В конце апреля у многодетной матери семерых детей Марии Хубларовой появились симптомы коронавируса, она обратилась в местную службу здравоохранения и сообщила об этом. Анализы подтвердили наличие вируса, вскоре Хубларова получила текстовое сообщение с инструкцией по установке на мобильный телефон приложения «Социальный мониторинг». Приложение используется властями, чтобы следить за соблюдением правил пребывания в самоизоляции в домашних условиях и других ограничений на передвижение, связанных с коронавирусом.
— Вот тогда и начался ад, — сказала она в интервью.
С этого момента приложение отправляло уведомления каждые два часа — днем и ночью, — требуя, чтобы Хубларова загрузила селфи с доказательством, что она дома.
Когда в конце апреля ее состояние ухудшилось, ее доставили в больницу. Но уведомления продолжали приходить. Находясь в палате вместе с четырьмя другими пациентами, ей приходилось включать свет, чтобы сделать селфи ночью.
— Получается, что не давали поспать вообще. Фоткаешься, фоткаешься, — сказала она.
19 мая Хубларова получила письмо, в котором говорилось, что у нее два штрафа на общую сумму восемь тысяч рублей (116 долларов США) за то, что она покинула свою квартиру и не сделала фотографию, когда это было необходимо. Оба нарушения были датированы 30 апреля — это был тот самый день, когда за ней приехала скорая помощь.
Трагикомическая история Хубларовой не является чем-то неординарным для пользователей приложения «Социальный мониторинг» — запущенного в начале апреля и использующего режим геолокации для отслеживания москвичей с подозрением на симптомы COVID-19, — которое иногда выставляет по несколько штрафов одному пользователю. Штраф, например, наложили на прикованную к инвалидному креслу женщину-профессора, которая не покидала дом в течение года.
— Такое чувство, что власти пытаются окупить всё, что происходит сейчас, за счет обычных граждан, — сказал Григорий Сахаров, еще один пользователь приложения «Социальный мониторинг», который получил штрафы на сумму 24 тысячи рублей (350 долларов) несмотря на то, что, по его утверждениям, он позаботился о том, чтобы не выходить из дома.
20 мая руководитель департамента информационных технологий Москвы Эдуард Лысенко, курирующий приложение «Социальный мониторинг», заявил, что приложение отправило штрафы в размере 216 миллионов рублей (3,1 миллиона долларов). На следующий день международная правозащитная организация Human Rights Watch призвала власти перестать использовать приложение, ссылаясь на необоснованность штрафов и посягательство на неприкосновенность частной жизни пользователей.
— Приложение несовершенно не только с технической точки зрения. Оно очень навязчивое, нарушает права на неприкосновенность частной жизни и по существу расширяет арсенал правительственных инструментов наблюдения. Программы мобильного слежения следует рассматривать как сугубо временную меру, пока пандемия не будет взята под контроль, — сказала Русской редакции Азаттыка директор отделения Human Rights Watch в Москве Татьяна Локшина.
ПОСЛЕ ПАНДЕМИИ
Судя по официальным заявлениям, это время наступило. 9 июня мэр Москвы Сергей Собянин в своем блоге поздравил жителей города с «нашей общей победой» и объявил, что город отменяет большинство карантинных мер — несмотря на то, что ежедневно регистрируется почти две тысячи новых случаев. Но социальный мониторинг останется обязательным для людей с симптомами коронавируса, и критики говорят, что другие цифровые инструменты могут быть интегрированы в аппарат постпандемического наблюдения.
С марта, когда в России началась эпидемия коронавируса, власти используют технологию распознавания лиц для выявления и наказания нарушителей карантина, развернув в одной только Москве сеть из более чем 100 тысяч камер, которые подключаются к центральной базе данных, доступной тысячам сотрудников силовых органов в любое время. Новые законы против распространения «ложных новостей» были использованы для наказания за критику действий правительства по противостоянию коронавирусу.
29 мая российские СМИ сообщили, что в июле в Москве начнется 18-месячный эксперимент по запуску «виртуальных паспортов», которые могут в конечном итоге заменить бумажные удостоверения личности по всей стране и будут хранить по сути ту же информацию, что и цифровые пропуска, введенные российскими городами во время карантина для пользователей частного и общественного транспорта.
