«ПЛАКАЛИ ЛЮДИ, УГРОЖАЛИ СУИЦИДОМ»
В феврале 2020 года в отдел полиции Аягозского района Восточно-Казахстанской области поступили заявления от 38 человек, утверждавших, что они стали жертвами финансовой пирамиды, которую создала жительница города Аягоза.
По словам подателей жалоб, женщина говорила, что занимается государственными закупками, сотрудничает с национальной компанией «Самрук-Казына», а помогает ей команда «богатых болашаковцев». Тем самым, говорят пострадавшие, она «ловко играла» на желаниях людей и создавала у них «чувство сопричастности» к распределению бюджетных средств.
На каждую вложенную сумму, утверждают вкладчики, накидывалось ни много ни мало 50 процентов, а организатор тут же предлагала вложить и выручку в ее сверхприбыльный бизнес.
Позже, говорят заявители, каждого «инвестора» просили привлечь еще людей — «госзакупки», в которых они участвовали, становились всё дороже и прибыльнее. Один из вкладчиков, Жаркын Калиев, утверждает, что «инвесторы» не подозревали о существовании друг друга.
— Она изначально говорила, что у нее восемь человек работают по всему региону. Мы все до декабря даже друг друга не знали, — говорит Калиев.
Медет Абдулин называет себя биржевым трейдером. По его словам, женщина, которую он и другие податели жалоб обвиняют в создании пирамиды, так убедительно рассказывала о деле, что лично у него не возникало никаких подозрений.
— На тот момент это не представлялось пирамидой, она общалась с людьми, которые были далеки от госзакупок и тендеров. Я сам биржевой трейдер, но в тендерах, в госзакупах я не разбираюсь. Я спросил ее — как получается такая прибыльность, она мне отвечала тем, что в основном они связываются с закупами, где товары привозятся из Китая. Сказала, что у нее есть команда тендерщиков, которые выигрывают тендера, и есть команда поставщиков, которые доставляют товар. Есть бухгалтеры и юристы. Когда попросил документы, она показала доверенность на ИП ее супруга.
Деньги «инвесторы» переводили на счета мужа женщины или отдавали наличными, и не только собственные средства, но и собранные вскладчину. В октябре и декабре 2019 года их попросили вложить доллары. В присутствии нотариуса Абдулин передал сумму, эквивалентную 50 миллионам тенге, Калиев — двум миллионам тенге.
Вкладчики говорят, что узнали друг о друге в январе, когда заподозрили мошенничество.
— В декабре начались проблемы. Она начала юлить, якобы конец года, не получается, поставщики задерживаются. В конце января она была в Алматы, мы поехали за ней требовать наши деньги. Около 20 дней мы там были. Там плакали люди, угрожали суицидом, потому что за ними по 15–30 человек, и у всех требовали деньги.
Я тогда поняла, что наших денег нет, никакими тендерами она не занималась.
В то же время потерпевшие связались с людьми, о работе с которыми говорила обвиняемая.
— У них мы выяснили, что она вложилась в их проект всего один раз — на 25 миллионов, — говорит еще одна «вкладчица» Индира Мухамадиева. — Я тогда поняла, что наших денег нет, никакими тендерами она не занималась.
Люди написали заявления в полицию. Долгое время следствие не двигалось — заявителей, говорят они, никто не опрашивал, женщина, которую они обвинили в мошенничестве в особо крупном размере, на время карантина в связи пандемией коронавириуса уехала в столицу.
— Только после того, как мы выступили с видеообращением о бездействии следователей, дело было передано в Усть-Каменогорск, и только тогда начали работать по счетам, — говорит Индира. — Но и сейчас половина людей не опрошена. Следователь сказал, что там больше 200 человек.
Азаттык пытался связаться с жительницей Аягоза, в чей адрес выдвигаются обвинения, однако номер телефона, с которого она говорила с инвесторами, был отключен. Ее адвокат отказался от комментария, ссылаясь на законодательство, которое запрещает ему «разговаривать без согласия с доверителем». Связать журналиста со своей клиенткой он также отказался.
Заявители утверждают, что подозреваемая отвергает все обвинения, настаивает, что выплатила все деньги, а расписки у нотариуса давала «под давлением».
Дело проходит по части 4 статьи 190 уголовного кодекса — «Мошенничество».
ЭВОЛЮЦИЯ ПИРАМИД
Если исходить из слов вкладчиков, здесь может прослеживаться классическая многоуровневая финансовая пирамида, в которой каждый участник приводит новых. Все они делают вклады, которые затем распределяются между ними же, — так и формируется привлекшая людей «высокая доходность». Рано или поздно такая пирамида неизменно терпит крах, так как схема требует стремительного и бесконечного роста числа «инвесторов».
Создатели пирамид могут говорить, что торгуют золотом, нефтью, криптовалютой. Их творения могут развалиться за несколько месяцев или проработать очень долго. Крупнейшая в мире из уже обрушившихся — так называемая афера Бернарда Мейдоффа — просуществовала 40 лет, финансовые потери от нее составили 64,8 миллиарда долларов. Организатора приговорили к 150 годам лишения свободы.
