Как вели себя власть и пресса Казахстана в дни путча 1991 года

Министр внутренних дел Борис Пуго, вице-президент СССР Геннадий Янаев, заместитель председателя Совета обороны СССР Олег Бакланов на пресс-конференции в Москве. 19 августа 1991 года.

Исполнилось 20 лет августовскому путчу в Москве. Радио Азаттык приводит воспоминания очевидцев о ситуации в Казахстане в дни ГКЧП. Многие говорят о выжидательной позиции руководства Казахстана и официальных СМИ.

Утром 19 августа 1991 года Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП) – самопровозглашённый орган, состоявший из представителей руководства ЦК Коммунистической партии Советского Союза и правительства СССР, - распространил свое обращение к гражданам страны.

Ныне деятельность ГКЧП, которая продлилась всего лишь трое суток, воспринимается как августовский путч – как попытка насильственного отстранения Михаила Горбачева с поста президента страны, смены проводимого им курса и срыва намеченного на 20 августа 1991 года подписания Договора о Союзе Суверенных Государств.

Действия ГКЧП были квалифицированы президентом Горбачевым и Верховным Советом СССР как попытка государственного переворота. После ее провала все члены ГКЧП были арестованы, за исключением покончившего с собой министра внутренних дел СССР Бориса Пуго.

В подавлении августовского путча многие историки видят решающую роль тогдашнего президента РСФСР Бориса Ельцина, а также жителей Москвы, которые преградили путь танкам, введенным в столицу СССР. Провал попытки государственного переворота ускорил распад Советского государства, что в скором времени привело к образованию на его территории новых независимых государств.

НАЗАРБАЕВ В ДНИ ПУТЧА – ВЕРСИЯ ПЕРВАЯ

В своей книге «Казахская драма на сцене и за кулисами. История современного Казахстана», изданной в Алматы в 2010 году, главный редактор провластного журнала «Мысль» Сейдахмет Куттыкадам пишет:

«Утром, 19 августа 1991 года, мы в редакции услышали „Заявление советского руководства“ о создании Государственного комитета по чрезвычайному положению. В самом тоне диктора ощущался холодок. Все собрались в кабинете у главного редактора и стали обсуждать, чтобы это значило и что нужно сделать. Было ясно, что это попытка государственного переворота и, похоже, на роль диктатора претендовал вице-президент Геннадий Янаев», – пишет Сейдахмет Куттыкадам, который работал в августе 1991 года в редакции газеты «Казахстанская правда».

Участники путча на Манежной площади. Москва, 20 августа 1991 года.
Далее он описывает также внутреннее состояние президента Нурсултана Назарбаева, как настоящего лидера, в дни августовского путча 1991 года: «Нурсултан Назарбаев, обладающий повышенной чувствительностью к реакции окружающих, утром 19 августа, после заявления ГКЧП, ощутил легкий холодок в своей резиденции. И он решил поехать в парламент. Когда он вошел во внутренний дворик, то не увидел у подъезда своей машины. Сердце его екнуло: неужто…?! Однако вскоре она подъехала, оказывается, шофер поставил ее в тень. В гудящем от возбуждения парламенте депутаты тут же его обступили. Как лидер, он почувствовал уверенность в себе и пробыл там два дня, пока ситуация в Москве не прояснилась».

События, произошедшие сразу после провала путча, Сейдахмет Куттыкадам описывает так: «23 августа Борис Ельцин своим указом приостановил деятельность КПСС на территории России. 24 августа Михаил Горбачев подал в отставку с поста Генерального секретаря ЦК КПСС...

28 августа Нурсултан Назарбаев сложил с себя полномочия Генерального секретаря ЦК Компартии Казахстана».

7 сентября 1991 года на своем последнем съезде Коммунистическая партия Казахстана (председательствовал на съезде ранее сложивший с себя полномочия руководителя партии Нурсултан Назарбаев) преобразовала себя в Социалистическую партию. Как утверждает Сейдахмет Куттыкадам, «после этого съезда Соцпартия постепенно стала терять свое влияние и благополучно скончалась».

НАЗАРБАЕВ В ДНИ ПУТЧА – ВЕРСИЯ ВТОРАЯ

Бывший в то время заместителем председателя Верховного Совета Казахской ССР Серикболсын Абдильдин – очевидец поведения президента Нурсултана Назарбаева – опровергает некоторые фрагменты летописи Сейдахмета Куттыкадама, в частности о приезде Нурсултана Назарбаева «в гудящий от возбуждения парламент».