Но сообщения об утечках данных и сбоях в работе системы вызывали опасения, что собранная личная информация — паспортные данные, регистрационные номера автомобилей, а также домашний и рабочий адреса пользователей — не защищена от третьих лиц.
Недавние изменения избирательной системы позволяют голосовать в электронной форме и по почте — этот шаг оправдывается официальными лицами как необходимый: во избежание скопления людей. Однако активисты раскритиковали это как очередной объект для хакеров и киберпреступников. Неясно, вступят ли в силу новые правила до голосования 1 июля по поправкам к Конституции, которые обнуляют президентские сроки Владимира Путина и дают ему возможность баллотироваться в 2024 году и снова в 2030 году.
Критики утверждают, что эти цифровые технологии — всего лишь пилотные проекты для более амбициозных инструментов, которые разрабатывают власти. Гарантии того, что собираемые ими данные будут защищены от эксплуатации, крайне малы.
— Это первый шаг к чему-то гораздо большему. Многие из этих инструментов и ограничений могут остаться в силе после пандемии, что очень беспокоит гражданское общество, — сказал Саркис Дарбинян из неправительственной организации «Роскомсвобода», которая вместе с другими организациями мониторит ограничения прав и свобод с использованием цифровых технологий.
Обеспокоенность вызывает не только всё расширяющийся надзор, но и массовые утечки находящихся в руках государства персональных данных, которые сейчас, похоже, происходят с тревожной регулярностью.
18 мая газета «Коммерсантъ» сообщила, что имена и паспортные данные тысяч нарушителей режима самоизоляции в России были опубликованы в Интернете и стали доступны благодаря простому поиску в базе данных, в которой представлены наложенные правительством штрафы. Это произошло через месяц после сообщений о еще большей утечке информации, затронувшей пациентов с COVID-19 по всей России.
«ТОТАЛЬНАЯ СЛЕЖКА»
4 июня в комментарии государственному информационному агентству ТАСС мэр Москвы Сергей Собянин заявил, что использование персональных данных можно расценивать как «нарушение прав граждан» и что все данные, хранящиеся в приложении «Социальный мониторинг» и системе цифровых пропусков, будут уничтожены. Использование некоторых данных, добавил он, станет возможным «в исключительных обстоятельствах».
Однако 8 июня Путин подписал закон о создании «единого федерального регистра» данных о гражданах России, включая цифровые изображения с камер распознавания лиц. Правительство заявило, что это упростит ряд официальных услуг и обмен данными между различными государственными органами. Что было тут же подвергнуто критике как еще одно представляющее угрозу нарушение конфиденциальности.
— Есть серьезные риски, что эта информация попадет на черный рынок. Ценность личных данных очень высока, — сказал Дарбинян.
На фоне мрачных прогнозов о будущем защиты данных в России некоторые приводят в пример Нижегородскую область, расположенную к востоку от Москвы. В прошлом месяце власти обязали салоны красоты, парикмахеров и других поставщиков услуг устанавливать камеры видеонаблюдения за свой счет — предварительное условие для открытия после карантина.
По словам губернатора Глеба Никитина, камеры будут подключены к центральной базе данных, контролируемой региональным министерством связи, и будут использоваться для проверки соблюдения норм социального дистанцирования и других мер предосторожности.
Правозащитница Алена Попова, которая в октябре прошлого года подала иск против использования камер распознавания лиц в Москве, на своей странице в Facebook’е написала по поводу этой инициативы, что «чиновники совсем уже обезумели».
«Под предлогом борьбы с коронавирусом организуют тотальную слежку. Заодно пытаются заработать на установке государственной системы видеоанализа. Что действительно стоило бы сделать, так это создать систему тотальной слежки за всеми чиновниками… Пусть жизнь чиновников станет полностью прозрачной и находится под бдительным контролем граждан», — написала она.
При подготовке статьи использовались материалы телеканала «Настоящее Время».
Перевела с английского языка Алиса Вальсамаки.
КОММЕНТАРИИ