Организованный посольством США в Казахстане круглый стол проводился в приложении Zoom, трансляция велась на странице посольства в социальной сети Facebook. Во встрече участвовали посол США в Казахстане Уильям Мозер, казахстанские правозащитники и руководители неправительственных организаций.
ПРЕСЛЕДОВАНИЕ ИНАКОМЫСЛЯЩИХ И ПРАВО НА МИРНЫЙ ПРОТЕСТ
Директор Казахстанского бюро по правам человека Евгений Жовтис в своем выступлении подчеркнул возрастающую проблему злоупотребления властями Казахстана борьбой с терроризмом и экстремизмом. «Зачастую всё, что происходит с лицами, преследуемыми по политическим мотивам, и всё, что происходит с ограничением их прав и свобод, и всё, что касается борьбы с правом на мирные собрания, — оно находится в русле так называемой борьбы с экстремизмом. Эта борьба используется главным образом для борьбы с политической оппозицией и инакомыслящими», — сказал правозащитник с очевидной отсылкой также к пресловутой 405-й статье.
Спикер также отметил тот факт, что власти при вынесении приговоров активистам активно применяют так называемые дополнительные наказания в виде запрета на занятие общественной деятельностью. Правозащитники не раз отмечали чрезмерно широкий характер данного наказания.
По целому ряду позиций он хуже того закона даже, который был.
По мнению Евгения Жовтиса, результат различных заявлений преемника Нурсултана Назарбаева Касым-Жомарта Токаева о «либерализации» «очень неутешителен». «Главным образом это связано с тем, что и реформы законодательства, и реформы практики имеют косметический характер или даже и этого не имеют», — сказал Жовтис. В качестве примера он упомянул проводимый через парламент законопроект о внесении изменений в конституционный закон о выборах, а «классическим примером» назвал принятый в прошлом году и широко критикуемый многими закон о мирных собраниях.
«Я это утверждал и много раз буду утверждать, особенно как член панели экспертов ОБСЕ по свободе собраний и ассоциации, — этот закон: А) не соответствует обязательствам Казахстана, в том числе в рамках ОБСЕ, Б) по целому ряду позиций он хуже того закона даже, который был. Он стал более детальным, он накладывает значительно больше обязанностей на организаторов и на участников. И ранее существовавшая статья 488 в административном кодексе, в которой было три пункта, сейчас состоит из 12 пунктов для наказания тех, кто участвует в мирных собраниях», — говорит правозащитник.
«С осени прошлого года власти стали применять кеттлинг и стали применять эту технологию удерживания протестующих на протяжении многих часов, в том числе на морозе. Эта практика продолжилась и в начале этого года», — добавил Жовтис. Он также отметил блок, который касается пыток и содержания заключенных, и осудил то, что назвал «милитаризованной постсоветской системой, которая не предполагает лишение свободы как способа социальной реабилитации и подготовки к жизни на воле с сохранением психического и физического здоровья людей».
Бахытжан Торегожина, руководитель неправительственной организации «Ар.Рух.Хак», считает, что международным партнерам Казахстана и международным организациям не следует «строить иллюзий» по поводу того, что Казахстан «исправится» и станет исполнять обещания. Торегожина остановилась на ситуации с правозащитником из города Павлодара Еленой Семёновой, известной защитой прав заключенных. По словам Торегожиной, на сегодняшний день против Семёновой подано уже 19 гражданских исков и «намерение уголовно-исполнительной системы — на этом не останавливаться». «Они ставят своей целью полностью парализовать ее правозащитную деятельность. Поставить ее в такие условия, что она сама будет вынуждена отказаться от правозащитной деятельности».
Торегожина также указала на избирательность судебной системы в контексте решения суда Казахстана удовлетворить ходатайство генерального прокурора о возврате части конфискованного имущества проживающему за границей бывшему акиму Атырауской области Бергею Рыскалиеву, осуждённому заочно по обвинениям в коррупции, и его предполагаемым сообщникам. «И в то же время они принимают закрытые судебные решения в отношении “Партии Көше” и ДВК, где активисты даже не могут апеллировать к справедливости для отстаивания своего права на объединение, — говорит Торегожина, упоминая движения “Демократический выбор Казахстана” и “Көше партиясы” (столичным судом названы “экстремистскими” в 2018 и 2020 году соответственно; сторонники с этим не согласны, Европарламентом оба движения названы мирными оппозиционными организациями). — И это избирательное право — “своим всё, а для граждан закон” — очень сильно удручает, и сегодня есть полное неверие ни прокуратуре, ни полиции, ни судебной системе».
