ВОЖДЬ УМЕР НЕОЖИДАННО
Один из сподвижников Сталина Лазарь Каганович писал в своих мемуарах «Памятные записки»:
«Умер Сталин неожиданно. Хотя некоторые из нас в последний период его жизни реже бывали у него в домашних условиях, но на совещаниях, официальных заседаниях мы с удовлетворением видели, что, несмотря на усталость от войны, Сталин выглядел хорошо. Он был активен, бодр и по-прежнему вел обсуждение вопросов живо и содержательно».
Из воспоминаний академика медицины Александра Мясникова (его рукопись «Я лечил Сталина: из секретных архивов СССР» опубликована только в 2011 году), находившегося среди группы врачей при умирающем Сталине, также видно, что по большому счету у Сталина перед смертью не было заметных проблем со здоровьем:
«Интересно отметить, что до своей болезни, – по-видимому, последние три года, – Сталин не обращался к врачам за медицинской помощью, во всяком случае, так сказал нам начальник Лечсанупра Кремля. <…> В его большой даче в Кунцеве не было даже аптечки с первыми необходимыми средствами; не было, между прочим, даже нитроглицерина – и если бы у него случился припадок грудной жабы, он мог бы умереть от спазма, который мог быть устранен двумя каплями лекарства».
Совсем в ином свете состояние здоровья Сталина выставляет Никита Хрущев в своих мемуарах «Воспоминания. Время. Люди. Власть»:
«После Великой Отечественной войны с каждым годом становилось заметнее, что Сталин слабеет физически. Особенно заметно сказывалось это в провалах его памяти».
На XIX съезде ВКП(б), который проходил в Москве в октябре 1952 года, основные доклады сделали Маленков (отчетный), Хрущев (об уставе партии) и Сабуров (о пятилетке). Сталин выступил только под конец работы съезда. Его речь продолжалась всего несколько минут. По свидетельству Хрущева, после этого Сталин в узком кругу членов Политбюро ЦК сказал: «Вот, смотрите-ка, я еще смог!» В своих мемуарах Хрущев так прокомментировал эту фразу:
«Минут семь продержался на трибуне и счел это своей победой. И мы все сделали вывод, насколько уже он слаб физически, если для него оказалось невероятной трудностью произнести речь на семь минут. А он считал, что еще силен и вполне может работать».
Но даже Хрущев признал: за день до того, как со Сталиным случился предсмертный паралич, внешне ничто не вызывало какой-либо тревоги относительно такого конца: «Мы у него проводили время в последний субботний вечер, и он был в хорошем настроении, казался нам здоровым».
По официальной версии Сталин умер 5 марта 1953 года от кровоизлияния в мозг (случилось в ночь на 2 марта) и его последствий. Наряду с этим муссируются версии о том, что Сталина отравили. В Интернете есть масса материалов на тему «Кто убил Сталина» – и текстов, и видеосюжетов, с которыми может ознакомиться любой, кто этим интересуется.
ЧЕТЫРЕ ДНЯ ТРАУРА
6 марта ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли постановление об объявлении по случаю смерти Сталина четырехдневного траура по всей стране. В эти дни отменили спектакли, кино, концерты и всякие увеселения. Академик медицины Александр Мясников в своих воспоминаниях писал:
«Три или четыре дня по радио передавали траурную музыку. Красивую музыку – Шопена, Бетховена, Чайковского, Баха, Моцарта».
По всей стране в трудовых коллективах прошли траурные митинги. Сообщения о них в советских газетах выходили под заголовками наподобие таких – «Клятва шахтеров», «Жить и учиться по-сталински», «Его имя бессмертно», «Он вечно будет жить в наших сердцах», «Народная скорбь», «Самый близкий, самый родной».
