Соратник Джакишева опровергает версию о том, что получал завышенную зарплату

ЗАРПЛАТА ТОП-МЕНЕДЖЕРА

- Господин Назаров, со дня увольнения Мухтара Джакишева и его ареста прошло уже больше девяти месяцев. Вы хотя и числились в команде Мухтара Джакишева, но, насколько мне известно, на вас не возбуждалось уголовное дело. Тем не менее вы все эти месяцы находитесь за рубежом. Чем это можете объяснить?

- Я могу сказать о себе только, что я уехал из Казахстана именно из-за той политической атмосферы, которая сложилась в Казахстане. В первую очередь, я не согласен с арестом Мухтара Джакишева. И для того чтобы иметь возможность свободно об этом говорить, выражать свой протест, мне пришлось уехать из Казахстана.

После того как я дал первую свою публикацию в газете «Время», после ареста Мухтара ко мне тут же зашел сотрудник КНБ, который в то время находился в офисе национальной компании «Казатомпром», и провел предварительную беседу. Понятно, что свободно выражать свое мнение в Казахстане мне бы не дали по этому вопросу.

- Господин Назаров, против Мухтара Джакишева возбуждены еще три уголовных дела, по одному из которых вменяется обвинение в том, что он выплачивал завышенную заработную плату некоторым сотрудникам «Казатомпрома», и среди этих сотрудников фигурирует и ваше имя. Что вы скажете по этому поводу?

- Я знаю об этом только из сообщений в СМИ и заявления Джамили Джакишевой. Насколько я знаю, там только я фигурировал. По крайней мере, по заявлению Джакишевой.

Я уже говорил на эту тему с «Республикой»: давал интервью именно по этому вопросу. Дело в том, что после того, как летом 2009 года я начал давать интервью и делать различные заявления в защиту Мухтара Джакишева, в газете «Время» вышло обращение бывших моих коллег по «Казатомпрому».

Это письмо явно написано под диктовку сотрудников КНБ, поскольку я знаю тех людей, которые перечислены в списке подписантов. Так вот в этом обращении звучали такие слова, что я из положенных 330 рабочих дней за период, который они рассматривают, официально находился в офисе только 240 дней.

А затем через какое-то время появилось уголовное дело. Все было подготовлено сотрудниками КНБ с целью заставить меня замолчать. В первую очередь.

Если вы помните, я самым первым выступил в СМИ, в частности в газетах «Время» и «Жас Алаш», в защиту Мухтара Джакишева. Это случилось сразу после задержания Мухтара Джакишева. Джакишев был задержан в четверг, 21 мая 2009 года. В выходные дни, 24 мая, я дал свое первое интервью и 25 мая, в понедельник, оно было уже опубликовано.

И тут же ко мне зашел сотрудник КНБ, который в этот момент находился в офисе компании, представившись куратором «Казатомпрома», и начал вести со мной беседу. Спросил о том, я ли давал это интервью, от кого исходила инициатива об интервью. Ну, я рассказал все как было, что ко мне позвонили из газеты и я, естественно, не отказался, поскольку для меня это был вопрос очень острый и наболевший.

После этого визита стало очевидно, что мне не дадут нормально работать и высказываться в защиту Мухтара Джакишева. Я вынужден был покинуть пределы Казахстана. У меня была еще одна дополнительная информация о том, что готовится мое задержание и арест. Но я не знаю, насколько достоверна была эта информация. Тем не менее я покинул Казахстан, и в дальнейшем все свои интервью и публикации я давал за пределами Казахстана.

И в этот момент, видимо, у сотрудников КНБ возникла такая мысль для того, чтобы заставить меня замолчать... Это стандартный метод их работы. Для подавления свободы мысли и свободы слова человека нужно оболгать, завести на него уголовное дело и тем самым дискредитировать самого человека, его выступления, и, может быть, даже попытаться замолчать его.

- А вы, может быть, действительно получали завышенную зарплату?

- Нет. Зарплата у меня ровно такая же, как у всех других директоров департаментов в «Казатомпроме». И основной упор, я думаю, там (в уголовном деле. - Азаттык) делается на то, что я якобы не отработал положенное формально количество дней. Но это совершенно смешное, абсурдное дело. Я уже консультировался со знакомыми юристами. Тут в принципе не может быть «дела», поскольку нет состава преступления.

При хищениях основным условием состава преступления является умысел. То есть я должен был сознательно, заведомо и с умыслом задумать расхищать государственные средства путем непосещения работы и получения зарплаты за эти неотработанные дни. Естественно, у меня никакого подобного умысла даже близко не было. Но это если подходить с юридической стороны. И у президента компании тем более не было такого умысла.

Тем более в должностных обязанностях президента «Казатомпрома» нет функции отслеживания процесса по начислению и выплате зарплаты директору департамента. Это является должностными обязанностями курирующего вице-президента. То есть Мухтар Джакишев к этому не имел никакого отношения.

Я никогда не думал расхищать государственные средства путем получения зарплаты за якобы неотработанные дни. По якобы неотработанным дням я могу рассказать следующее. Понятно, что в силу специфики моей должности я финансист, директор казначейства. У меня очень много было деловых встреч и переговоров за пределами офиса компании.

Естественно, там оперативное решение вопроса финансирования каких-то проектов «Казатомпрома». Даже при дефиците, скажем, текущего счета я должен был где-то изыскать эти средства. Естественно, это делается при переговорах в банках. Я выезжал в офисы банков, нередко вел переговоры сразу в нескольких банках. В итоге в этот день я мог не появиться в офисе компании.

