Российские власти утверждают, что война в Чечне окончена. Однако правозащитники говорят, что она продолжается — с многочисленными исчезновениями людей, пытками в тюрьмах и сфабрикованными судебными делами.
АРЕСТ
Имран, чеченец, который не захотел раскрывать своего полного имени, рассказал Северо-Кавказской редакции радио Азаттык свою историю в эксклюзивном телефонном интервью.
Арестовали Имрана около его дома в западной Чечне в 2004 году. С тех пор он отсиживает 18-летний срок в тюрьме на Дальнем Востоке по обвинению в терроризме.
Этот арест, говорит Имран, был не первым. «Впервые они задержали меня во время зачистки в сентябре 2003 года. Российские военные пришли за мной в шесть утра. Три дня они держали меня в камере — избивали, пытали. Хотели, чтобы я сознался, не важно даже в чем», — говорит он.
Если бы мои родственники не разузнали, где я нахожусь, они бы просто меня убили.
Через три дня Имрана отпустили, но паспорт не вернули. После второго ареста было, по его словам, хуже.
«Они били меня на протяжении 10 дней, — говорит Имран, — Они пытали меня, пока я не терял сознание. Если бы мои родственники не разузнали, где я нахожусь, они бы просто меня убили. Они передали меня прокурорам. Я видел свой паспорт в руках следователя. Они заранее подготовили дело против меня».
Имран признаётся, что воевал в первой чеченской войне в 1990-х годах. Он хотел уехать из страны, но остался из-за престарелой матери.
ОБВИНЕНИЕ
Имрану инкриминировали организацию взрывов в мае 2003 года. Обвинение основывалось на показании 16-летнего мальчика. Впоследствии подросток признался в суде, что его пытали и заставили свидетельствовать против Имрана. Мальчику дали семь лет как соучастнику Имрана.
Также Имрана обвинили в покупке взрывчатых веществ в июне 2003 года, через месяц после взрывов. Когда адвокат Имрана указал на это несоответствие, судья рассмеялся ему в лицо, рассказывает Имран. «Если мы его отпустим, нам придется отпустить и мальчика. Придется признать наши ошибки, а этого делать мы не хотим», — пересказывает Имран слова судьи.
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД
Российские юристы из правозащитной организации «Правовая инициативa» взяли на себя защиту Имрана и подали жалобу от его имени в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) в Страсбурге. Однако процесс в Европейском суде может идти продолжительное время, некоторые дела рассматриваются по несколько лет. Дело Имрана было подано в 2007 году, но еще не рассмотрено.
Российский правозащитник Анастасия Кушлейко.
Анастасия Кушлейко, юридический директор организации, говорит, что доказательства в деле Имрана были получены путем применения пыток, и надеется, что они не будут приняты Европейским судом.
Правозащитники считают, что власти Чечни и России намеренно упрятывали чеченских мужчин подальше — якобы для обеспечения безопасности. Уполномоченный по правам человека в Чечне говорит, что около 20 тысяч чеченцев были посажены в тюрьмы.
РАЗНОЕ ОТНОШЕНИЕ
Дела о преступлениях российских военных в Чечне решаются по-другому. Так, российский полковник Юрий Буданов был приговорен к 10 годам тюремного заключения за изнасилование и убийство 18-летней чеченской девушки в 2000 году. В 2009 году Юрия Буданова освободили досрочно, а в 2011 году он был убит, расстрелян посреди бела дня в Москве. На месте его гибели воздвигли памятный камень в его честь.
Вместе с ним, говорит Имран, сидят еще около 20 чеченских заключенных. Отношение к ним хуже, чем к русским заключенным. Их часто заключают в камеры-одиночки. Родственникам разрешено навещать его в тюрьме только один раз в год, но часто тюремные надзиратели отменяют посещения или переносят их сроки.
Имран много думает о том, что случилось с ним и другими чеченцами, он говорит: «Они посадили нас в российские тюрьмы на 15- 20 лет, ни за что. Кому это выгодно? Почему никто ничего не делает? Я просто удивляюсь: неужели у этих людей нет сердца? Чести? Неужели такая несправедливость возможна? Что мы можем сделать? Мы ждем чуда. Надеемся. А стоит ли?..»
Статья написана на основе материала, который подготовили журналисты Радио «Свободная Европа»/Радио «Свобода» Амина Умарова и Роберт Коалсон.