Слева направо: президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, спикер парламента Беларуси Станислав Шушкевич, президент СССР Михаил Горбачев и президент России Борис Ельцин. Москва, 14 ноября 1991 года.
– В дни августовского путча Нурсултан Назарбаев не приезжал в Верховный Совет, поскольку депутаты были на каникулах. Поэтому парламент не гудел, а депутаты не обступали его. Председатель Верховного Совета Эрик Асанбаев был на каком-то кавказском курорте. Поэтому эти дни я был постоянно с Нурсултаном Назарбаевым: проводили консультации и тому подобные мероприятия, – говорит Серикболсын Абдильдин нашему радио Азаттык.

По его словам, первые два дня путча у президента Нурсултана Назарбаева по отношению к путчистам не было никакой позиции и что-то похожее на позицию стало вырисовываться только на третий день, 21 августа.

– В этот день Нурсултан Назарбаев сделал осторожное заявление, направленное не против путчистов, а на успокоение народа, – говорит Серикболсын Абдильдин.

Зато после поражения путчистов, по словам Абдильдина, Нурсултан Назарбаев «первым воспользовался этим».

– Поражение путчистов позволило Нурсултану Назарбаеву расправиться с неугодными. Была создана комиссия во главе с Юрием Хитриным, который, кажется, тогда был первым заместителем генерального прокурора. Комиссия составила списки тех, кто якобы поддержал путчистов, – говорит Серикболсын Абдильдин.

ВЕРСИЯ САМОГО НАЗАРБАЕВА

Как показывают материалы прессы того времени, Назарбаев сделал свое первое заявление по ГКЧП в первый день путча, 19 августа. В нем он призвал Вооруженные силы СССР, КГБ, Внутренние войска уважать права человека. Здесь же он призвал тружеников села осознать, что судьба урожая и продовольственных ресурсов находится в их руках.

Во второй день путча, 20 августа, Назарбаев выступил с еще одним заявлением. В нем он говорил, что и до этого критиковал политическую нерешительность Горбачева. В то же время он сказал, что ГКЧП издал незаконные акты и попирает декларации о суверенитете, принятые к тому времени советскими республиками. В качестве выхода Назарбаев предложил созвать чрезвычайный съезд, объявить срочные выборы президента СССР. В день выхода этого заявления Назарбаева путчисты еще были на коне, хотя Ельцин уже успел взойти на танк и произнести свою знаменитую речь против ГКЧП.

В третий день путча, когда гэкачеписты потерпели поражение, казахстанские телеканалы сообщили, что Назарбаев разговаривал с осажденным в Форосе Горбачевым, что Горбачев поблагодарил всех казахстанцев за верность правительству СССР.

Существуют различные версии о поведении Назарбаева в дни путча. Версии в пользу мужества и прозорливости Назарбаева основаны на его дневниковых записях. Подчиненные Назарбаева для пущей убедительности приводят даже фотокопии этих дневниковых записей, выполненных аккуратным почерком Назарбаева. Написаны и книги о том, как Назарбаев сумел якобы повлиять на ход ГКЧП, сумел остановить штурм здания правительства и парламента Российской Федерации, которое стало центром сопротивления путчу. При этом Назарбаев совершал перелом при помощи телефонных звонков лидерам путчистов, то Крючкову, то Язову, будто бы требуя немедленно остановить продвижение армии на улицах Москвы.

Восхваляя Назарбаева, московский писатель Леонид Млечин в одной из таких книг пишет, что лидер Казахстана всячески старался сохранить Советский Союз, что мог бы стать или вице-президентом СССР, или главой советского правительства, или даже заменить Горбачева на посту президента СССР.

Статья «Молодцы, президенты!» в газете «Егемен Казахстан» от 23 августа 1991 года.
Вообще, версия о мужественном поведении Назарбаева появилась уже на второй день после путча, 23 августа 1991 года. Главная официальная газета «Егемен Казахстан» в статье «Молодцы, президенты!» в этот день писала, что «казахстанцы, безусловно, могут гордиться своим президентом Нурсултаном Абишевичем Назарбаевым, который первым оказал поддержку братьям-россиянам». В апреле 2010 года в этой же газете «Егемен Казахстан» выступил депутат парламента Куаныш Султанов, который утверждает, что Назарбаев первым отказался поддержать незаконные распоряжения ГКЧП.

ДИССИДЕНТЫ И ПОВЕДЕНИЕ ПРЕССЫ

Как говорит историк прессы и общественных движений, независимый журналист Андрей Свиридов, он был не только очевидцем, но и в определенной мере участником событий, которые происходили в Казахстане в дни ГКЧП.

Высшее казахское руководство и официальная печать в дни ГКЧП, говорит Андрей Свиридов, в целом заняли выжидательную позицию и лишь несколько осмелели только к третьему дню путча, когда всем стало ясно, что он провалился.