Сталина хоронили 9 марта. Это был понедельник, рабочий день. Погребение тела состоялось в 12 часов по московскому времени. В этот момент, согласно постановлению КПСС и Совета Министров СССР, в Москве, столицах всех союзных республик и в городах-героях был произведен артиллерийский салют. То же постановление обязывало ровно в 12 часов на пять минут остановить по всей стране работу предприятий, железнодорожного, автомобильного и водного транспорта, за исключением предприятий непрерывного производства. Кроме того, ровно в 12 часов дня фабрики, заводы, железная дорога, суда речного и морского флота должны были гудками произвести пятиминутный салют.
Столица Казахской ССР Алма-Ата в те дни тоже была в трауре. Вот несколько цитат из газеты «Казахстанская правда»:
«Алма-Ата в глубоком трауре. На ее проспектах, площадях, зданиях – портреты Иосифа Виссарионовича Сталина, увитые черным крепом. Приспущены траурные стяги. Звучат траурные мелодии».
«Велико народное горе. Суровы лица людей, глубока их печаль. Ушел из жизни самый близкий, самый родной человек, наш вождь, учитель, друг. У всех на устах – бесконечно дорогое имя товарища Сталина».
Утром 9 марта к монументу Сталина, который находился на площади перед театром оперы и балета, по сообщению корреспондента газеты, двинулись «десятки и сотни людей».
«Они выходили из переполненных трамваев и автобусов и шли вверх, туда, где среди венков, среди живых цветов поднимается скульптурная фигура вождя», – пишут корреспонденты.
На площади перед театром с памятником Сталину стоял почетный воинский караул.
На смерть Сталина отреагировали и поэты. Некоторые из стихов, написанных в связи со смертью Сталина, публиковались в газетах. Например, стихотворение «Прощаясь с вождем», сочиненное Ф. Гордиенко, Л. Кривощековым и Ф. Моргуновым, заканчивается такими строками:
Прощай, отец…
Ты будешь вечно с нами,
Мы в эти дни тебе клянемся в том,
Что боевое ленинское знамя
К вершинам коммунизма донесем.
Под впечатлением о смерти «вождя» стихи писали и простые люди – рабочие, колхозники, интеллигенция, учащиеся. Их обзору «Казахстанская правда» посвятила отдельный материал «Сталин с нами!».
В дни траура по Сталину в Казахской художественной государственной галерее открылась выставка «И.В. Сталин в изобразительном искусстве». На ней были представлены главным образом репродукции наиболее значительных произведений художников и скульпторов СССР. На выставке были полотна казахских художников «Подарок вождю» А. Кастеева, «Сталин в 1902 году» Б. Тельжанова.
О том, как встретили известие о смерти Сталина, люди делились друг с другом даже в частных письмах. В архиве покойного отца автора этого материала сохранилось письмо его друга Александра Невского, жившего тогда в Уральске, где он работал учителем в школе и преподавателем в институте. Вот выдержка из него:
«Я услышал страшную весть о смерти товарища Сталина так. Ждал сообщения о состоянии здоровья вождя. Позывные Москвы были особенно продолжительны. Я отлучился на немного минут из комнаты. Когда шел по коридору, услышал рыдания за каждой дверью в комнатах общежития. Вернулся и узнал всё. В тот день я дежурил в школе, вел уроки. На первом уроке чуть сам не расплакался, когда плачущие ученицы одевали в траур портрет Сталина. Потом собрал все силы и начал рассказ о мечте. Говорил о плане, в который воплотил наш вождь народные мечты о коммунизме... <…> В институте в день похорон я вместе со своими студентами вышел к залу. Не мог удержаться от слез, когда услышал о прощании с вождем».
СКОРБИЛИ НЕ ВСЕ
Вести о болезни и смерти Сталина в СССР были восприняты не совсем так, как это в марте 1953 года через СМИ преподносила советская пропаганда. Далеко не все приняли эти известия со скорбью. Иначе и не могло быть в стране, в которой миллионы людей в годы правления Сталина пострадали от политических репрессий. Выражения злорадства или радости, разумеется, тогда не могли попасть на страницы газет, журналов или быть транслированными по радио или набирающему силу телевидению. О случаях далеко не скорбного поведения по случаю смерти «вождя» можно узнать, например, из документов прокуратур и судов по делам об «антисоветской агитации и пропаганде».
