В них людей заселяли в 1980-х годах, когда они съезжались на север на заработки, в качестве временного жилья. Но в итоге в вагон-городках подрастает уже третье поколение няганцев, которых власти все никак не могут переселить в человеческие условия.
Из вагонов и бочек в Нягани составлены целые кварталы, которые больше похожи на трущобы, чем на жилые районы. По разным данным, в них сейчас живут от полутора до десяти тысяч человек.
*****
Людмила Мохно приехала в Нягань с Украины в 1984 году вместе с мужем. Вагончик, в котором она живет с тех пор, уже насквозь прогнил.
"Вагон стоит полностью на земле, полы холодные", – жалуется женщина.
Что касается удобств, то за все 33 года, что семья обитает в вагон-городке, Людмила ни разу не пользовалась проточной водой: к водопроводу район до сих пор не подключен. Питьевую воду все это время в район привозит водовозка. Есть альтернатива: самой идти до родника с ведром.
Ее соседка живет в железной бочке по соседству.
"Я сама – инвалид 3-й группы, тяжело здесь жить! Воды здесь нет и никогда не было", – рассказывает она. Также в вагончиках и бочках не было и нет канализации.
****
Дочь Людмилы Ольга Мохно живет в аналогичном вагончике.
"Я стою, а у меня пол гуляет под ногами. Нужно быть осторожным, можете провалиться. Мы уже проваливались: вставали сюда и проваливались!" – предупреждает она.
"Все дети кашляют! Постоянно с соплями, постоянно с кашлем, постоянно они на больничном! Это разве условия для детей?! Это вообще опасно! И для жизни, и для здоровья детей", – возмущается Виктория Полонко, еще одна жительница вагон-городка.
В другом небольшом вагончике живет большая семья Ирины Будурин. Места так мало, что даже двое с трудом расходятся в проходе.
"У нас в комнате стоят вещи в пакетах, потому что нам реально их некуда выкладывать! Мы необходимое достаем, ненужное – убираем!", – демонстрирует женщина.
В комнате холодно. Но не это главная проблема.
"Везде, под кроватью, везде ходят крысы! – жалуется Ирина Будурин. – Мы на пол ничего не можем поставить. По утрам приходится перемывать посуду, потому что они ночью лазят везде!"
****
Когда на улице идет дождь, почти в каждом вагончике с провисшего, словно грязный мешок, потолка вода льется в подставленные тазы и кастрюли.
"Наполняется тазик – убираем, выливаем на улицу. И еще раз! Пока не заканчивается вода", – рассказывают местные жители.
Климат в Нягани суровый: зимой бывает до минус 50.
"Вот, смотрите, была крыша. Мы чуть приподняли ее – там все трухлявое. Новую крышу сделали – смотрите – вот уже плесень! Все гниет", – показывает Сергей Цуркан.
"У меня есть ощущение, что я не живу в России. Что Нягань – это не Россия, а какая-то отдельная страна", – честно признается он.
*****
В июне 2017 жители вагончиков воспряли духом: президент Владимир Путин во время "Прямой линии" ответил на вопрос жительницы Нягани о том, когда их наконец расселят. И пообещал решить проблему вагон-городков.
"Деньги в программе "Жилище" на это есть. В том числе – и на 2017 год. Мы будем выделять средства до тех пор, пока эта задача решена не будет. Мы её обязательно решим", – пообещал он.
Формально власти Нягани действительно начали переселять людей из вагончиков в квартиры и выдают им сертификаты с гарантией оплаты нового жилья. Но в сертификатах почему-то не оказалось маленьких детей, родившихся в семьях после 2012 года.
"Мы обрадовались, что наконец-то все переедем в нормальные условия, что у каждого будет свой уголок. Но получается, что моя племянница и мой ребенок не попадают в эту программу", – жалуется Ольга Мохно. Для женщины это минус полтора миллиона рублей гарантий на будущее жилье, огромные для Нягани деньги. Ведь Ольга, хотя и имеет два высших образования, работает кладовщиком в крупной нефтяной компании и получает менее 20 тысяч рублей в месяц.
Татьяна Разакова живет по вагончикам с 7 лет, с тех пор как ее родители приехали в Нягань из Кыргызстана на стройку. В вагон-городке Татьяна пошла в школу, вышла замуж, родила двоих детей, а недавно стала бабушкой. Теперь на всю семью власти им дают лишь около 2 миллионов рублей на новое жилье. В Нягани этого хватит только на скромную однокомнатную квартиру.
"Как дочь, сын, я и внучка будем жить в однокомнатной квартире, которую мне предлагают? Как нам там жить? Народ не знает, что делать", – говорит женщина.
Павел Полонко, еще один житель вагон-городка, рассказывает, что сертификат ему предложили из расчета 730 тысяч рублей на человека, причем, как и в случае с Ольгой Махно, власти исключили из сертификата его ребенка.
"Вот у меня вышло 700 тысяч. Что я на них куплю? Сейчас квартира стоит минимум 2 миллиона рублей", – говорит Павел.
Виктория Полонко рассказывает, что неоднократно писала письма с просьбами предоставить жилье в местную администрацию.
"Нам сказали, что предоставить вам жилье – это не является обязанностью местного самоуправления", – пересказывает женщина.
*****
Не могут получить нормальное жилье даже жители вагон-городков с ограниченными возможностями. Их прошлые заслуги перед городом, который они строили, сегодня, видимо, уже не имеют значения.
Муж Валентины Галикеевой стал инвалидом три года назад после того, как ему сделали неудачную операцию:
"Инвалид лежачий, – возмущается Валентина. – Туалета у него нет, есть ведро. Ванны тоже нет. Кредит нам не дадут. Где мы должны находиться с хозяином? За какие деньги я должна купить эту однокомнатную квартиру? В жизни бы не подумала, что в России буду в таких условиях жить".
"Как я могу верить, как я могу быть патриотом своего государства, если оно ущемляет нас во всех наших правах? Я не хочу быть патриотом этого государства. Нас ставят на колени. У меня такое впечатление, что нас государство ставит на колени для того, чтобы мы не видели, что они творят там, наверху", – синхронно с ней возмущается Татьяна Рязакова.
Репортаж программы "Настоящее Время".
