В "России Путина" констатируется, что между российским и французским обществом – масса недопонимания. Автор книги Татьяна Кастуева-Жан, директор Центра России и СНГ во французском Институте международных отношений IFRI, в интервью Русской службе Азаттыка - Радио Свобода - говорит:
– Помните, была книга "Конец истории" Фукуямы? У многих европейцев, и людей западного мира в целом, после падения Советского Союза было именно такое восприятие мира: все идут в сторону либеральной демократии, и падение коммунистических режимов это доказывает. Этому нужно помогать, поддерживать протестные движения против авторитарных режимов. Запад исходил из этого, и это можно понять. Когда вы живете в Европейском союзе, такое развитие не кажется чем-то утопичным. Но из России развитие мира видится совершенно другим. И постепенно российская элита разочаровалась в поведении Запада.
Россия решила идти в другую сторону.
Россия защищает право на собственную специфику, говорит Кастуева-Жан, а подход к вопросу, как утверждать свое величие в мире, у России и Европы был кардинально разный. До крымских событий страны ЕС не видели необходимости в увеличении общего оборонного бюджета, а Владимир Путин с момента своего прихода к власти занялся реформацией российской армии, и сейчас можно видеть плоды этой реформы. Россия и Запад кардинально расходятся и во всем, что касается роли индивида, гражданского общества, взаимоотношений между государством и обществом, сути демократии и гражданских свобод, замечает Кастуева-Жан:
– В России не понимают, что такое светскость в западном понимании, почему однополые браки вдруг стали символом личной свободы, не понимают миграционной политики, толерантности. Расхождения в восприятии этих вопросов – глубокие. В девяностые и даже в начале двухтысячных годов казалось, что Россия становится нормальной европейской, западной открытой страной. Надежда не оправдалась, Россия уходит на позиции глобального врага – это разочарование делает сегодня особенно острым восприятие России [во Франции]. Иногда кажется, что к какой-нибудь другой, гораздо более авторитарной стране, отношение более мягкое, нежели к России. Есть некая требовательность по отношению к России и желание видеть ее такой же демократичной западной страной, как страны ЕС или США. Но сегодня это совсем не программа России, она решила идти в другую сторону.
Если будет серьезное сопротивление, то и меры будут более репрессивные.
В книге проводится параллель между эволюцией постсоветской России и эволюцией ее лидера Владимира Путина. Свою политическую карьеру он начинал, повернувшись лицом к Западу, но на смену пришло разочарование, легшее в основу жесткости, которой был отмечен третий президентский срок Путина, считает Кастуева-Жан. По ее мнению, следующая президентская каденция будет не менее жесткой на международной арене:
– Понятна цель Путина для четвертого мандата. На внутренней сцене – стабильность режима, сохранение его у власти и избежание серьезных социальных потрясений. А на внешней арене – удержание позиций, которые Россия во время третьего мандата Путина сумела "отвоевать". Цели понятны, но какими методами к ним идти – неясно. Режим довольно рациональный, на самом деле. Если можно достичь целей более мягкими средствами, то режим остановится на них. Если будет более серьезное сопротивление, то и меры будут более репрессивные во внутренней политике и более агрессивные – во внешней. Ничего не предрешено. Все решается, когда уже нельзя затягивать ответ и реакцию – в зависимости от сложившейся конъюнктуры.
Интересный вопрос, считает Кастуева-Жан, заключается в том, формирует ли Кремль общественное мнение или общественное мнение формирует политику Кремля:
– Кремль очень внимательно относится к опросам общественного мнения. Есть целые закрытые службы, в том числе внутри ФСБ, которые ведут опросы общественного мнения. Это проводилось, например, до присоединения Крыма, на территории Крыма. Кремль пытается определить, какова тенденция, а затем работает на то, чтобы эту тенденцию раздуть, на что, чтобы предать ей определенную форму, насыщенность и интенсивность. В свою очередь, эта волна снова влияет на Кремль, он влияет на нее, и получается некий замкнутый цикл, когда мы вдруг приходим к какой-то точке и очень удивляемся: как же мы здесь оказались?
