Казашка Джамиля Стехликова добровольно покинула в январе этого года пост министра Чехии по правам человека и национальных меньшинств и готовится баллотироваться в депутаты Европейского парламента от Партии зеленых.
«ЧТОБЫ ИЗБАВИТЬ ПРАВИТЕЛЬСТВО ОТ ОДНОГО РАСИСТА Я ДОБРОВОЛЬНО ОСТАВИЛА МИНИСТЕРСКИЙ ПОСТ»
- Госпожа Стехликова, практически вы являлись первым министром Чехии нечешского происхождения. Теперь, когда вы уже отошли от министерских дел, можете ли рассказать о том, что послужило причиной вашего ухода из правительства и отставки Иржи Чунека с поста вице-премьера, которого вы остро критиковали еще до прихода в правительство? Иржи Чунек стал широко известен тем, что еще будучи мэром одного городка, выселил в 2006 году оттуда десятки цыганских семей за многолетнюю задолженность по коммунальным платежам.
- Если до конца быть откровенной, то была политическая необходимость сохранить нынешнее правительство в условиях недавнего политического кризиса. Здесь премьер-министр Мирек Тополанек использовал неоднократно опробованную практику. Этой практикой в Чехии, в свое время, воспользовалось и правительство Социал-демократической партии для замены части членов кабинета – из каждой партии поменять одного или двух министров.
Из своей партии Мирек Топаланек заменил двух членов кабинета, из христианских демократов – одного. Это вице-премьер Иржи Чунек. Сами они не хотели Иржи Чунека менять. Но мы настаивали на этом. Потому что нашему правительству больше всего мешал Иржи Чунек с его расизмом.
И поэтому Партия зеленых настаивала на обновлении состава правительства. И когда мы с этими требованиями провели пресс-конференцию, на следующее утро сам Иржи Чунек объявил, что уходит в отставку.
Для нас его отставка и замена нескольких других министров явилась как бы средством политического очищения, мы принесли их как бы в жертву. Это было очень важно. Например, вице-премьер Иржи Чунек один топил целое правительство, он был балластом этого кабинета.
Если бы он не подал в отставку, то я не знаю, какое отношение было бы к нашему правительству как со стороны общества, так и со стороны Европейского союза. Затем заменили министров здравоохранения и транспорта. И эти изменения в правительстве были очень важны. Партия зеленых, в том числе и я, поддерживали это обновление.
И благодаря этому отношение к правительству гораздо улучшилось. Например, рейтинг премьер-министра подскочил сразу на 10 процентов – это очень много. Я думаю, что эта рокировка в правительстве имела смысл. Поскольку для нас самое важное, что правительство удержалось и Партия зеленых осталась в нем.
Были другие варианты. Например, в случае иного развития событий была возможна отставка правительства, при этом зеленые могли потерять свои портфели. А замена нескольких министров была самым меньшим из всех зол. Мы сумели найти самый компромиссный вариант.
Из Партии зеленых тоже нужно было кого-то одного отозвать из правительства. И мы, руководство Партии зеленых, собрались и обсуждали вопрос: кого можно заменить? Лидера партии нельзя отзывать, потому что он председатель партии и еще он занимается проблемами окружающей среды. Следующим был министр иностранных дел Карл Шварценберг, которого тоже нельзя было менять, поскольку он занимается важной проблематикой. Решает проблему с поставками газа.
Когда снова встал вопрос, кого же отозвать из правительства, я сама предложила отозвать меня из правительства, сказав, что лучшего варианта просто нет. И поскольку я сама сказала, что готова отказаться от министерского поста, все остальные члена руководства партии были избавлены от необходимости меня уговаривать или убеждать.
И благодаря моей позиции решение о моем уходе из правительства было принято очень легко. Когда я оглядываюсь назад, то ясно понимаю, что в этом была целесообразность. Я думаю, что мой уход помог нынешнему правительству избавиться от ряда политических фигур, которых народ уже не любил. Это Иржи Чунек и Томаш Юлинек.
ПОЛИТИЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ МИНИСТРА ДЖАМИЛИ СТЕХЛИКОВОЙ
- Госпожа Стехликова, став министром по правам человека и национальных меньшинств, вы ставили перед своим маленьким министерством несколько важных задач, первая и главная из них была подготовка закона по проблемам дискриминации меньшинств, так называемого антидискриминационного закона.
- Я должна сказать, что мне удалось разработать этот законопроект, согласовать его с правительством и принять обеими – нижней и верхней - палатами чешского парламента. Но, к сожалению, когда закон должен был быть подписан и утвержден окончательно, президент республики Вацлав Клаус наложил на него вето.
Я считаю, что это один из самых тяжелых дней в мою бытность министром. Чехия является последним государством Европейского союза, которое до сих пор не приняло подобный антидискриминационный закон. На мой взгляд, нам должно быть стыдно перед остальными странами Европейского союза. Тем более этот закон не принят как раз в тот момент, когда Чехия председательствует в Европейском союзе.
В Европейском союзе антидискриминационный закон - это один из основных законов, который защищает людей от дискриминации по признакам возраста, половой и национальной принадлежности, религии и так далее. И теперь проект этого закона лежит в парламенте, в надежде, что депутаты снова его одобрят, повторно проголосовав за него.
Я не теряю надежду, что это удастся. Поскольку мой преемник на посту министра по правам человека и национальных меньшинств пообещал, что договорится с депутатами, в том числе и депутатами от оппозиции, чтобы этот закон снова поддержали.
- Госпожа Стехликова, нам также известно, что другой задачей, которую вы ставили перед собой и министерством, была необходимость создания агентства, которое призвано работать над проблемами национальных меньшинств, в первую очередь цыганских гетто. По официальной статистике, в Чехии их около 200 тысяч человек, многие из них в данный момент не имеют конкурентноспособной профессии, словом, социально не защищены. Что вы можете сказать о работе агентства?
- Агентство сформировано, и оно сейчас начало работать в тринадцати городах и населенных пунктах Чехии, где самый высокий процентный показатель бедности. Его целью является то, что агентство должно работать во всех уголках Чехии и помогать всем, не только этим 13 городам и селам. Поэтому я думаю, что в ближайшей перспективе агентству предстоит очень много работы.
- Хорошо. Но еще одной своей задачей вы ставили ликвидацию свинофермы, которая построена на месте немецко-фашистского концлагеря, где в годы Второй мировой войны были замучены до смерти 326 цыган наряду с жертвами Холокоста. Министр Джамиля Стехликова, кажется, обязалась построить на месте свинофермы памятник?
- В настоящее время этот проект, в связи с его дороговизной, уступил место другому проекту. В Моравии находится второй такой лагерь, где расположена зона отдыха. Правительство Чехии планирует выкупить эту зону, где сохранились еще бараки, в которых жили военнопленные, и там построить международный исследовательско-образовательный центр по истории Холокоста.
В период глобального кризиса правительство не может изыскать огромные средства на строительство памятника. Но считает более целесообразным построить исследовательский педагогический историко-познавательный центр в Моравии. Это проект сейчас уже готов, и мой преемник на посту министра уже заканчивает его.
- Если я не ошибаюсь, вы были председателем общественного объединения «Реликты», преподавали психологию окружающей среды и культурную антропологию в университете в городе Усти-над-Лабем. Закончили докторантуру в университете Масарика в городе Брно. Чем вы теперь намерены заняться: вернетесь к научно-преподавательской или к общественной деятельности?
Но теперь наш проект охватывает и других иностранцев, которые переехали в Чехию и, так скажем, после “бархатной революции”. Поскольку их дети, которые родились уже в Чехии, являются как бы носителями сразу двух культур – чешской и, если родители учили их родному языку, соответственно, своей национальной культуры, с которой они приехали сюда. Я имею в виду русских, украинцев, венгров, поляков и людей многих-многих других национальностей. Естественно, и из Казахстана. Здесь есть небольшое, по сравнению с другими народами, количество таких семей.