– Рынок СМИ тогда был небогатым. Независимых казахоязычных печатных СМИ тогда почти не было. Что же касается других газет, то надо иметь в виду, что независимые газеты, как правило, выходили только один раз в неделю. Поэтому их следующие номера вышли уже после поражения ГКЧП, – говорит Андрей Свиридов.

Однако, по его словам, в газете «Бирлесу» всё же были опубликованы заявления и демократических сил, и группы депутатов.

– Это был номер сопротивления, – говорит Андрей Свиридов.
Что же касается главной официальной газеты «Казахстанская правда», то,
Обращение президента Казахской ССР Нурсултана Назарбаева к народу, опубликованное в газете «Южный Казахстан» от 20 августа 1991 года.
по словам Андрея Свиридова, «ее первый номер в дни путча был полностью гекачепистский».

– На первом, видном месте было размещено обращение ГКЧП и всё такое, – говорит Андрей Свиридов о газете «Казахстанская правда» за первый день путча. В последующие дни в «Казахстанской правде» было опубликовано заявление президента Нурсултана Назарбаева.

– Оно было – ни вашим, ни нашим, но все-таки без одобрения ГКЧП, – говорит Андрей Свиридов.

С 22 августа, когда путч окончательно провалился, все материалы в «Казахстанской правде», по его словам, стали «демократическими».

Что же касается телевидения, то, говорит Андрей Свиридов, телеканал КТК, хотя и позиционировал себя независимым, но всё же не мог выражать демократические взгляды против ГКЧП.

– Там была программа, духовным отцом которой был Сергей Дуванов. В день начала ГКЧП участники программы оделись в траурную одежду, завесили окна черными покрывалами и с траурным видом зачитывали сообщения информагентств о событиях, связанных с ГКЧП, – говорит Андрей Свиридов.

Пресса Казахстана в то время была преимущественно государственной и вела себя как и руководство республики противоположно в дни путча и после. Газета «Егемен Казахстан», например, в первый день путча не смогла уместить приказы ГКЧП на первой полосе, продолжая их на второй полосе. Обращение Назарбаева было где-то среди них. Некоторые областные газеты типа «Южный Казахстан» поместили обращение Назарбаева как бы невзначай где-то в нижнем уголке. Из казахстанских газет трудно было получить представление о том, что же на самом деле происходит в Москве.

После путча эти республиканские газеты зато вовсю критиковали путчистов. Уже 22 августа, например, в газете «Егемен Казахстан» появились две статьи под названиями «Не вмешиваться в суверенитет», «Не дать упасть знамени государственности».

Но были и весьма редкие исключения в поведении государственной прессы. Карагандинская областная партийная газета «Орталык Казахстан», опубликовав короткий указ члена ГКЧП Геннадия Янаева, в своем номере от 20 августа написала, что в Советском Союзе произошел
Копия первой страницы номера газеты "Центральный Казахстан" от 20 августа 1991 года об августовском путче.

переворот. Главный редактор издания Нурмахан Оразбеков в своей статье «Да, это переворот» пишет, что имена членов ГКЧП следует занести в черный список. «В эти дни вещают обычные новости, ставят музыку, которая поднимает настроение. На самом деле нужна траурная музыка, поскольку это день похорон демократии», - писал главный редактор газеты «Центральный Казахстан» Нурмахан Оразбеков. Он также написал, что в наспех написанной статье выражает свое личное мнение, остальные сотрудники редакции ни при чем. Он считал, что если гэкачеписты возьмут вверх, то начнутся гонения против их противников.

ЮРТА КУАНЫШАЛИНА

Реакция немногочисленных оппозиционных политиков, судя по многим воспоминаниям, была однозначной: они дружно выступили против ГКЧП и дальнейшего диктата Кремля. Национал-патриотические организации в годы горбачевской перестройки выступали против Назарбаева однозначно, называя его марионеткой Кремля и требуя независимости Казахстана.

По словам исследователя Андрея Свиридова, из действий национал-патриотических организаций в дни ГКЧП можно выделить голодовку одного из их деятелей – Жасарала Куанышалина.

– На Арбате, возле ЦУМа в Алматы, стояла юрта. В ней один из лидеров движения «Азат», Жасарал Куанышалин, держал голодовку в знак протеста против готовившегося к подписанию 20 августа 1991 года соглашения по реформе СССР. По иронии судьбы, участники ГКЧП также выступали против подписания этого соглашения, – говорит Андрей Свиридов.

Борис Ельцин, президент РСФСР, в дни путча. Москва, 19 августа 1991 года.
В первый же день ГКЧП, 19 августа, Жасарал Куанышалин убрал свою юрту из центра Алматы.

