МЕТАДОН КАК СПАСЕНИЕ
Каждое утро Виктора начинается с «сиропа». Дозы хватает на сутки. «Сироп» — метадон, средство так называемой заместительной терапии. Мужчина из Шахтинска употребляет его последние семь лет. До этого были тяжелые наркотики, к которым он пристрастился в конце 1990-х.
Метадон стал для Виктора спасением. Он перестал колоться, поправился почти на 50 килограммов, устроился на работу, прекратил искать деньги на дозу, наладил отношения с родными.
— Я много раз лечился от наркозависимости в частных и государственных реабилитационных центрах, даже в ЛТП (лечебно-трудовой профилакторий. — Ред.) меня закрывали на принудительное лечение, но всё было бесполезно. Потом перешел на метадоновую терапию. Первый месяц-два меня еще тянуло к наркотикам, пробовал принимать их, но тех ощущений уже не было. Затем полностью перешел на метадон, который как бы нейтрализует действие опиоидных наркотиков, они становятся как вода, бесполезными: ты колешь эту дозу, а кайфа нет. После метадона состояние совсем другое, ломки нет. Но если пропустишь прием — будешь болеть. Пока я не думаю выходить из этой программы, — рассказывает Виктор.
Светлана «сидела на игле» почти 20 лет. Пять лет назад ее включили в программу заместительной терапии, чтобы в последующем она могла отказаться от наркотиков и не заразила ВИЧ-инфекцией других. Из программы выходить пока тоже не рискует.
— В первое время бывает, что если не двигаешься, то спать тянет, а если занимаешься делами, то состояние обычного человека становится. Наркозависимость тяжело излечивается. Лично мне заместительная терапия спасла жизнь, неизвестно, что бы со мной было: или посадили, или умерла бы. Я на грани была. Раньше приходилось воровать, чтобы на дозу себе найти, и скитаться по подъездам и знакомым, потому что не хватало денег на аренду жилья, последнюю копейку на дозу тратила. Сейчас наркотики у меня вызывают отвращение. Но еще не каждый хочет на метадоновую терапию, потому что нужно сдать все анализы, побегать по врачам — это, в принципе, недолго, но, когда человек на «кумаре», ему это не надо. Кто с нарушением из программы выходит, их назад уже не берут, но сначала делают предупреждение. Терапия дисциплинирует и привязывает к месту: ты не можешь куда-то уехать, надолго пропустить терапию или в больницу надолго лечь, потому что нужно каждое утро идти и принимать сироп, — говорит Светлана, ранее употреблявшая инъекционные наркотики.
Соглашаясь на метадоновую терапию, пациент подписывается под обязательствами: не принимать других наркотиков, не пропускать график приема. Тем, кто чувствует, что уже может продолжить жизнь без метадона, постепенно снижают дозу и выводят из терапии. Но удается это не всем и не сразу.
— Ранее я уже выходил из программы, думал, что обойдусь, но через время вновь стало тянуть к наркотикам. Сейчас я снова в программе и думаю уже выходить из нее постепенно до конца года. Это индивидуально у всех. Благодаря метадону я работаю, живу нормальной жизнью. В семье стало лучше, — говорит житель Караганды Куат.
ВРАЧИ О РЕЗУЛЬТАТАХ ЗАМЕСТИТЕЛЬНОЙ ТЕРАПИИ
Метадоновая терапия на языке науки — это «программа поддерживающей терапии агонистами опиоидов». В Казахстане «опиоидная заместительная терапия» (ОЗТ) реализуется с 2008 года при поддержке Глобального фонда по борьбе со СПИДом, туберкулезом и малярией и рекомендуется для лечения наркозависимых пациентов и профилактики ВИЧ-СПИДа. За 12 лет в 10 регионах страны лечение получил 1331 пациент. По данным на 7 июля, в программе участвуют 326 человек, 117 из них — пациенты с ВИЧ.
Врачи уверяют: программа показала свою эффективность. По данным центра психического здоровья, 330 участников в плановом порядке завершили программу с положительным результатом; 127 участников обрели семьи; 560 человек трудоустроились. Отмечается снижение криминального поведения участников программы: 78 процентов — это 1038 участников — до включения в программу имели криминальный опыт, из них 565 человек имели неоднократную судимость. За 12 лет реализации осуждён 61 участник программы.