Для нас очень интересно посмотреть, как происходит процесс обретения новой родины детьми этих эмигрантов, и сравнить их с родителями. Поскольку я опасаюсь, что родители, которые сейчас в самом расцвете лет, как бы не оказались последними носителями своей национальной культуры, своего рода последними могиканами. Потому что я вижу, как ассимилировались некоторые дети из немецких семей. Это уже вопрос слияния с чешской культурой, точнее растворения в чешской культуре.
Мы ожидаем, что точно такой же процесс произойдет с детьми и других национальностей. Поэтому эти жизненные истории представляют интерес для музея. Это само по себе интересно и с человеческой точки зрения. Мы не занимаемся историческим анализом.
Мы занимаемся тем, что собираем правдивые, реальные истории личной жизни людей. Потом эти истории мы помещаем в музей, чтобы каждый, кому интересны личные истории, мог познакомиться. И у него возникло бы более человеческое, более личное отношение к тому, что происходило в Чехии, Чехословакии в период больших или малых переселений народов.
МОЯ БАБУШКА РОДОМ ИЗ АКМОЛЫ
- Госпожа Стехликова, прежде чем перейти к вопросу о вашей семейной и личной жизни, я хотел бы попросить вас вкратце рассказать о ваших впечатлениях от поездки в новую столицу Казахстана - вашей, уже исторической, родины. Вы побывали в Астане, кажется, полгода назад, еще будучи министром Чехии?
- У меня к Астане было личное отношение. Поскольку моя родная бабушка родом из Астаны, или (как она раньше называлась) Акмолинска, Акмолы. Когда я была еще ребенком, она мне, своей внучке, нередко рассказывала о своей родине.
Но когда я приехала в Астану в первый раз, естественно, первое впечатление – чудо. Все-таки это чудо, когда на месте небольшого, провинциального городка вдруг возникла столица, у которой есть претензии стать центром не только Казахстана, но и всей Средней Азии. Если вы прослеживаете внешнеполитические шаги молодого государства, то непременно это заметите.
- Нет, всего Евразийского пространства...
- ... или даже Евразии. И первое, конечно, впечатление - этот город построен. Точнее продолжает строится. Да, этот город еще строится. Сколько там новостроек! Это тоже производит сильное впечатление. Строится с целью быть этим центром, показать и доказать, на что способно, собственно говоря, молодое государство и какую роль хочет играть в будущем.
Но, естественно, несмотря на то, что конференция проходила только один день и у нас была очень обширная программа, мне удалось поговорить с несколькими местными жителями. И могу сказать, что они другие, не такие, как люди из Алматы. Извините, что так говорю, поскольку я сама родилась и выросла в Алматы и чувство конкуренции все время внутри меня живет.
То есть ностальгия по старой столице во мне все еще жива. Я считаю, что человек, который побывал в Астане, не может говорить, что он был в Казахстане. Он должен непременно посетить обе столицы – и старую, и новую. И потом только может сказать – да, я был в Казахстане.
- Госпожа Стехликова, теперь удается ли вам больше времени уделить семье, своей личной жизни? Можете ли рассказать о своей семейной жизни?
- Да, естественно. Теперь мне удается больше времени заниматься семьей. Если человек работает министром и постоянно - на совещаниях или в поездках не только по Чехии, но и по всему миру, у него, действительно, возникает (особенно, видимо, у женщин, которые занимаются большой политикой) ощущение того, что он недостаточно заботится о своих детях и остальных членах семьи.
Сейчас у меня побольше свободного времени - это да! Сейчас я занимаюсь тем, что больше планирую разных совместных событий. Моя дочь Камила учится за границей. Но когда я распрощалась с министерской должностью, она стала чаще стала ездить в Чехию, то есть мы больше времени проводим вместе.