Приведем несколько примеров из документов, размещенных на сайте «Архив Александра Яковлева».
«Трус А. С., шахтер из Кемеровской области, 4 марта 1953 г. сказал знакомому: "Ты знаешь, ведь издыхает руководитель партии и советского государства. Хватит ему над нами издеваться"».
«Монов А. Н., пожилой заводской мастер с Верхней Волги, бывший член партии, прежде судимый по статье 58, не пустил рабочих цеха на траурный митинг ("нужно работать, таких митингов будет еще много"), сказал сотруднице: "Не распускай нюни". В момент похорон вождя решил огласить приказ директора завода о распределении смен».
Зайдя в квартиру бригадира и услышав о смерти Сталина, снял шапку, ударил ею об пол и сказал: "Умер вождь, так теперь все будем свободные, колхозы распустят, и землю раздадут крестьянам". Днем на работе говорил: "Подумаешь, родной отец умер, хлеб от этого не подешевеет".
«Васильев С. В., путевой рабочий из Мурманской области, утром 6 марта 1953 г., зайдя в квартиру бригадира и услышав о смерти Сталина, снял шапку, ударил ею об пол и сказал: "Умер вождь, так теперь все будем свободные, колхозы распустят, и землю раздадут крестьянам". Днем на работе говорил: "Подумаешь, родной отец умер, хлеб от этого не подешевеет". 9 марта в момент похорон Сталина во время пяти минут молчания, когда все встали и сняли шапки, Васильев прикрыл шапкой лицо и стал смешить стоявших рядом девушек».
«Пейт Я. И., прежде судимый, колхозник из Северного Казахстана, в ночь с 9 на 10 марта 1953 г. после траурного митинга сорвал портрет Сталина, бросил в снег и растоптал. В судебном заседании признался, что был совершенно трезвый и, растоптав портрет, сказал: "Чтобы мои глаза тебя больше не видели", а также показал: "Я недоволен советской властью за то, что мне как немцу-спецпоселенцу приходилось часто являться в комендатуру расписываться и за то, что меня посадили на 10 лет в тюрьму"».
По свидетельству Никиты Хрущева, не все из высшего руководства партии и государства опечалились смертью вождя:
«Когда умер Сталин и мы остались без него, мы вначале оплакивали свое положение, находясь в состоянии психологического шока. Не все знали, что нам делать, как у нас все пойдет без Сталина. Зато ликовал Берия».
НАЧАЛО ЛИБЕРАЛИЗАЦИИ ЖИЗНИ
Борьба за власть в СССР, которая началась сразу после смерти Сталина и в которой, как известно, победил Никита Хрущев, сопровождалась началом либерализации политической и экономической жизни в стране.
Американский историк Гровер Ферр в книге «Антисталинская подлость» пишет, что сразу после смерти Сталина председатель Совета Министров СССР Георгий Маленков предложил созвать Пленум Центрального комитета и обсудить вопрос о пагубном влиянии «культа личности». Однако инициатива Маленкова не нашла поддержки.
Однако уже 8 августа на 5-й сессии Верховного Совета СССР 3-го созыва Маленков в своей речи поставил вопрос о либерализации всех сторон жизни советского общества и повышении уровня жизни населения.
К тому времени уже были сделаны первые шаги на пути к либерализации.
По официальным данным, на начало марта 1953 года в исправительно-трудовых лагерях и колониях-поселениях содержалось 2 472 247 человек, в тюрьмах – 152 614 человек. 27 марта был принят указ об амнистии, по которому на свободу вышло более миллиона человек. Амнистия распространялась только на определенные категории заключенных, и под нее не подпадали осуждённые по статье 58 уголовного кодекса РСФСР («контрреволюционная деятельность»), а также за убийства и бандитизм.