ПРАВА УЯЗВИМЫХ ГРУПП
Участники онлайн-дискуссии, говорили не только о проблеме нарушения права на свободу собраний, преследования активистов в Казахстане и за его пределами, но и о правах наиболее уязвимых групп, беженцах и ситуации со свободой слова в Казахстане.
Глава неправительственной организации «Международная правовая инициатива» Айна Шорманбаева отметила увеличение количества нарушений прав граждан во время локдауна в городах Казахстана в 2020 году. После того как ВОЗ объявила ситуацию с коронавирусом в мире пандемией, власти Казахстана ввели в стране режим чрезвычайного положения, который действовал с середины марта по 11 мая. Шорманбаева обратила внимание на проблемы жителей отдаленных районов, в частности на нарушения социальных гарантий, отсутствие доступа к правосудию, отсутствие выхода в Интернет.
Правозащитник также остановилась на наличии в законодательстве нормы, которая позволяет отказывать в предоставлении гражданства беженцам, которые незаконно пересекли государственную границу. «Имея такую судимость, они не могут получить гражданство Казахстана. Это препятствие, которое установлено законодательно», — сказала Шорманбаева, говоря о бежавших из Китая троих этнических казахах, которым Казахстан в прошлом году предоставил временный статус беженца.
«Они не могут воспользоваться [программой репатриации] и не могут получить какого-либо постоянного статуса в Казахстане именно благодаря тому, что у них есть судимость за нелегальный переход границы. И несмотря на то что они получили статус беженца (даже пусть на год — в нарушение Конвенции о статусе беженца), это не влечет автоматическое снятие с них судимости, либо, по крайней мере, возможности в связи с этим статусом, как со вновь возникшим обстоятельством, получить гражданство Казахстана либо статус лица без гражданства», — добавила она.
Проведенный недавно через парламент проект закона о внесении изменений в закон об адвокатской деятельности и юридической помощи, разработанный Минюстом, как подчеркивает правозащитник, «всё более централизирует сферу юридической профессии». «Если он будет принят, то независимых юристов и адвокатов будут выдавливать из профессии, благодаря административному ресурсу и послушному Минюсту, председателям различных ассоциаций, адвокатских и юридических сообществ. Это серьезная угроза независимости адвокатов и юристов, которые, в свою очередь, являются неотъемлемой частью правосудия», — отметила Шорманбаева.
Вениамин Алаев, руководитель Комиссии по правам людей с инвалидностью имени Кайрата Иманалиева, говорит, что в 2020 году люди с инвалидностью оставались самой незащищенной категорией граждан в Казахстане, и к дискриминации добавилась еще и пандемия. «Даже в нормальных условиях люди с инвалидностью имеют меньше возможностей для получения информации, медицинских услуг и дохода. Пандемия усугубила это неравенство и создает новые угрозы», — сказал Алаев.
Он отметил некоторые острые моменты, в частности о том, что в марте 2020 года, когда в крупных городах Казахстана ввели локдаун, некоторые люди с инвалидностью не нашли себя в списках на оказание поддержки от государства и были вынуждены обращаться в акиматы для внесения их в списки помощи. Он также отметил, что сайт и telegram-канал, распространяющие официальную информацию о ситуации с коронавирусом в стране, не были адаптированы для слабовидящих и незрячих пользователей. А в результате введения обязательного ношения масок категория неслышащих граждан не могла полноценно получать информацию, поскольку они читают по губам и используют язык жестов. Также Алаев отметил, что в период пандемии были проблемы у людей, пользующихся услугами индивидуальных помощников. На некоторый период им сократили использование данных услуг с восьми до четырех часов, а переход на дистанционное образование был барьером для получения качественных услуг учащимися с ограничениями здоровья.
СВОБОДА СЛОВА
Тамара Калеева, руководитель прессозащитной организации «Адил соз», отмечает, что была удивлена тем, что в докладе ничего не говорится о нападениях на журналистов, «которых было немало и в прошлом году, и они продолжаются и в этом году».