И я думаю, что во взаимоотношениях с моим партнёром ситуация тоже улучшилась. Поскольку когда я была министром, собственно говоря, моя семья существовала как бы виртуально – времени совершенно не было.
Я думаю, что это - общая проблема для многих женщин в политике. Я могу сказать, что для женщины политикой можно заниматься в молодости - когда еще нет детей, или в возрасте - когда дети уже взрослые. Я отношусь ко второму случаю, то есть у меня дети уже довольно-таки взрослые.
И можно, естественно, забыть о том, что у вас каждый день есть какие-то обязанности. А сейчас у меня есть время, вы не спросили об этом, и для себя. Даже для друзей у меня больше времени, не только для семьи.
- А ваши дети чувствуют какую-то связь с Казахстаном, с казахами?
- Я думаю, что они чувствуют связь с родственниками. У них есть, конечно, представление о Казахстане – они там были уже несколько раз. Но для них Казахстан – это их бабушка и дедушка. Это - их дяди и тети. Казахстан – это их двоюродные братья и сестры, которых они очень любят. Потому что мы часто встречаемся. Это - их семья.
То есть они воспринимают Казахстан через семью, а не через то, что они изучают по географии и по достижениям Казахстана. Хотя об этом они тоже знают - смотрят фильмы, естественно, слушают музыку. Но самое главное - они члены нашей большой семьи. И в этой семье они чувствуют себя полноправными членами. Наверное, этим все сказано.
Моя дочь Камила, которая сейчас учится за границей, чувствует себя прежде всего европейкой, у которой очень сильная связь с Казахстаном. То есть она является как бы гражданкой многих миров.
У сына Алана своя точка зрения еще не совсем сформировалась. Но, с другой стороны, он ведь младший в семье. Дочке уже двадцать лет. Она в том возрасте, когда молодые люди много путешествуют и познают мир.
- Спасибо вам за интересный рассказ, госпожа Стехликова.
- Госпожа Стехликова, практически вы являлись первым министром Чехии нечешского происхождения. Теперь, когда вы уже отошли от министерских дел, можете ли рассказать о том, что послужило причиной вашего ухода из правительства и отставки Иржи Чунека с поста вице-премьера, которого вы остро критиковали еще до прихода в правительство? Иржи Чунек стал широко известен тем, что еще будучи мэром одного городка, выселил в 2006 году оттуда десятки цыганских семей за многолетнюю задолженность по коммунальным платежам.
- Если до конца быть откровенной, то была политическая необходимость сохранить нынешнее правительство в условиях недавнего политического кризиса. Здесь премьер-министр Мирек Тополанек использовал неоднократно опробованную практику. Этой практикой в Чехии, в свое время, воспользовалось и правительство Социал-демократической партии для замены части членов кабинета – из каждой партии поменять одного или двух министров.
Из своей партии Мирек Топаланек заменил двух членов кабинета, из христианских демократов – одного. Это вице-премьер Иржи Чунек. Сами они не хотели Иржи Чунека менять. Но мы настаивали на этом. Потому что нашему правительству больше всего мешал Иржи Чунек с его расизмом.
И поэтому Партия зеленых настаивала на обновлении состава правительства. И когда мы с этими требованиями провели пресс-конференцию, на следующее утро сам Иржи Чунек объявил, что уходит в отставку.
Для нас его отставка и замена нескольких других министров явилась как бы средством политического очищения, мы принесли их как бы в жертву. Это было очень важно. Например, вице-премьер Иржи Чунек один топил целое правительство, он был балластом этого кабинета.
Если бы он не подал в отставку, то я не знаю, какое отношение было бы к нашему правительству как со стороны общества, так и со стороны Европейского союза. Затем заменили министров здравоохранения и транспорта. И эти изменения в правительстве были очень важны. Партия зеленых, в том числе и я, поддерживали это обновление.