Уже в конце марта – начале апреля 1953 года в МВД начался пересмотр некоторых дел, сфальсифицированных бывшим министерством государственной безопасности, — «дела Михоэлса», «Ленинградского», «Мингрельского» и «авиационного» дел, «дела врачей». Осуждённых по ним реабилитировали, восстанавливали в партии, возвращали звания и награды. Виновных же в фальсификации этих дел, наоборот, арестовывали и привлекали к уголовной ответственности.
4 апреля приказом министра внутренних дел СССР Лаврентия Берии запрещались «изуверские методы допроса», включая «жестокие избиения арестованных», «длительное лишение сна».
20 мая ЦК КПСС принял постановление об упразднении паспортных ограничений и режимных местностей.
29 августа Совет Министров СССР принял постановление «О режиме рабочего дня в министерствах, ведомствах и других советских учреждениях». Постановление обязывало руководителей всех госучреждений строго соблюдать установленный распорядок рабочего дня. Категорически запрещались работа во внеурочное время и удлинение рабочего дня, что практиковалось при Сталине.
1 сентября Президиум Верховного Совета СССР принял указ об упразднении Особого совещания при МВД СССР, созданного 5 ноября 1934 при НКВД для ускоренного несудебного рассмотрения уголовных дел, подпадавших под статью 58 уголовного кодекса РСФСР («контрреволюционная деятельность»).
К этому надо добавить также аресты наиболее одиозных деятелей, виновных в политических репрессиях, и суды над ними. Самая заметная фигура среди них – заместитель председателя Совета Министров СССР, министр внутренних дел Лаврентий Берия, которого вместе с группой бывших сотрудников госбезопасности в декабре 1953 года приговорили к высшей мере наказания. Правда, этот процесс проводился в духе процессов 1930-х годов, и подсудимых обвиняли в связях с иностранными разведками, шпионаже и заговоре с целью захвата власти и ликвидации советского рабоче-крестьянского строя, реставрации капитализма и восстановления господства буржуазии.
Под жернова власти вскоре попал и сын покойного вождя – Василий Сталин. Его сестра, Светлана Аллилуева, так описала поведение брата в книге «Двадцать писем другу»: «Смерть отца потрясла его. Он был в ужасе, – он был уверен, что отца "отравили", "убили"; он видел, что рушится мир, без которого ему существовать будет невозможно. В дни похорон он был в ужасном состоянии и вел себя соответственно, – на всех бросался с упреками, обвинял правительство, врачей, всех, кого возможно, – что не так лечили, не так хоронили... Он утратил представление о реальном мире, о своем месте, – он ощущал себя наследным принцем».
28 апреля 1953 года бывшего командующего ВВС Московского военного округа Василия Сталина арестовали. Почти весь остаток своей недолгой жизни (умер 19 марта 1962 года в 42-летнем возрасте) он провел в тюрьмах. Его осудили через два с половиной года после ареста за «антисоветскую пропаганду» и злоупотребление служебным положением. За год до смерти его освободили с запретом жить в Москве и Грузии, а также носить фамилию Сталин.
От момента смерти Сталина до доклада Никиты Хрущева о «культе личности» Сталина и его последствиях на закрытом заседании во время XX съезда КПСС прошло меньше трех лет. На преодоление же последствий «культа личности» Сталина ушло больше времени. И, похоже, «культ личности» Сталина до конца не преодолен, если обратиться к результатам соцопросов в современной России о том, как респонденты относятся к его личности.
При написании помимо книг, упомянутых в тексте, использовались фактологические сведения из второго тома (1945–1964 годы) трехтомного труда В. М. Карева и М. М. Наринского «Энциклопедическая хроника советской эпохи. 1917–1991» (издан в Москве в 2017 году), а также материалы некоторых периодических изданий Казахской ССР за 1953 год.