— Во многих странах мира существует неоднозначное мнение о различных видах лечения и профилактики, в том числе и о данной программе. И это обычное явление. Однако с точки зрения доказательной медицины эффективность поддерживающей терапии подтверждается научными исследованиями. Целесообразность продолжения программы обусловлена тем, что в мировой практике она используется более 50 лет и является одним из методов лечения опиоидной зависимости с научно-доказательной базой. В Казахстане в течение многих лет сохраняется картина распространенности наркопотребления, в частности инъекционного, которое является одним из путей передачи ВИЧ. Поскольку не существует единственного метода лечения, эффективного для всех индивидов с опиоидной зависимостью, в Казахстане должен быть доступен широкий арсенал разнообразных методов, в том числе поддерживающая терапия агонистами опиоидов, — говорит репортеру Азаттыка исполняющий обязанности генерального директора Республиканского научно-практического центра психического здоровья Куаныш Алтынбеков.
Кабинеты терапии действуют в 15 городах: Алматы, Уральске, Атырау, Актобе, Семее, Усть-Каменогорске, Павлодаре, Экибастузе, Караганде, Темиртау, Таразе, Костанае, Рудном, Лисаковске и Кызылорде. Рассматривается дальнейшее расширение программы.
Попасть в эту программу могут не все наркозависимые. Есть четкие показания для назначения поддерживающей терапии: наличие диагноза «психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением опиоидов, синдром зависимости», возраст — старше 18 лет, способность дать информированное согласие. Также дополнительным показанием является один из критериев: ВИЧ-инфекция, гепатит В, С, D, G; инъекционное потребление наркотических средств не менее трех лет; не менее двух госпитализаций в стационар с диагнозом «психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением опиоидов». Препарат назначается врачом кабинета поддерживающей терапии, а прием осуществляется под контролем медперсонала. Проводится регулярный «контроль трезвости» на наличие метаболитов ПАВ в моче.
— Программа направлена на повышение качества жизни и социальной адаптации пациентов с опиоидной зависимостью, снижение частоты и объема употребления нелегальных наркотических средств и психотропных веществ, снижение риска передачи ВИЧ-инфекции, увеличение приверженности к антиретровирусной терапии лиц с положительным ВИЧ-статусом. При стабилизации психофизического состояния пациентов происходит ресоциализация. При плановом выходе пациента из программы под врачебным контролем психосоматического состояния, в течение достаточного периода времени, риски развития синдрома отмены значительно снижаются, — говорит Куаныш Алтынбеков.
ЖЕЛАЮЩИЕ «ПОПАСТЬ В ПРОГРАММУ»
Оксана попробовала наркотики в 1990 году и с тех пор колется с перерывами. Временами пробует «завязать», бывает, случаются срывы. У нее ВИЧ. Она тоже хочет перейти на метадоновую терапию, чтобы наладить жизнь, совсем отказаться от зависимости. Но ее пока не берут в программу.
— Я периодически нахожусь в употреблении. Бывают срывы у меня. Со здоровьем проблемы. Но я знаю от других, что метадон обеспечивает ровное состояние и тяги употреблять уже нет, и социально человек будет устроен. Этот препарат контролируется врачами, и, мне кажется, эту программу надо делать более доступной, многие бы наркоманы, кто хочет завязать, перешли на нее, но не всех берут в эту программу. Я бы хотела перейти на метадон, но меня пока не берут, надо пролежать в больнице. Надеюсь, потом меня поставят на программу, — говорит Азаттыку Оксана.
— Сейчас сложнее попасть в программу, чем в начале проекта. Я выходил из программы, думал, что уже смогу нормально жить, но через время сорвался. Сейчас мне разрешили войти в программу с условием, что это в последний раз, — говорит пожилой мужчина, представившийся Александром.
С желающими попасть в программу заместительной терапии я встречаюсь в офисе общественного объединения «Умит» в Караганде, которое занимается профилактикой наркомании, ВИЧ и туберкулеза. У руководителя объединения Гульмиры Смаиловой большой опыт работы с наркозависимыми, они у нее трудятся аутрич-работниками, то есть устанавливают и поддерживают контакты с употребляющими наркотики людьми, консультируют, помогают с медицинским сопровождением. Сейчас в организации Смаиловой 25 аутрич-сотрудников, и все они либо бывшие наркоманы, либо действующие. Среди них есть четыре человека, несколько лет назад отказавшихся от опиоидных наркотиков в пользу так называемой заместительной метадоновой терапии. Их Гульмира Смаилова называет дисциплинированными и ответственными сотрудниками.