И благодаря этому отношение к правительству гораздо улучшилось. Например, рейтинг премьер-министра подскочил сразу на 10 процентов – это очень много. Я думаю, что эта рокировка в правительстве имела смысл. Поскольку для нас самое важное, что правительство удержалось и Партия зеленых осталась в нем.
Были другие варианты. Например, в случае иного развития событий была возможна отставка правительства, при этом зеленые могли потерять свои портфели. А замена нескольких министров была самым меньшим из всех зол. Мы сумели найти самый компромиссный вариант.
Из Партии зеленых тоже нужно было кого-то одного отозвать из правительства. И мы, руководство Партии зеленых, собрались и обсуждали вопрос: кого можно заменить? Лидера партии нельзя отзывать, потому что он председатель партии и еще он занимается проблемами окружающей среды. Следующим был министр иностранных дел Карл Шварценберг, которого тоже нельзя было менять, поскольку он занимается важной проблематикой. Решает проблему с поставками газа.
Когда снова встал вопрос, кого же отозвать из правительства, я сама предложила отозвать меня из правительства, сказав, что лучшего варианта просто нет. И поскольку я сама сказала, что готова отказаться от министерского поста, все остальные члена руководства партии были избавлены от необходимости меня уговаривать или убеждать.
И благодаря моей позиции решение о моем уходе из правительства было принято очень легко. Когда я оглядываюсь назад, то ясно понимаю, что в этом была целесообразность. Я думаю, что мой уход помог нынешнему правительству избавиться от ряда политических фигур, которых народ уже не любил. Это Иржи Чунек и Томаш Юлинек.
ПОЛИТИЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ МИНИСТРА ДЖАМИЛИ СТЕХЛИКОВОЙ
- Госпожа Стехликова, став министром по правам человека и национальных меньшинств, вы ставили перед своим маленьким министерством несколько важных задач, первая и главная из них была подготовка закона по проблемам дискриминации меньшинств, так называемого антидискриминационного закона.
- Я должна сказать, что мне удалось разработать этот законопроект, согласовать его с правительством и принять обеими – нижней и верхней - палатами чешского парламента. Но, к сожалению, когда закон должен был быть подписан и утвержден окончательно, президент республики Вацлав Клаус наложил на него вето.
Я считаю, что это один из самых тяжелых дней в мою бытность министром. Чехия является последним государством Европейского союза, которое до сих пор не приняло подобный антидискриминационный закон. На мой взгляд, нам должно быть стыдно перед остальными странами Европейского союза. Тем более этот закон не принят как раз в тот момент, когда Чехия председательствует в Европейском союзе.
В Европейском союзе антидискриминационный закон - это один из основных законов, который защищает людей от дискриминации по признакам возраста, половой и национальной принадлежности, религии и так далее. И теперь проект этого закона лежит в парламенте, в надежде, что депутаты снова его одобрят, повторно проголосовав за него.
Я не теряю надежду, что это удастся. Поскольку мой преемник на посту министра по правам человека и национальных меньшинств пообещал, что договорится с депутатами, в том числе и депутатами от оппозиции, чтобы этот закон снова поддержали.
- Госпожа Стехликова, нам также известно, что другой задачей, которую вы ставили перед собой и министерством, была необходимость создания агентства, которое призвано работать над проблемами национальных меньшинств, в первую очередь цыганских гетто. По официальной статистике, в Чехии их около 200 тысяч человек, многие из них в данный момент не имеют конкурентноспособной профессии, словом, социально не защищены. Что вы можете сказать о работе агентства?
- Агентство сформировано, и оно сейчас начало работать в тринадцати городах и населенных пунктах Чехии, где самый высокий процентный показатель бедности. Его целью является то, что агентство должно работать во всех уголках Чехии и помогать всем, не только этим 13 городам и селам. Поэтому я думаю, что в ближайшей перспективе агентству предстоит очень много работы.