«И как в предыдущие годы, так и в этом году ни одно дело, возбужденное по инициативе журналистов, не дошло до суда. На стадии досудебного следствия все эти дела прекращаются», — говорит Калеева.
Она обратила внимание на то, что «сейчас идёт большая работа в отношении медийного законодательства». «Министерство информации эту работу не афиширует. То, что мы видим в публичном доступе, говорит о том, что идет очень серьезная попытка ограничить свободу выражения, свободу получения и распространения информации в социальных сетях и вообще в Интернете». То, что в прошлом году в Казахстане не регистрировались случаи принудительного закрытия средств массовой информации, должно не вызывать оптимизма, потому что это «непрерывный процесс», — говорит она. «Практически 99 процентов оппозиционной и независимой прессы под различными предлогами были принудительно закрыты в предыдущие годы», — отмечает Калеева.
У нас скоро, как в Туркменистане, не будет проблем со свободой слова, потому что свободы слова не будет.
«У нас скоро, как в Туркменистане, не будет проблем со свободой слова, потому что свободы слова не будет. Это общая констатация, которую я слышала в 1990-е годы в отношении Туркмении. Я думаю, что мы можем к этому приближаться, — сказала Калеева. — Очень бы хотелось, чтобы сейчас, при подготовке очередного доклада, посольство обратило внимание на законодательство, поскольку традиционные СМИ у нас все не являются независимыми. Свободное слово ушло в Интернет и социальные сети. И сейчас идет попытка, повторяюсь, обуздать и там свободу выражения, свободу получения и распространения информации».
Отдельно Калеева отметила проблему отсутствия в стране национальной программы повышения безопасности журналистов. По ее словам, в предварительном плане выполнения целей устойчивого развития зафиксирован показатель «безопасность журналистов», но ему присвоена категория III (отложить). «Наше правительство, наши государственные структуры понимают это очень узко, как убийства, похищения, доведения до самоубийства, какие-то чрезвычайные ситуации. При том что общепризнанные показатели безопасности включают очень большой комплекс критериев, в том числе медийное законодательство и государственную реакцию на покушения на журналистов», — подчеркнула прессозащитник.
ПРАВА ЖЕНЩИН
Зульфия Байзакова, председатель правления «Союза кризисных центров Казахстана», отметила, что представленный доклад с «дипломатической корректностью» выражает озабоченность в вопросе защиты прав женщин, хотя «понятно, что Казахстан не выполняет взятые на себя обязательства». Она отмечает, что нынешняя попытка разработки законопроекта [о противодействии бытовому насилию] происходит, когда в обществе мнения разделены по двум полюсам — тех, кто категорически против усиления ответственности за бытовое насилие, и тех, кто выступает за установление наказания, вплоть до уголовного.
Активистка Жанар Секербаева, соучредитель инициативы Feminita, сказала, что эта группа, занимающаяся защитой прав ЛБТК-женщин, в гораздо большей мере сталкивалась в этом году с риторикой консервативных групп и антигендерным дискурсом. Данная группа в числе ряда других выступила организатором женского марша 8 марта в Алматы. По мнению участников марша, мероприятие собрало не менее 500 человек.
- Международные правозащитные организации относят Казахстан к числу стран, ограничивающих свободу слова. Казахстан отнесен международной прессозащитной организацией «Репортеры без границ» (Reporters sans frontières, RSF) к странам со «сложной ситуацией со свободой прессы». Казахстан занимает 155-е место из 180 стран во «Всемирном индексе свободы прессы», составляемом RSF.
- После вступления в должность в 2019 году Токаев провозгласил концепцию «слышащего государства» и обещал «политическую конкуренцию», тем не менее власти продолжают преследовать граждан «за инакомыслие». В ответ на критику он заявлял, что власти проводят реформы «не для того, чтобы кому-то понравиться», и настаивал, что «некоторые зарубежные коллеги и эксперты положительно отзываются» о внедряемых в стране изменениях.
- Власти Казахстана отрицают наличие в стране политически мотивированных преследований. По данным правозащитников, около 270 человек преследуются по разным статьям административного и уголовного кодексов за публичное выражение мнений. Не менее 124 из них привлекаются к уголовной ответственности по статье 405.
КОММЕНТАРИИ