Вот кто-то посадил яркий цветочек, чтоб не так скучно было, Ксению Собчак.
В книге основным слабым местом в сегодняшней российской политике названо социальное неравенство. Хотя официальные показатели уровня бедности не сильно отличаются от аналогичных показателей в странах Запада, пропасть между богатыми и бедными в России гораздо более велика, чем в странах Западной Европы. В книге приведены данные из прошлогоднего исследования французского экономиста Тома Пикетти: один процент россиян, согласно этим данным, владеет четвертью национального богатства в России, а в реальности эта доля может быть еще больше, поскольку для исследования учитывался лишь официальный капитал внутри страны. "Не были учтены офшорные зоны, в которых, по некоторым данным, находится до половины российского ВВП", – пишет Кастуева-Жан. Она прослеживает в книге и эволюцию российской политической оппозиции:
– В России, как известно, две оппозиции – системная, интегрированные в парламенте партии, и несистемная. Системная оппозиция – это что-то не очень понятное для западной публики, потому что это люди во власти, которые не стремятся реально прийти к ней. В иных условиях, возможно, были бы иные лидеры оппозиции. А тут получается выкошенное поле, на котором растет одно дерево с большими ветками – Навальный и его штабы, растет тут колосок Гудков, там – колосок Явлинский, колосок Рыжков. И вот кто-то посадил яркий цветочек, чтоб не так скучно было, Ксению Собчак. В других климатических условиях это поле выглядело бы совершенно по-другому.
В книге говорится и о ностальгии значительной части россиян по советским временам, а также по "порядку", который существовал при Сталине. Вот только "порядок" подразумевал отсутствие коррупции, иронизирует автор "России Путина": тут нынешнему российскому руководству стоило бы хорошенько задуматься – стоит ли, при таком уровне коррупции в стране, стремиться обелить политику Сталина?
Подвижек нет. Возможно, они произойдут после выборов в России.
Глава о франко-российских отношениях поставлена в книге на последнее, сотое место. В ответ на вопрос, является ли это намеком на нынешнее состояние отношений между двумя странами, Кастуева-Жан говорит:
– Развитие этих отношений с падения Советского Союза напоминают зубья пилы. Были хорошие моменты. 2003 год – когда Россия и Франция вместе выступили против американской интервенции в Ирак. Были и провалы. Бомбардировки Югославии – Франция и Россия оказались по разные стороны. 2011 год, ливийская проблема, когда отношения тоже обострились. В целом это сочетание, как говорят французы, "жесткости и диалога". Франция является очень важным партнером в рамках Минского договора, и после встречи 26 мая прошлого года Макрона и Путина была подхвачена заброшенная идея нового формата, более плотного общения между гражданскими обществами – то, что называют Трианонским диалогом. Жесткая позиция выражается в том, что Франция применяет санкции против России, но при этом двери открыты, идет поиск компромиссов, вопросов, которые могли бы сотрудничество вывести на новый уровень.
С момента избрания во Франции в мае прошлого года президента Эммануэля Макрона диалог между двумя странами не принес каких-либо практических результатов, отмечает Татьяна Кастуева-Жан. Возможно, это связано с тем, что президент Макрон занят в первую очередь решением внутренних проблем. "С другой стороны, Россия готовится к выборам, и на международной арене акцент там был сделан на сирийском и украинском досье. Серьезных подвижек нет. Возможно, они произойдут после выборов в России. Президент Франции уже заявил, что поедет на Петербургский экономический форум в конце мая", отмечает собеседница Радио Свобода и подчеркивает, что ждать серьезных прорывов или кризисов в двусторонних отношениях в ближайшее время не приходится, так как принципиальные расхождения остаются в силе – особенно такие, как Крым и ситуация на востоке Украины.