- Хорошо. Но еще одной своей задачей вы ставили ликвидацию свинофермы, которая построена на месте немецко-фашистского концлагеря, где в годы Второй мировой войны были замучены до смерти 326 цыган наряду с жертвами Холокоста. Министр Джамиля Стехликова, кажется, обязалась построить на месте свинофермы памятник?
- В настоящее время этот проект, в связи с его дороговизной, уступил место другому проекту. В Моравии находится второй такой лагерь, где расположена зона отдыха. Правительство Чехии планирует выкупить эту зону, где сохранились еще бараки, в которых жили военнопленные, и там построить международный исследовательско-образовательный центр по истории Холокоста.
В период глобального кризиса правительство не может изыскать огромные средства на строительство памятника. Но считает более целесообразным построить исследовательский педагогический историко-познавательный центр в Моравии. Это проект сейчас уже готов, и мой преемник на посту министра уже заканчивает его.
- Если я не ошибаюсь, вы были председателем общественного объединения «Реликты», преподавали психологию окружающей среды и культурную антропологию в университете в городе Усти-над-Лабем. Закончили докторантуру в университете Масарика в городе Брно. Чем вы теперь намерены заняться: вернетесь к научно-преподавательской или к общественной деятельности?
Министр Чехии Джамиля Стехликова беседует с духовным лидером Тибета Далай Ламой во время его визита в Прагу.
- Да, вы правы! Все эти виды деятельности я, естественно, буду продолжать. Может быть, вам покажется интересным, что проект “Реликты” расширился. Дело в том, что мы будем собирать и изучать личные истории, истории жизни не только граждан немецкой национальности, которые проживали на приграничных территориях Чехии до Второй мировой войны.
Но теперь наш проект охватывает и других иностранцев, которые переехали в Чехию и, так скажем, после “бархатной революции”. Поскольку их дети, которые родились уже в Чехии, являются как бы носителями сразу двух культур – чешской и, если родители учили их родному языку, соответственно, своей национальной культуры, с которой они приехали сюда. Я имею в виду русских, украинцев, венгров, поляков и людей многих-многих других национальностей. Естественно, и из Казахстана. Здесь есть небольшое, по сравнению с другими народами, количество таких семей.
Для нас очень интересно посмотреть, как происходит процесс обретения новой родины детьми этих эмигрантов, и сравнить их с родителями. Поскольку я опасаюсь, что родители, которые сейчас в самом расцвете лет, как бы не оказались последними носителями своей национальной культуры, своего рода последними могиканами. Потому что я вижу, как ассимилировались некоторые дети из немецких семей. Это уже вопрос слияния с чешской культурой, точнее растворения в чешской культуре.
Мы ожидаем, что точно такой же процесс произойдет с детьми и других национальностей. Поэтому эти жизненные истории представляют интерес для музея. Это само по себе интересно и с человеческой точки зрения. Мы не занимаемся историческим анализом.
Мы занимаемся тем, что собираем правдивые, реальные истории личной жизни людей. Потом эти истории мы помещаем в музей, чтобы каждый, кому интересны личные истории, мог познакомиться. И у него возникло бы более человеческое, более личное отношение к тому, что происходило в Чехии, Чехословакии в период больших или малых переселений народов.
МОЯ БАБУШКА РОДОМ ИЗ АКМОЛЫ
- Госпожа Стехликова, прежде чем перейти к вопросу о вашей семейной и личной жизни, я хотел бы попросить вас вкратце рассказать о ваших впечатлениях от поездки в новую столицу Казахстана - вашей, уже исторической, родины. Вы побывали в Астане, кажется, полгода назад, еще будучи министром Чехии?
- У меня к Астане было личное отношение. Поскольку моя родная бабушка родом из Астаны, или (как она раньше называлась) Акмолинска, Акмолы. Когда я была еще ребенком, она мне, своей внучке, нередко рассказывала о своей родине.
