Независимый британский исследовательский центр Foreign Policy Centre опубликовал исследование о ситуации с правами человека в Казахстане. Его авторы, казахстанские и зарубежные эксперты, оценивают положение с политическими и гражданскими правами, свободой слова и трудовыми правами.
«Правящие элиты Казахстана за последние 30 лет добились значительного экономического роста, извлекая из этого собственную выгоду. Им удалось сохранить стабильность среди различных этнических групп страны, но это происходило за счет подавления практически всех политических и многих гражданских свобод», — пишет Адам Хуг, директор Foreign Policy Centre.
Касым-Жомарт Токаев, ставший президентом после отставки правившего страной около 30 лет Нурсултана Назарбаева, после вступления в должность в 2019 году пообещал провести политические реформы и реализовать концепцию «слышащего государства». Однако, как подчеркивают исследователи, «модернизация без демократизации» и «реформа внутри системы» сохраняют и укрепляют авторитарную структуру власти. Кроме того, бывший президент Назарбаев, сохраняющий власть и влияние в качестве председателя правящей партии «Нур Отан» и председателя влиятельного Совета безопасности, ограничивает поле деятельности Токаева, считают эксперты. Они отмечают продолжающуюся борьбу с инакомыслием в Казахстане.
«КОСМЕТИЧЕСКИЕ ШТРИХИ» И ОГРАНИЧЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРАВ
Коллин Вуд, доктор философии Колумбийского университета, анализирует указ Токаева «О дальнейших мерах в области прав человека» от 9 июня. Исследователь считает, что указ ограничивается незначительными поправками к уголовному кодексу, и проводит параллели с принятым при Токаеве законом о мирных собраниях, вступившим в силу в июне 2020 года. Закон, несмотря на несколько новых пунктов, всё так же ограничивает права казахстанцев на мирные собрания: организаторы должны заранее уведомлять местные власти о намерении провести митинг, окончательное решение разрешать акцию или нет остается за местными властями. Массовые задержания 6 июня 2020 года участников протеста, раскритиковавших закон, продемонстрировали, что «реформа была косметическим штрихом».
Как принимался закон о мирных собраниях в Казахстане и что с ним не так?
Конституция Казахстана гарантирует свободу слова и право на мирные собрания, однако статьи уголовного кодекса, направленные на «поддержание общественного порядка», ограничивают эти права. Коллин Вуд считает, что для устранения несоответствия между Конституцией и уголовным кодексом и снятия других ограничений в общественной жизни нужны реформы.
Вуд утверждает, что власти Казахстана препятствуют деятельности неугодных групп, отказывая им в регистрации в органах юстиции. В качестве примера он приводит ситуацию с феминистской инициативой Feminita, которая трижды подавала документы в министерство юстиции, оспаривала отказы в судах. В итоге представители министерства одобрили «поправки» к уставу Feminita и объявили, что организация прошла регистрацию, но при этом чиновники исключили некоторые статьи устава без согласия представителей объединения. Автор подчеркивает, что этот пример показывает нежелание государства видеть активное плюралистическое гражданское общество.
44 ОБЛАСТИ И ИЗБИРАЕМЫЙ ПО МАЖОРИТАРНОЙ СИСТЕМЕ ПАРЛАМЕНТ. ПРЕДЛОЖЕНИЯ ПРАВОЗАЩИТНИКОВ
Правозащитники Айна и Амангельды Шорманбаевы отмечают, что концентрация власти в руках Назарбаева привела к отсутствию в стране реальной оппозиции, независимых СМИ, усилению репрессивного аппарата и сужению пространства гражданского общества. В результате, как они считают, поставленное в зависимость от государства общество не способно отстаивать свои интересы, а политическая власть в стране поделена между олигархическими группами. Изменение положения дел должно начинаться с конституционной и административно-территориальной реформы для создания новой системы самоуправления, пишут правозащитники.
Они говорят, что конституционная реформа в Казахстане должна предусматривать изменение не только Конституции, но и законодательства о выборах, политических партиях и профсоюзах, полномочиях президента и парламента. Чтобы создать реальную систему самоуправления, необходимо изменить систему территориального деления страны, убеждены исследователи.
Существующее количество регионов наглядно демонстрирует централизацию и концентрацию власти. «К примеру, Карагандинской областью, территория которой сопоставима с территорией нескольких европейских государств, руководит один человек — аким области. Мы предлагаем создать 44 административные единицы вместо нынешних 17».
Правозащитники предлагают также перейти от президентской к президентско-парламентской форме правления. Ввиду неразвитости в стране института парламентаризма в переходный период оптимальной могла бы быть смешанная система, считают правозащитники. Они выступают за отказ от пропорциональной избирательной системы и считают необходимым возврат к мажоритарной. Они также пишут, что депутаты сената должны избираться на прямых, а не на косвенных выборах.
По действующему законодательству для регистрации политической партии инициативной группе по ее созданию необходимо собрать 20 тысяч подписей. Айна и Амангельды Шорманбаевы заявляют, что число необходимых для регистрации подписей нужно снизить с 20 тысяч до 200.
КЕТТЛИНГ ПРОТИВ ДЕМОНСТРАНТОВ
Правозащитник Татьяна Чернобиль, проанализировавшая практику применения полицией приема «кеттлинг» (окружение группы протестующих и удержание их внутри заграждений в течение продолжительного периода времени), обращает внимание на тот факт, что этот метод противоречит национальным и международным законам.
«В Казахстане ограничением свободы со стороны полиции является задержание, которое может использоваться только для предотвращения преступлений или беспорядков. До сегодняшнего дня не было преступлений, насилия или беспорядков, которые следовало бы предотвращать [во время использования кеттлинга]», — пишет Чернобиль.
