На семинаре организации «Международная тюремная реформа», который прошел в Астане, сотрудникам уголовно-исполнительной системы показали, как поддерживать порядок в тюрьме без жертв.
Несмотря на то, что основной темой семинара были стандарты обращения с осужденными к пожизненному заключению, дискуссии профессионалов немедленно после его начала сместились к ожидаемым общим, возможно, концептуальным изменениям в уголовном и административном законодательстве страны.
Семинар при поддержке Европейской комиссии и казахстанской общественной организации «Хартия за права человека» завершился в Астане 15 сентября. «Международная тюремная реформа», организатор семинара, была создана в 1989 году и объединяет представителей более восьмидесяти стран.
Напомним, что 17 августа этого года президент Казахстана Нурсултан Назарбаев подписал указ, согласно которому до конца текущего года будут определены законодательные меры по либерализации уголовного законодательства, декриминализации преступлений, не представляющих большой общественной опасности, и расширению списка наказаний, не связанных с лишением свободы.
ПРИШЛИТЕ МАТЕРИАЛЫ ДЛЯ ГРОБОВ
Анара Джумалиева, координатор организации «Международная тюремная реформа» в Центральной Азии, рассказала историю открытия представительства этой международной организации в Центральной Азии.
Оказалось, что в 1997 году один из начальников павлодарских тюрем в Казахстане обратился с письмом к мировому сообществу о срочной помощи с лесоматериалом, так как им не хватало древесины для изготовления гробов для умерших от туберкулеза заключенных. Эмиссары этой международной организации вскоре убедились, что регион требует гораздо большего внимания и представительства.
Однако общий тон обсуждениям задал Махамбет Абжан, представитель Астанинского комитета защиты прав заключенных. Он является не только ближайшим сподвижником другого правозащитника Вадима Курамшина, но также имеет за плечами жизненный опыт тюремного заключения в казахстанских тюрьмах.
Махамбет Абжан заявил, что в ходе подавления бунта в колонии общего режима 166/25 в поселке Гранитный Акмолинской области погибло восемь человек. Он, сославшись на анонимные источники, сообщил, что четверо заключенных были застрелены 11 августа войсками внутренних войск при ночном штурме по наведению дисциплины в тюрьме.
Правозащитник также поинтересовался у официальных лиц об их отношении к предложению ввести в состав общественных наблюдательных комиссий родственников заключенных.
Таким образом, семинар в Астане дал возможность представителям свежей правозащитной волны за тюремные реформы в Казахстане сесть за один стол с высшим руководством пенитенциарной системы. Увы, Султан Кусетов, председатель комитета уголовно- исполнительной системы (КУИС) Казахстана, покинул семинар уже на пятнадцатой минуте и больше не появлялся.
Жемис Турмагамбетова, директор общественной организации «Хартия за права человека», ответила Махамбету Абжану вместо официальных лиц критикой: некоторые неправительственные организации будоражат общественность, равно как и некоторые масс-медиа, не назвав последних. При этом она в категоричной форме высказалась против включения родственников в состав общественных наблюдательных комиссий при учреждениях пенитенциарной системы Казахстана.
– Наличие эмоциональных родственников скажется на объективности выводов комиссий, – считает Жемис Турмагамбетова.
На вопросы Махамбета Абжана не мог не отреагировать Ескали Саламатов – заместитель председателя КУИС. Он категорически отверг информацию о восьми погибших и отказался давать более подробную информацию, ссылаясь на тайну следствия.
Очень многим достаточно взять в руки метлу и поработать несколько дней на центральных улицах родного города или в спецавтобазе по уборке городского мусора, чтобы запомнить свой моральный позор на всю жизнь.
По мнению Ескали Саламатова, перед пенитенциарной системой стоят две главные задачи – исправление осужденного и недопущение повторного преступления. Но, по его информации, 45 процентов заключенных казахстанских тюрем осуждены повторно. Поэтому новым направлением грядущей реформы станет механизм ресоциализации осужденных, который позволит подготовить их к жизни на свободе.