Но когда я приехала в Астану в первый раз, естественно, первое впечатление – чудо. Все-таки это чудо, когда на месте небольшого, провинциального городка вдруг возникла столица, у которой есть претензии стать центром не только Казахстана, но и всей Средней Азии. Если вы прослеживаете внешнеполитические шаги молодого государства, то непременно это заметите.
- Нет, всего Евразийского пространства...
- ... или даже Евразии. И первое, конечно, впечатление - этот город построен. Точнее продолжает строится. Да, этот город еще строится. Сколько там новостроек! Это тоже производит сильное впечатление. Строится с целью быть этим центром, показать и доказать, на что способно, собственно говоря, молодое государство и какую роль хочет играть в будущем.
Но, естественно, несмотря на то, что конференция проходила только один день и у нас была очень обширная программа, мне удалось поговорить с несколькими местными жителями. И могу сказать, что они другие, не такие, как люди из Алматы. Извините, что так говорю, поскольку я сама родилась и выросла в Алматы и чувство конкуренции все время внутри меня живет.
То есть ностальгия по старой столице во мне все еще жива. Я считаю, что человек, который побывал в Астане, не может говорить, что он был в Казахстане. Он должен непременно посетить обе столицы – и старую, и новую. И потом только может сказать – да, я был в Казахстане.
- Госпожа Стехликова, теперь удается ли вам больше времени уделить семье, своей личной жизни? Можете ли рассказать о своей семейной жизни?
- Да, естественно. Теперь мне удается больше времени заниматься семьей. Если человек работает министром и постоянно - на совещаниях или в поездках не только по Чехии, но и по всему миру, у него, действительно, возникает (особенно, видимо, у женщин, которые занимаются большой политикой) ощущение того, что он недостаточно заботится о своих детях и остальных членах семьи.
Сейчас у меня побольше свободного времени - это да! Сейчас я занимаюсь тем, что больше планирую разных совместных событий. Моя дочь Камила учится за границей. Но когда я распрощалась с министерской должностью, она стала чаще стала ездить в Чехию, то есть мы больше времени проводим вместе.
И я думаю, что во взаимоотношениях с моим партнёром ситуация тоже улучшилась. Поскольку когда я была министром, собственно говоря, моя семья существовала как бы виртуально – времени совершенно не было.
Я думаю, что это - общая проблема для многих женщин в политике. Я могу сказать, что для женщины политикой можно заниматься в молодости - когда еще нет детей, или в возрасте - когда дети уже взрослые. Я отношусь ко второму случаю, то есть у меня дети уже довольно-таки взрослые.
И можно, естественно, забыть о том, что у вас каждый день есть какие-то обязанности. А сейчас у меня есть время, вы не спросили об этом, и для себя. Даже для друзей у меня больше времени, не только для семьи.
- А ваши дети чувствуют какую-то связь с Казахстаном, с казахами?
- Я думаю, что они чувствуют связь с родственниками. У них есть, конечно, представление о Казахстане – они там были уже несколько раз. Но для них Казахстан – это их бабушка и дедушка. Это - их дяди и тети. Казахстан – это их двоюродные братья и сестры, которых они очень любят. Потому что мы часто встречаемся. Это - их семья.
То есть они воспринимают Казахстан через семью, а не через то, что они изучают по географии и по достижениям Казахстана. Хотя об этом они тоже знают - смотрят фильмы, естественно, слушают музыку. Но самое главное - они члены нашей большой семьи. И в этой семье они чувствуют себя полноправными членами. Наверное, этим все сказано.
Моя дочь Камила, которая сейчас учится за границей, чувствует себя прежде всего европейкой, у которой очень сильная связь с Казахстаном. То есть она является как бы гражданкой многих миров.
У сына Алана своя точка зрения еще не совсем сформировалась. Но, с другой стороны, он ведь младший в семье. Дочке уже двадцать лет. Она в том возрасте, когда молодые люди много путешествуют и познают мир.
- Спасибо вам за интересный рассказ, госпожа Стехликова.