В СМИ также широко освещалось мое участие в различных конференциях, форумах, семинарах, таких, например, как международный семинар агентства «Фитч Рейтингс» по теме финансовой стабильности в Казахстане. В нем участвовали также Елена Бахмутова, Григорий Марченко и многие другие представители как государственных, так и частных финансовых учреждений Казахстана. Из-за участия в этом семинаре меня, естественно, не было в офисе. А это что: не работа на «Казатомпром», то есть это расхищение государственных средств?!

Кроме того, у меня было разрешение на проезд на территорию офиса через ворота, минуя автоматизированную систему учета.

- Хорошо. Господин Назаров, как-то в интервью нашему радио вы признавались, что вы получали ссуду от «Казатомпрома».

- Да, я получил ссуду в размере 34 миллионов тенге. На момент увольнения я должен был компании около 22 миллионов тенге. Естественно, я не отказываюсь от этого долга. Но, к сожалению, у меня сейчас нет постоянного источника доходов, из которых я мог бы закрывать свою задолженность.

Как только я смогу начать выплату этого долга, я свяжусь с компанией и начну погашать эту задолженность.

НОВЫЙ ПРОСМОТР ЗНАМЕНИТОГО ДОПРОСА

- Господин Назаров, увольнение Амангельды Шабдарбаева с должности шефа КНБ в казахском обществе связывают именно с обнародованием на сайте Youtube материалов допроса Мухтара Джакишева в недрах спецслужб. И будто бы Шабдарбаев пытался - обратите внимание - заступиться за Джакишева и спасти его. Насколько такое мнение соответствует действительности, на ваш взгляд?

- Я не знаю. Но вот по тому, как велся этот допрос, какие задавались вопросы... В этот момент Мухтар находился в изоляторе КНБ, это сомнений не вызывает. И то, что в записи говорит именно Мухтар, тоже факт.

Вся направленность беседы действительно показывает, что кому-то в КНБ была небезразлична судьба компании «Казатомпром», судьба Казахстана, судьба самого Мухтара Джакишева. И подход к этому допросу Мухтара Джакишева в форме беседы был достаточно государственным, достаточно патриотичным.

Видимо, в КНБ кто-то хотел, чтобы это дошло до президента. Показать, что здесь как раз таки не было ничего направленного против «Казатомпрома», то есть в ущерб компании, а все делалось только в интересах «Казатомпрома».

И понятно, что желание довести это до президента было у того, кто провел этот допрос. Направленность вопросов и весь этот допрос, больше похожий на беседу, имели четкое направление на то, чтобы показать, какие именно реальные угрозы нависли над «Казатомпромом», что компания теряет свои позиции в мире или уже успела многое потерять в связи с уходом Мухтара и, естественно, со сменой вектора развития ведущей национальной компании.

Как это происходило и что произошло - я не знаю. Но, скажем, не доверять Джамиле Джакишевой у меня нет оснований. Если она говорит, что ей эти материалы передал сам Шабдарбаев, значит так оно и было. Уж в этом Джамиля не будет лукавить.

- То есть вы хотите сказать, что видеосъемку допроса Мухтара Джакишева на сайте Youtube разместила Джамиля Джакишева?

- Нет-нет. Джамиля никогда не стала бы этого делать, поскольку это могло быть обращено против нее и Мухтара, ее супруга. Я думаю, что это сделали как раз те люди, кому Джамиля передавала материалы. Она же говорит, что передала эти материалы нескольким людям с целью довести это до президента Назарбаева.

- В том материале, размещенном на Youtube, Мухтар Джакишев подробно рассказывает о многих важных, но нежелательных для разглашения планах и действиях «Казатомпрома». Теперь размещение этого допроса на всеобщее обозрение не нанесло ли ущерба интересам «Казатомпрома» и Казахстана в целом?

- Да, там был нанесен определенный ущерб. Но гораздо больший ущерб был нанесен отстранением Мухтара Джакишева. Гораздо больший ущерб. Отстранение и арест первого руководителя, понятно, наносит очень серьезный ущерб компании. Именно имиджевый, политический.

И то, что этот процесс политический, становится, по-моему, очевидно по мере развития событий. Те первые обвинения в распродаже урановых месторождений куда-то испарились, дело уходит на дорасследование. На первый план выходят какие-то...

Скажем, возможно, с юридической точки зрения это объективные нарушения, но с точки зрения экономической целесообразности… Скажем, выплата зарплаты охраннику настолько мизерная по сравнению с той пользой, которую принес Мухтар Джакишев государству.

То есть выплату зарплаты охраннику и содержание венского офиса «Казатомпрома» сравнить с размерами тех доходов, которые стал получать «Казатомпром» благодаря вкладу Мухтара Джакишева, просто невозможно – сотни миллионов долларов ежегодно чистой прибыли против выплаты зарплаты.

Я не юрист и не специалист. Но я, просто как человек, обладающий здравым смыслом, понимаю, что это несравнимая потеря для государства. Возможно, что это было нарушением закона. Может быть, на это стоило просто указать, дать поручение исправить нарушения.

Но здесь присутствует именно политическая подоплека. За делом Мухтара Джакишева стоят не нарушения закона. Такие нарушения закона можно выявить, я думаю, в любой действующей компании десятками.

И здесь видно именно желание наказать, возможно, Мухтара Аблязова. В свое время президент уже сам озвучил. Кстати, на последней встрече с представителями отечественного бизнеса он об этом в открытую заявил, спрашивал у Нурлана Смагулова, задавал вопросы.

Возможно, за этим стоит желание президента наказать Рахата Алиева. Но то, что Мухтар Джакишев - жертва политики, а не каких-то уголовных нарушений (растраты государственного имущества или хищения), чего не было в принципе, становится очевидным по мере развития процесса.

- Спасибо за интервью, господин Назаров.