Также КУИС предлагает внедрить социальную службу пробации, которая будет контролировать, как ведут себя на свободе те, кто был приговорен к условному сроку наказания. В последующем суд будет повторно заслушивать отчет службы пробации, после которого осужденный может быть водворен в тюрьму, если, допустим, не перестанет употреблять наркотики.
Напомним, что ранее правительство Казахстана рассматривало еще одну функцию службы пробации. Она заключалась в подготовке социального портрета обвиняемого на досудебной стадии уголовного процесса с последующим докладом в суде. Возможно, наличие хороших характеристик и даже возможность погашать материальную компенсацию пострадавшим на основной работе могло быть поводом для отбывания наказания в домашних условиях. Однако Ескали Саламатов умолчал об этом инструменте службы пробации.
Зато нашему радио Азаттык высказали свои предложения рядовые сотрудники уголовно-исполнительной инспекции Казахстана. Например, они считают, что одним из самых эффективных инструментов может стать широкое применение общественных работ вместо условного освобождения.
– Очень многим достаточно взять в руки метлу и поработать несколько дней на центральных улицах родного города или в спецавтобазе по уборке городского мусора, чтобы запомнить свой моральный позор на всю жизнь, – считает один из практиков.
Такой вид наказания может стать альтернативным для злостных неплательщиков алиментов, которые ссылаются на хроническую безработицу, считает один из судебных исполнителей Казахстана, для которых взыскание алиментов с этой категории граждан является одной из главных проблем.
ПРИЧИНА БУНТОВ – ОТСУТСТВИЕ СТИМУЛА
Необходимость уменьшения количества заключенных в казахстанских тюрьмах поддерживается и самими сотрудниками комитета уголовно-исполнительной системы. Ескали Саламатов констатировал, что по количеству тюремного населения Казахстан находится на 17-м месте и за последние три года количество тюремного населения увеличилось на 23 процента.
Однако, по его сообщению, анализ внутри ведомства показал, что эта тенденция (помимо чрезмерно суровых приговоров) была заложена в марте 2007 года, когда парламент Казахстана ужесточил требования по условно-досрочному освобождению заключенных. В 2009 году из ста процентов материалов по условно-досрочному освобождению до суда дошли лишь 27 процентов. Остальные были возвращены прокуратурой из-за несоответствия законодательным требованиям. И реальную свободу получил лишь каждый пятый, подавший материалы на прощение.
Особо Ескали Саламатов отметил законодательное требование согласия от жертвы преступника – даже спустя много лет – на досрочное освобождение заключенного. И это требование, по информации заместителя председателя КУИС, стало для некоторых казахстанцев своеобразным бизнесом.
– Право на условно-досрочное освобождение должно быть у каждого заключенного, – уверен Ескали Саламатов.
Он считает, что «при отсутствии стимула – масса неуправляема». Эти факторы, по мнению заместителя председателя КУИС, в итоге приводят к массовым бунтам в казахстанских тюрьмах, но он ни словом не обмолвился о существующих порядках в казахстанских тюрьмах.
Элементы наступающей либерализации Ескали Саламатов усматривает в уменьшении за семь месяцев этого года количества тюремного населения. Уменьшение их количества на 4 800 человек говорит об изменении правоприменительной практики в Казахстане, то есть граждан стали меньше арестовывать, стало меньше приговоров, связанных с лишением свободы, говорит он.
ЗА ЧТО ВЫ НЕНАВИДИТЕ ЗАКЛЮЧЕННЫХ?
С заместителем председателя КУИС не согласна Раиса Юрченко, судья Верховного суда Казахстана в отставке. Она считает, что пенитенциарная система с помощью облегченных процедур по условно-досрочному освобождению «будет только людей крутить, но изменений не будет».
