У многих осужденных первоходов имеются родственники, которые разделяют разочарование детей, мужей, братьев и выносят эти темы в места проживания, на работу, тем самым аккумулируют злость и ненависть к государству.
БЕЗ НАДЕЖДЫ
Это очень большая масса, так как они еще со времен Сталина больше доверяют своим детям, мужьям и так далее. Злость может вылиться в марш недовольных, и никакие силовые ведомства не смогут утихомирить гнев народной массы.
Если учесть, что со времен Советского Союза практиковалось разрабатывать программы по дестабилизации общества, то исправительная система – один из этапов по развязыванию межнациональных конфликтов. Скорее всего, это выгодно кучке националистов из числа радикально настроенных этнических казахов (приезжих), так как в большинстве случаев местные жители – люди доброжелательные. Они не способны вести своих земляков к пропасти. Выходит, что прослеживается влияние извне.
В местах лишения свободы находится очень много лиц, впервые осужденных, и я думаю, у них должен быть шанс доказать свое исправление. Они не знали, когда совершали преступления, куда попадут, и, наверное, государство таким образом уничтожает неугодных.
В условиях тюрьмы невозможно погашать иски – нет работы, а если появляется, то оклады минимальные. Причем всех желающих работать администрация трудоустроить не может.
О какой европейской интеграции может идти речь, если наши исправительные учереждения отстают от европейских лет на пятьдесят по уровню быта? Дали бы осужденным шанс, и они, после стольких лет отсидки, вряд ли бы вернулись в места лишения свободы. Но не поняв смысла жизни и не осознав сделанного, совершив преступление вновь,– пусть сидит дальше! После этого и можно будет делать выводы, вот тогда и надо наказывать по полной программе.
Сейчас же отказывают даже тем, у кого имеется куча поощрений, а ведь администрации виднее, исправился зэк или нет. Зачем препятствуют тем, кого можно вернуть к полноценной жизни на воле? В некоторых лагерях освобождают по УДО помощников администрации, из числа активистов разных секций правопорядка, которые помогают администрации угнетать им же подобных, по аналогии со старостами во время войны.
Никто не ведет статистику, но самые жестокие преступления совершаются такими вот активистами, которые чувствуют свою безнаказанность, для которых все люди – мразь. И они мстят жестокостью. Отбивают тягу у граждан к жалости, вырабатывают стереотип кровожадного преступника.
На сегодняшний день мало освещается в СМИ проблема, повсеместно возникающая у впервые осужденных зэков. Как бы многие ни относились негативно к заключенным, но они тоже люди и им тоже нужна помощь, так как властям безразлично, будет жить этот преступник или нет. Проблема же заключается в невозможности освободиться по УДО (условно-досрочно) в связи с категорией преступления, то есть по особо тяжким преступлениям. Хотя это касается всех категорий, у которых большие сроки наказания.
Масштаб проблемы достиг размеров, при которых ситуация запросто может выйти из-под контроля и вылиться в массовые беспорядки. Если исходить из напечатанного в СМИ, то уже видно, что осужденным впервые к таким огромным срокам терять нечего, надежды на освобождение никакой.
Из-за сложившейся ситуации они и рады бы были доказать свое исправление, но не имеют возможности. Так как, представляя заключенных к УДО, администрация учреждения сама не знает, пропустит их судья и прокурор на судах или нет, не внесут ли протест на решение административного суда. Образовался тупик.
ПОВОДЫ ДЛЯ ОТКАЗА В УДО
Здесь возникает парадокс – протесты на представление к УДО обычно пишет прокуратура, пенитенциарная система относится к юстиции. И прокуратура должна ратовать за совместную работу среди осужденных, но происходит всё наоборот.
Администрация длительное время наблюдает за осужденными, на основании чего делает выводы о степени исправления и представляет материалы на УДО. Специализированный прокурор в силу своих полномочий не поддерживает своих коллег из КУИС, а, наоборот, усугубляет положение представляемого к УДО, отказывая по малозначительному поводу: то недостаточно заработал поощрений, то не уплатил иск. При этом причины, которые говорят в пользу представляемого к УДО, не рассматриваются.
В протестах (отказах) мотивировочная часть отказа основана на предвзятости, нередко корень ее в национальной ненависти, хотя Конституцию никто не отменял и все нации равны в своих правах. В большинстве случаев, особенно на юге, на УДО проходят чистокровные казахи, владеющие казахским языком, но нередко – опасные рецидивисты. После чего они, совершая преступления, вновь попадают вновь под следствие и тем самым портят статистику исправления условно-досрочно освобожденных.
Бывает, что городские казахи, не владеющие языком, вызывают презрение, о чем открыто заявляют прокуроры и судьи. И на этом основании, прикрывая свои амбиции законом, отказывают в УДО. Хотя в Казахстане, наравне с казахским языком, употребляется и русский – язык межнационального общения. Получается, что некая группа чиновников развязывает межнациональную ненависть, поэтапно подготавливает людей к проявлению недовольства.