Инициаторы схем могут прикрываться «большими связями», как делала задержанная в мае 45-летняя казахстанка, создавшая чат «Реальные доходы» в мессенджере WhatsApp. Людям она представлялась брокером и женой «высокопоставленного чиновника из Нур-Султана» и предлагала купить ценные бумаги. От ее действий, как предполагается, пострадало более 300 человек.
Сейчас всё больше финансовых пирамид создается и рекламируется через мессенджеры и социальные сети. Известными стали игры «Котел» и «Черная касса», действующие по принципу финансовой пирамиды: участники вкладывают деньги и приводят людей. Обещание классическое — большая выгода.
«ДЕНЬГИ УХОДЯТ ЗА ПРЕДЕЛЫ СТРАНЫ И ТАМ ОСТАЮТСЯ»
У юриста Юлии Ашихминой, третий год занимающейся делами о создании финансовых пирамид, сейчас очередной кейс. Подозреваемая — еще одна жительница Аягоза. Потерпевшими проходят 11 человек. На деле, по словам адвоката, их около полутора тысяч, а сумма ущерба доходит до триллиона тенге.
В ходе предварительного расследования, рассказывает юрист, выяснилось, что полученные деньги подозреваемая переводила в офшоры. Расследование ведется с декабря 2018 года и до сих пор не завершилось. На пресс-конференции Ашихмина обвинила МВД и генеральную прокуратуру в «попытке развалить дело».
В беседе с Азаттыком Ашихмина говорит, что, несмотря на вал информации о пирамидах, поток потерпевших не иссякает.
Азаттык: Легко ли наказать создателя схемы?
Юлия Ашихмина: Возбудить уголовное дело в отношении создателя пирамиды очень сложно. И еще сложнее вернуть назад деньги. Есть специалисты [которых можно нанять для] отслеживания движения денежных средств от получателя и до конечной цели. Если эти деньги выведены в офшоры, в зарубежные банки либо на них приобретены драгоценные металлы, это не приобщают к делу, людей [способных отследить путь денег] не привлекают к участию в расследовании. Денежные средства уходят за пределы страны и там остаются. Это проблема коррумпированности в первую очередь и слабой подготовки органов [прокуратуры] и внутренних дел.
Азаттык: Почему люди продолжают нести свои деньги, вопреки народной мудрости о бесплатном сыре, который дают только в мышеловке?
Юлия Ашихмина: От отчаяния, от финансовой и социальной беспомощности.
Азаттык: Много ли в Казахстане сейчас пирамид?
Юлия Ашихмина: Очень много. Этот рынок только на первый взгляд кажется неконтролируемым. На самом деле за каждой стоят люди [с обширными связями], которые находят заинтересованных лиц, готовых на создание этих пирамид.
Азаттык: Почему многие вкладчики даже не подают заявления, чтобы им вернули деньги?
Юлия Ашихмина: Не верят, что денежные средства к ним вернутся, даже если будет вынесено решение о возмещении. Уверены, что деньги искать не будут, что никто не будет привлекать специалистов, которые будут устанавливать, где находятся средства. Люди не верят в действие закона.
Люди не верят в действие закона.
Азаттык: Как распознать финансовую пирамиду?
Юлия Ашихмина: Когда собирают деньги в финансовые пирамиды — называют их финансовыми инвестициями, но фактически не сообщают, какие именно это инвестиции. Есть люди, уже судом признанные мошенниками, которые говорили, что якобы деньги крутятся в товаре, называли конкретные виды товаров, но не предоставляли конкретную информацию: на каких рынках, с какими странами работают, с какими поставщиками, в течение какого времени работают. Если деньги собираются для инвестиций, опять же не сказано, на какой бирже будут работать эти деньги, с каким трейдером. Как правило, они представляются трейдерами, но опять же не сообщают, с какими они работают аккаунтами — нефть это, золото или финансы. Таким образом, проведя анализ представляемой информации и после сбора информации, можно установить, что данное лицо просто выдает себя за трейдера или предпринимателя.
В генеральной прокуратуре на запрос Азаттыка о схеме и статистике возврата денег из банков в офшорных зонах, в которые создатели финансовых пирамид переводят вклады, сообщили, что такие сведения в едином реестре досудебных расследований отсутствуют.
Согласно информации, предоставленной этим ведомством, за пять лет в Казахстане было зарегистрировано 555 дел по статье «Создание и руководство финансовой (инвестиционной) пирамидой».
Некоторые финансовые пирамиды между тем часто даже не квалифицируются как таковые. В интервью казахстанским СМИ заместитель директора департамента внутренних и внешних коммуникаций МВД Казахстана Олег Иващенко заявлял, что изначально такие преступления регистрируют как мошенничество. Переквалификация происходит по ходу следствия. По словам юристов, эти деяния часто так и остаются в категории мошенничеств. Нередки и ситуации, когда потерпевшими проходит 10 человек при реальной численности вкладчиков — десятки тысяч.
По данным Генпрокуратуры, за последние пять лет сумма ущерба от финансовых пирамид достигла 13,6 миллиарда тенге. Возмещено к настоящему моменту 399,7 миллиона, или около трех процентов.
КОММЕНТАРИИ