Такого количества рецидивов в советский период в Казахстане не наблюдалось по причине того, что их на улицу не выбрасывали.
Но Раиса Юрченко согласна с Ескали Саламатовым в том, что мнение потерпевшего не должно быть исключительным основанием для отказа в условно-досрочном освобождении.
Она также считает, что данная процедура усложнена, и предлагает отнять у прокуратуры фактическое право на правосудие по вопросу условно-досрочного освобождения и вернуть эту функцию исключительно судебным органам – желательно специально созданному пенитенциарному суду. Прокуратуре же, по ее мнению, достаточно знакомиться с материалами заключенного и выступать в суде, как одной из сторон судебного процесса.
По мнению бывшего судьи Верховного суда, основными задачами тюремного ведомства являются только исполнение наказания и подготовка человека к жизни в обществе после освобождения.
– За что вы ненавидите заключенных? Да, как гражданин вы должны возмущаться, но он такой же гражданин, как и вы, – призывает она сотрудников пенитенциарной системы к гуманности.
Бывший судья Верховного суда предложила забыть термин «правопослушное поведение» и советское наследие в виде различных групп активистов.
Судья Верховного суда Раиса Юрченко обратилась к присутствовавшим сотрудникам уголовно-исправительной системы «создавать работу, потому что человек лишен права на свободу, но не права на труд». Труд, считает она, поможет заключенному рассчитаться с материальным ущербом перед потерпевшими, помогать своей семье алиментами и иметь деньги в первое время после освобождения.
– Такого количества рецидивов в советский период в Казахстане не наблюдалось по причине того, что их на улицу не выбрасывали, – утверждает Раиса Юрченко.
Ескали Саламатов позволил не согласился и с ней. Он считает, что одна из причин рецидивов – чрезмерно длительные сроки. И предложил ограничить их пятнадцатью годами, потому что, по его мнению, уже через пять лет жизни за решеткой у человека атрофируются социальные навыки.
– Двадцати-двадцатипятилетние сроки граничат с фактическим уничтожением человека, – считает заместитель председателя комитета уголовно-исправительной системы Ескали Саламатов.
ЛУЧШИЙ НАДЗИРАТЕЛЬ - ГРАЖДАНСКИЙ ПЕРСОНАЛ
Мирослав Новак, советник по реформированию уголовно-исполнительной системы Центра ОБСЕ в Бишкеке, признался с отчаянием в голосе, что испытывает дежавю, потому что эти проблемы в Казахстане обсуждаются уже давно, а результатов нет.
Он еще раз напомнил всем участникам семинара, что в европейских странах прокуратура отлучена от контроля за уголовно-исполнительной системой уже пятнадцать лет. Для этого достаточно надзора пенитенциарного суда. Саму судебную систему в странах бывшего СССР, очевидно имея в виду сроки приговоров, он сравнил с каннибализмом.
При этом Мирослав Новак, откомандированный в ОБСЕ сотрудник, но действующий полковник уголовно-исполнительной системы Польши, убежден – на примере реформирования в своей стране, – что в данной системе на нижнем и среднем уровне должны работать исключительно гражданские лица, а не подготовленный в специализированных заведениях персонал. Разумеется, что на работу они будут допускаться лишь после соответствующей специализированной подготовки на курсах.
В качестве же офицеров вполне подходят свежие выпускники юридических факультетов, педагоги, психологи, врачи и специалисты других гражданских специальностей, которые после прохождения специальной подготовки могут заменить нынешний тюремный персонал. Кстати, одним из самых главных предметов на курсах, по его мнению, должна быть дисциплина «запрещение пыток» – наравне с пенитенциарной психологией, социологией и этикой.
По убеждению Мирослава Новака, главная причина рецидивов – лагерная система и наличие общих, строгих и особых режимов наказания. Тюрьмы должны быть закрытыми, полуоткрытыми и открытыми, считает он.