— Я не углубляюсь в научные подходы, но я смотрю на реальные судьбы людей, которым эта программа помогла и помогает. А если не будет метадона, то непонятно, что с ними будет через месяц-два. Конечно, метадон — это тоже наркотическое вещество. И, наверное, у обывателя, который не вникает вглубь проблемы, срабатывает: мол, как так можно? Раньше я была преподавателем, и если бы тогда я услышала про метадон, я бы, наверное, тоже возмутилась. А когда человек работает в этой сфере, живет и общается с таким человеком, который принимает метадон, то он уже по-другому смотрит на это, — говорит репортеру Азаттыка Гульмира Смаилова. — Не думаю, что государство поддержит эту программу, если Глобальный фонд перестанет финансировать этот проект. Риски того, что донор уйдет из страны, они всегда есть.
ПРИЗЫВЫ СВЕРНУТЬ ПРОГРАММУ. НЕИЗВЕСТНОЕ БУДУЩЕЕ
Поддерживающая терапия, по словам исполняющего обязанности генерального директора Республиканского научно-практического центра психического здоровья Куаныша Алтынбекова, применяется в США, Канаде, Германии, Нидерландах, Швейцарии, Франции, Великобритании, Китае, Индии, Иране, Беларуси, Украине и других странах. В Центральной Азии, помимо Казахстана, терапия применятся в Кыргызстане и Таджикистане.
В Казахстане периодически поднимается вопрос о целесообразности применения метадоновой терапии. Еще в 2014 году депутаты просили правительство внести метадон в список запрещенных к применению в медицинских целях, считая, что это несет угрозу национальной безопасности страны. В ответ правительство заявило, что опиоидная заместительная терапия рекомендована для потребителей инъекционных наркотиков по профилактике ВИЧ-инфекции как эффективный научно-обоснованный метод лечения наркотической зависимости.
Проект проверялся в 2010 году Минздравом, затем по поручению Совета безопасности Казахстана в 2015 году Генеральной прокуратурой. Тогда было рекомендовано завершить его досрочно и вывести пациентов из программы с постепенным снижением дозы метадона. Генпрокуратура посчитала нецелесообразным продолжение ОЗТ. Одни из причин: не удалось добиться снижения заболеваемости ВИЧ-инфекцией; проект не обеспечивает ресоциализацию лиц, проходящих лечение; отсутствие мотивации к отказу от наркотиков; выраженное агрессивное поведение при метадоновой абстиненции («ломка»); отсутствие эффекта воспитания законопослушного поведения и прочее. Такие данные приводятся в опубликованной недавно монографии «Становление и перспективы развития института оценки уровня наркопотребления в Казахстане» — исследовании научных сотрудников Академии правоохранительных органов при Генпрокуратуре.
Также там говорится, что протокольным решением заседания МВШ (межведомственный штаб по координации деятельности госорганов, направленной на противодействие наркомании и наркобизнесу. — Ред.) в 2018 году «дана рекомендация Министерству здравоохранения о нецелесообразности применения ОЗТ». В опубликованном исследовании указано, что, «несмотря на противоречивые позиции, на сегодняшний день ОЗТ в стране получила широкое распространение». Эксперты пришли к выводу: вопросы искоренения наркотизации общества должны быть в компетенции Совета безопасности, нежели МВД или только Минздрава.
«Считаем целесообразным пересмотреть применение программы ОЗТ в Казахстане. Дальнейшую реализацию этой программы необходимо обосновать результатами повторной комплексной проверки с участием представителей всех заинтересованных государственных органов за период 2016 по 2020 годы», — приводится в межведомственном исследовании.
Как указывается в исследовании, изучение зарубежного опыта показало, что в Литве после внедрения ОЗТ наркомания увеличилась в восемь раз, в Узбекистане проект был прекращен в 2009 году «в связи с недостижением поставленных целей», а Россия «отказалась от внедрения ОЗТ в пользу традиционных методов лечения и оказания медико-социальной реабилитации наркозависимых».
Между тем, по данным Центра психического здоровья, согласно принятой в июне 2021 года на сессии Генеральной Ассамблеи ООН «Политической декларации по ВИЧ и СПИДу», одной из основ профилактики ВИЧ в стране среди людей, употребляющих инъекционные наркотики, является охват программой поддерживающей терапии агонистами опиоидов. Между министерством здравоохранения Казахстана и Глобальным фондом подписано грантовое соглашение на 2021–2023 годы.
КОММЕНТАРИИ