Смерть на прошлой неделе лидера «Имарата Кавказ» Магомеда Сулейманова в ходе спецоперации в центре Дагестана истолковывается многими как решающий удар по ослабшей в результате массового перехода на сторону «Исламского государства» (ИГ) группировке.
Тем не менее утверждать, как это делает российский аналитик Яна Амелина, что для «Имарат Кавказ» (ИК) наступила «клиническая смерть», — преждевременно.
Действительно, Магомед Сулейманов — третий из лидеров ИК, погибших менее чем за два года. Создатель этого формирования чеченец Доку Умаров умер от пищевого отравления в сентябре 2013 года. Его преемник Алиасхаба Кебеков (аварец и первый нечеченец, избранный в качестве главы ИК) был убит в ходе контртеррористической операции на окраине Буйнакска в апреле 2015 года.
Но вместе с тем за последнее десятилетие повстанческие силы Северного Кавказа смогли пережить потерю ряда авторитетных командиров и боевиков, среди которых президент Чеченской Республики Ичкерия Аслан Масхадов (март 2005 года), полевой командир Шамиль Басаев (июль 2006 года), идеолог Саид Бурятский (март 2010 года), возглавляемая Аскером Джаппуевым группа боевиков, совершившая серию убийств в конце 2010 — начале 2011 года в Кабардино-Балкарии, и чеченцы братья Хусейн и Муслим Гакаевы (январь 2013 года).
СТРАТЕГИЯ ФСБ
Официальное число жертв указывает на то, что за последние два года заметно снизилось количество крупномасштабных атак. Тем не менее такая тенденция по крайней мере отчасти — результат более эффективной контртеррористической стратегии со стороны федеральных органов безопасности, которые систематически вылавливают поддерживающий повстанцев персонал, тем самым лишая боевиков продовольствия, медикаментов и оружия. Столь усилившийся надзор также значительно затруднил обмен информацией между различными крыльями ИК.
Это не означает, что формальный переход нескольких видных командиров ИК в Дагестане и Чечне на сторону Абу Бакра аль-Багдади не сказался на боеспособности ИК. Однако невозможно определить количество тех, кто отделился от ИК и действительно покинул Кавказ, чтобы пополнить ряды бойцов ИГ в Сирии.
Точно так же неясно, были ли их действия продиктованы абсолютным принятием на веру идеологии ИГ или прагматическим признанием того, что в нынешних условиях лучше отправиться в Сирию и отточить свои военные навыки там, чтобы через несколько лет вернуться на Северный Кавказ и провести полномасштабный джихад.
Похоже, несмотря на то, что глава крыла ИК в Чечне Аслан Бютукаев (Амир Хамзат) присягнул на верность Багдади от имени всех чеченских боевиков, часть их остается верными ИК. Эти боевики сообщили, что в июне — июле провели ряд военных советов, чтобы обсудить ситуацию и избрать преемника Аслана Бютукаева. Его личность пока не разглашается.
По словам председателя Исламского комитета России Гейдара Джемаля, силы безопасности систематически выбирают своей мишенью лидеров ИК, так как надеются на то, что ИГ воспользуется ослабленным состоянием повстанческих сил для расширения зоны своих военных операций на Кавказе. По мнению Гейдара Джемаля, это повысит значимость Федеральной службы безопасности (ФСБ) и будет способствовать возобновлению программ сотрудничества между российскими и западными спецслужбами, которые были свернуты после аннексии Крыма Россией.
В то же время Гейдар Джемаль отмечает, что, если боевики ИК будут полностью поглощены ИГ, «кроты» ФСБ в рядах ИК более не смогут передавать им оперативную информацию.
КАНДИДАТУРЫ НА ПОСТ ГЛАВЫ ИК
Если же предположить, что ИК продолжит удерживать свое независимое присутствие на Северном Кавказе, возможно, пройдет несколько месяцев, прежде чем станет известна личность преемника Магомеда Сулейманова в качестве главы ИК.
По мнению старшего научного сотрудника Центра этнополитических исследований Института этнологии и антропологии РАН Ахмета Ярлыкапова, новый лидер ИК будет в первую очередь военным, а не религиозным деятелем, как Алаиасхаба Кебеков или Магомед Сулейманов. И Ахмет Ярлыкапов, и российский ученый Михаил Рощин высказывают мнение, что наиболее вероятным претендентом на пост главы ИК является чеченский полевой командир Асламбек Вадалов.
Гаджи Абдуллаев (известный также как Абу Дуджана Гимринский), который недавно вернулся в Дагестан после десяти лет обучения и участия в военных действиях в Сирии, возможно, имел бы шанс, если бы не был убит в ходе контртеррористической операции 16 августа. Кроме того, чеченский историк Руслан Мартагов считает, что новый лидер может оказаться «человеком, о котором мы никогда не слышали», а также нельзя исключать появления новых Саидов Бурятских из-за пределов Северного Кавказа.