Мирослав Новак грустит по поводу того, что стажировки в Европе для свыше сорока сотрудников казахстанской пенитенциарной системы оказались бесполезными. Нужны ли новые стажировки, если в Казахстане не утихают бунты среди заключенных, задается он вопросом к залу.
При этом Мирослав Новак применение огнестрельного оружия для подавления бунтов оценивает как абсолютно неоправданное. Он считает, что для поддержания порядка достаточно имеющегося арсенала спецсредств. Советник ОБСЕ убежден, что «щит лучше дубинки», и лично продемонстрировал, как в позиции «черепаха» можно загнать в угол толпу бунтарей, используя только специальные щиты.
КЫРГЫЗСТАН КАК ПРИМЕР ДЛЯ КАЗАХСТАНА
Мирослав Новак неоднократно повторил не только коллегам из руководства комитета уголовно-исправительной системы Казахстана, но и оперуполномоченным исправительных учреждений – среди них были и сотрудники знаменитой тюрьмы для смертников из поселка Жетыгара в Костанайской области, – что лучшей системой является та, где нет массовых выступлений и нарушений дисциплины и где обеспечиваются основные права заключенных.
Мы обречены жить с «грязными» руками, потому что у нас в руках власть одного человека над другими в закрытых условиях. Поэтому, чем больше людей видят наши руки, тем они будут чище.
В качестве ближайшего примера для Казахстана он приводит пенитенциарную систему Кыргызстана, где правозащитники не отмечают нарушений прав заключенных и где не наблюдаются массовые выступления. Эффективность гуманного подхода к заключенным доказана, по его мнению, тем, что единственными объектами силовых органов, сохранившими порядок и дисциплину в ходе летних беспорядков, были только тюрьмы Кыргызстана.
Правда, он специально подчеркивает, что исключение составляют тюрьмы службы национальной безопасности и изоляторов временного содержания Кыргызстана.
Мирослав Новак, возможно, поэтому вместо поездок в Европу предложил организовать встречу центральноазиатских коллег для обмена опытом в Алматы. Но сделал специальную оговорку – «только без баранов и застолий».
– Мы обречены жить с «грязными» руками, потому что у нас в руках власть одного человека над другими в закрытых условиях. Поэтому, чем больше людей видят наши руки, тем они будут чище, – обращается он коллегам, агитируя не бояться общественного контроля над пенитенциарной системой.
ДЕПУТАТЫ В ЛИБЕРАЛИЗАЦИЮ НЕ ВЕРЯТ?
Большинство участников семинара свои надежды на либерализацию пенитенциарной и судебной системы связывали с принятием поправок в казахстанском законодательстве уже до конца текущего года. При этом предполагается, что изменения будут направлены на приведение действующего законодательства в соответствие с требованиями Конвенции ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания.
Однако мини-дискуссия, которая разгорелась в стенах парламента 15 сентября в ходе пленарного заседания, показала, что не все мажилисмены настроены на миролюбивый лад. Депутат Загипа Балиева при принятии законопроекта об усилении ответственности за нелегальный оборот на рынке нефтепродуктов неожиданно предложила другим коллегам отложить его рассмотрение в связи с ожидаемой декриминализацией уголовного кодекса по преступлениям небольшой тяжести.
Однако депутат Валерий Котович сослался на «регламент» и предложил принимать закон. Его поддержал депутат Мухтар Тиникеев: «Мы не должны давать для преступного сообщества возможность заниматься хищениями».
В итоге «ястребы» победили. Предложение Загипы Балиевой поддержали только двое депутатов. Подавляющее большинство парламентариев, не дожидаясь будущей декриминализации уголовного законодательства, приняли поправки, направленные в совершенно в противоположную сторону.
Причем Загипе Балиевой не помогла робкая ссылка на инициатора либерализации – президента Казахстана Нурсултана Назарбаева. Эта дискуссия показала, что обсуждение будущих изменений, возможно, будет бурным.