– На ее место поставили скамейки, на них разместились представители демократических и национал-патриотических движений, которые вели дискуссии про ГКЧП, квалифицируя его как попытку государственного переворота. Мы в течение существования ГКЧП по три раза собирались на Арбате, а также в скверике на перекрестке улиц Кирова и Байсеитовой, обсуждали происходящее. КГБ и милиция за нами следили, прослушивали, но не вмешивались, выжидали, чья возьмет, – говорит Андрей Свиридов.

По словам оппозиционного политика Жасарала Куанышалина, для него оказалось неожиданностью то совпадение, что и он и ГКЧП выступают против нового союзного договора, который готовился к подписанию 20 августа 1991 года. Рассказ Жасарала Куанышалина совпадает с трактовкой его давнего оппонента в лагере демократов Андрея Свиридова.

– Но мы выступали против готовящегося совершенно с противоположных позиций. ГКЧП в нем видел слишком большую свободу для союзных республик. Я же выступал против него потому, что был убежден в том, что он дает слишком мало свободы национальным республикам. Я выступал не за федерацию, а за конфедерацию, – говорит Жасарал Куанышалин.

Он установил юрту на площади возле ЦУМа в Алматы как раз незадолго до августовского путча, в ней проводил голодовку в знак протеста против готовящегося нового союзного договора.

– Когда я услышал 19 августа обращение ГКЧП по радио, которые как раз выступили против заключения нового союзного договора, хотя и с других, противоположных позиций, я сказал присутствующим, что ситуация изменилась и я прерываю свою голодовку. После этого я убрал и юрту, – говорит Жасарал Куанышалин.

Друзья посоветовали ему укрыться в первые дни ГКЧП в целях личной безопасности и не выходить на улицу.

– Прислушавшись к их советам, я поначалу укрылся на квартире у одних своих знакомых. Однако не смог долго выдержать этого и уже вечером вышел из этого дома и присоединился к демократически настроенным своим единомышленникам. Мы бурно обсуждали происходящее. Допускали, что, возможно, последуют репрессии, но страха не было. Славное было время, – вспоминает Жасарал Куанышалин.

Немногочисленные диссиденты и активисты тогдашних неформальных организаций, по воспоминаниям исследователей, не стали прятать голову в песок. Сторонники демократии, по словам Андрея Свиридова, подготовили заявление, в котором призвали граждан не выполнять приказы ГКЧП и «заклеймили позором путчистов».

– Мы размножили на ксероксе это заявление и раздавали листовки где могли: в общественном транспорте, местах скопления людей на улицах и площадях, развешивали на столбах и стенах зданий, посылали в государственные учреждения, – говорит Андрей Свиридов.

Группа депутатов Верховного Совета, по его словам, куда входили Ермухамет Ертысбаев, Петр Своик, ныне покойный Марат Оспанов и другие, приняла «почти аналогичное заявление».

– Однако в их заявлении было и существенное отличие от нашего: у них содержался призыв сплотиться вокруг Нурсултана Назарбаева, – говорит Андрей Свиридов.

ПОСЛЕ ПУТЧА

Нурсултана Назарбаева не было ни видно, ни слышно. И только когда стало ясно неминуемое падение ГКЧП, он что-то осторожно заявил.
Казахские власти на местах, по словам Жасарала Куанышалина, в дни ГКЧП были растеряны и метались вслед за высшим руководителем Казахстана – Нурсултаном Назарбаевым.

– Нурсултана Назарбаева не было ни видно, ни слышно. И только когда стало ясно неминуемое падение ГКЧП, он что-то осторожно заявил. А горисполком Алматы под руководством Виктора Храпунова, тогдашнего заместителя председателя горисполкома, даже успел принять постановление о выполнении решений ГКЧП, – говорит Жасарал Куанышалин.

Разбирательства о том, кто поддержал ГКЧП, после путча шли на уровне Бюро Центрального комитета Коммунистической партии Казахстана и парламента республики. Однако разбор шел своеобразно, келейно. Не было понятно, почему одни подвергались публичной порке, другие нет. Но некоторые депутаты парламента предложили все же оказать недоверие высшему руководству Казахстана, что означало бы их отставку. Озвучивались факты, что руководители Костанайской, Целиноградской и Шымкентской областей прямо поддержали ГКЧП. При этом говорили, что первый секретарь Целиноградского обкома Андрей Браун всего лишь за несколько дней до путча успел получить звезду Героя Социалистического Труда из рук Горбачева.

Но в кадровом пасьянсе в Казахстане есть своя логика. Например, поддержавший ГКЧП секретарь Шымкентского обкома партии Сергей Терещенко позднее стал премьер-министром Казахстана и одним из близких соратников Назарбаева. Некоторые политики, кто был в то время в руководстве Советского Казахстана, вовсе не любят говорить на тему ГКЧП.