Пик репрессий во внутренней политике СССР, общеизвестно, пришелся на 1937–1938 годы. В самом СССР этот период называли «ежовщиной» — по фамилии наркома внутренних дел Николая Ежова (на этой должности с 26 сентября 1936 года по 25 ноября 1938 года). За рубежом этот период историки назвали Большим террором, и этот термин сейчас прижился и в постсоветских государствах. Ежовщине посвящено большое количество публикаций. Одной из заметных страниц этого исторического периода являются так называемые открытые судебные процессы над «врагами народа».
НАЧАЛОСЬ С МОСКВЫ
В советской центральной и региональной печати в период Большого террора и накануне него широко освещались три процесса над бывшими высокопоставленными членами большевистской партии, получившие название «московских» по месту их проведения.
В августе 1936 года состоялся процесс против 16 участников «антисоветского объединенного троцкистско-зиновьевского центра». Главные обвиняемые — Григорий Зиновьев и Лев Каменев. На скамье подсудимых второго открытого процесса (январь 1937 года) находились 17 партийных функционеров. Это судилище известно как дело «параллельного антисоветского троцкистского центра». Жертвами третьего московского процесса, главным обвиняемым на котором был Николай Бухарин, стал 21 человек, которым вменялось в вину создание «право-троцкистского блока».
Хотя многие из подсудимых на этих трех процессах во второй половине 1920-х годов являлись членами внутрипартийной оппозиции, выступали тогда против тех или иных действий Иосифа Сталина во внутренней политике, в контексте середины 1930-х годов обвинения против них «в изменнической, диверсионно-вредительской, шпионской и террористической деятельности троцкистской организации в Советском Союзе» были надуманными.
Большинство обвиняемых на этих трех открытых процессах были приговорены к расстрелу. Но и те немногие, которых приговорили к многолетнему заключению, всё равно были расстреляны в ближайшие годы. Всех их, за исключением Генриха Ягоды (нарком внутренних дел СССР в 1934–1936 годы и сам повинен в массовых репрессиях), в 1986–1988 годы реабилитировали за отсутствием в их действиях состава преступления.
Наряду с почти стенографическим освещением этих процессов в советской печати, была развернута пропагандистская кампания «одобрения» процессов и приговоров «широкими» слоями трудящихся. Типичные заголовки тех кампаний — «Раздавить гадину!», «Стереть с лица земли!», «Колхозное спасибо славным чекистам!» и даже «Славным чекистам — Рахмет!».
ТЕЛЕГРАММА ИЗ ЦЕНТРА
Свои открытые процессы в 1937 году после соответствующего указания из центра прошли и в регионах. 3 августа 1937 года секретарям обкомов, крайкомов ВКП(б) и ЦК национальных Компартий за подписью секретаря ЦК ВКП(б) Иосифа Сталина была разослана телеграмма № 11/c-1178/ш. В ней выражалось недовольство тем, что «ликвидация вредителей проводится лишь закрытым порядком по линии органов НКВД, а колхозники не мобилизуются на борьбу с вредительством и его носителями».
Предписывалось с целью «политической мобилизации колхозников вокруг работы, проводящейся по разгрому вредителей в сельском хозяйстве» организовать в каждой области по районам два-три открытых показательных процесса над «врагами народа» — «вредителями» сельского хозяйства, «пробравшимися в районные партийные, советские и земельные органы (работники МТС и райЗО, предРИК'и, секретари РК и т. п.)». Эти процессы поручалось широко осветить в местной печати.
«РАЗОБЛАЧЕНИЯ» В ПРЕСНОВСКОМ РАЙОНЕ
Первым открытым процессом, который освещался на страницах газеты «Казахстанской правды» и стал известен по всему Казахстану, был суд по делу над «контрреволюционной бандой троцкистов и национал-фашистов» в Пресновском районе (Северо-Казахстанская область). Главные обвиняемые на нем — начальник планово-финансового отдела областного земельного управления Василий Конюхов, инспектор аптекоуправления Карим Капаров, заведующий районным отделом народного образования Нияз Уразбаев, районный прокурор Касен Фазылов. Как «соучастников» судили еще шестерых.
Собственно говоря, как следует из газетных публикаций 1937 года, речь шла о двух «бандах», связанных между собой, — «троцкистской» (во главе с Василием Конюховым) и «национал-фашистской» (Карим Капаров). Обвиняемым предъявлялся стандартный в таких случаях набор обвинений — связь с троцкистами; вредительство; шпионаж; действия, направленные на свержение советской власти; восстановление капитализма в СССР.
Василию Конюхову также прилепили связь с «презренной бандой, убившей С. М. Кирова, стахановцев Кемерова, красноармейцев, железнодорожников». При Сталине, как известно, убийство первого секретаря Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) Сергея Кирова в 1934 году нередко использовалось как мотив для репрессий. Тем более что Конюхов родом из Ленинградской области, раньше жил в Ленинграде.
Василия Конюхова обвинили в ведущей роли в расстановке «врагов народа» на важнейших участках работы, в шпионаже в пользу троцкистов, во вредительской работе в области торговли и снабжения трудящихся. В частности, его обвинили в организации банкетов по случаю и без случая за счет государства и колхозов.
«Вредительскую» деятельность Нияза Уразбаева, возглавлявшего районный отдел народного образования, усмотрели в том, что он не реагировал или слабо реагировал на негативные действия в сфере народного образования в своем районе. Например, на «теорию» одного из работников сферы, что казахские девушки должны учиться до 16 лет и потом их надо выдавать замуж. Или на то, что семья учителей одной из школ эксплуатировала труд учащихся в личных целях. Также на сигналы о случаях продажи учителями девочек за калым, на случаи телесного наказания учеников в школе.
Процесс сопровождался пропагандистской кампанией «одобрения» суда колхозниками на собраниях, их резолюциями «стереть с лица земли банду троцкистов, национал-фашистских собак». Четырех обвиняемых 3 октября 1937 года приговорили к расстрелу, еще четырех — к тюремным срокам, двух оправдали. Приговор, как сообщается в газете, более 500 трудящихся, находившихся в зале, встретили с «чувством глубокого удовлетворения». В тот же день на площади Пресновской станицы прошел тысячный митинг трудящихся, которые, по сообщению газеты, «полностью одобрили приговор подлым изменникам Родины, троцкистским и национал-фашистским бандитам».
После разоблачения культа личности Сталина дело в Пресновском районе было пересмотрено, а его фигуранты 23 октября 1959 года были реабилитированы за отсутствием состава преступления.
По материалам «Казахстанской правды» за 1937 год, спискам жертв политических репрессий в СССР Общества «Мемориал» и разделу МВД Казахстана — Мемориал.