По словам Чернобиль, министр внутренних дел Тургумбаев не смог объяснить, на каком основании полиция удерживала активистов на протяжении трех часов в кольце кеттлинга в декабре 2020 года в Алматы. 28 февраля 2021 года омбудсвумен прокомментировала ситуацию с кеттлингом, заявив, что это была законная мера для предотвращения общественных беспорядков и что такие приемы разрешены в соответствии со стандартами ОБСЕ.
В связи с этим Чернобиль пишет, что в руководящих принципах ОБСЕ по свободе мирных собраний кеттлинг упоминается как прием для сдерживания толпы, но использование метода не должно быть нормой, он может применяться в исключительных случаях, когда необходимо предотвратить насилие. «Полиция не должна использовать какие-либо насильственные методы, даже если мирное собрание является незаконным», — отмечено в документе ОБСЕ.
Татьяна Чернобиль приходит к выводу, что Казахстан искажает международные стандарты в области свободы мирных собраний.
ЗАБАСТОВКИ, ПРЕСЛЕДОВАНИЕ НЕЗАВИСИМЫХ ПРОФСОЮЗОВ
Мира Риттман, исследователь международной правозащитной организации Human Rights Watch по Центральной Азии, подготовила часть исследования, в которой говорится о преследовании профсоюзов и нарушении трудовых прав в Казахстане.
После принятия закона о профсоюзах в 2014 году все профессиональные союзы обязали пройти перерегистрацию в министерстве юстиции в течение года. Согласно закону, местные профсоюзы должны вступить в отраслевые союзы, а отраслевые профсоюзы должны присоединиться к федерации профсоюзов или конфедерации. Это требование противоречит международному трудовому праву, которое позволяет профсоюзам самостоятельно определять собственную структуру.
Международная организация также раскритиковала правительство Казахстана за преследование профсоюзов и за принятие закона, затрудняющего их регистрацию и ограничивающего их деятельность. В 2018 году Казахстан пообещал реформировать закон о профсоюзах и другие законы, регулирующие трудовые отношения. В мае 2020 года в законодательство были внесены изменения, улучшающие нормативно-правовую базу регистрации профсоюзов. Однако власти продолжают преследовать независимые профсоюзы.
Несмотря на то что Конституция и трудовой кодекс Казахстана гарантируют право на забастовки, работники обязаны проходить длительные процедуры медиации, предваряющие забастовку. Это затрудняет проведение забастовок. Под давлением Международной организации труда в мае 2020 года в трудовой кодекс внесли поправки, позволяющие работникам нефтегазовой отрасли выходить на забастовки. Но, поскольку для законной забастовки всё еще существует множество препятствий, рабочие, которые хотят обойти длительные процедуры, проводят краткосрочные забастовки. Однако это дает властям возможность привлекать их к административной и даже уголовной ответственности.
Несмотря на различные препоны, трудовые коллективы в последнее время всё чаще выходят на забастовки и пытаются создать профсоюзы. Риттман говорит, что работодатели и правительство не должны препятствовать инициативам по созданию профсоюзов, подвергать профсоюзных активистам преследованиям.
HRW призывает Казахстан отменить статью 402 уголовного кодекса («Действия, провоцирующие к продолжению участия в забастовке, признанной судом незаконной») и прекратить преследование независимых профсоюзов и их лидеров.
ИНФОРМАЦИОННОЕ ПРОСТРАНСТВО: УЖЕСТОЧЕНИЕ КОНТРОЛЯ. «ГЕНДЕР» В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ
Галия Аженова, юрист прессозащитной организации «Адил соз», пишет о проблемах с доступом к информации и ее распространением во время пандемии, когда должностные лица государственных органов перешли на онлайн-формат работы. Чиновники не отвечают на неудобные вопросы журналистов во время онлайн-брифингов, отключают им микрофоны и перебивают их.
Проект закона «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам регулирования цифровых технологий», подписанный президентом в июне 2020 года, был принят в короткие сроки без обсуждения с гражданским обществом. Правозащитники, гражданские активисты, журналисты, исследователи, IT -специалисты и юристы считают, что закон допускает такие незаконные действия, как слежка в Сети, сбор личных данных.
Айгерим Камидола, эксперт в области международного права, отмечает, что в апреле парламент приступил к рассмотрению законопроекта о внесении изменений в законодательство о семье и гендерной политике. Исследователь выражает опасения по поводу того, что поправки исключат понятие «гендер». Она пишет, что «гендер» и «пол» не являются взаимозаменяемыми понятиями и что законопроект может негативно повлиять на ситуацию с правами женщин и секс-меньшинств и на предотвращение дискриминации.
Несмотря на то что Казахстан обязался ратифицировать Конвенцию Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием (Стамбульская конвенция) в 2019 году, в мае текущего года министерство внутренних дел заявило на круглом столе с представителями гражданского общества в министерстве юстиции, что правительство откажется от ратификации. Как пишет Камидола, в министерстве сослались на то, что конвенция «противоречит традиционным ценностям» и обязывает защищать права ЛГБТК+.
Айгерим Камидола считает, что исключение понятия «гендер» из национального законодательства является одной из поддерживаемых государством «антигендерных» мер против прав женщин и ЛГБТК+. Рассматривая «антигендерный» законопроект и защищая «традиционные ценности», Казахстан идет по стопам Восточной Европы, России и других постсоветских стран, пишет Камидола. Она призывает Нур-Султан выполнять взятые на себя международные обязательства в области прав человека.
КОММЕНТАРИИ