Произошедшие в середине июля события в Турции, которые президент страны Реджеп Тайип Эрдоган назвал попыткой государственного переворота, оказали влияние на отношения этого государства со многими странами. Эрдоган обвиняет богослова Фетхуллаха Гюлена, живущего в добровольном изгнании в США, в том, что он стал вдохновителем предполагаемого заговора с целью свержения его правительства.
Попытка государственного переворота в Турции стала основанием для преследования сторонников Фетхуллаха Гюлена в стране и за ее пределами. Анкара призвала страны, в которых действуют«гюленовские» школы, к их закрытию. Среди стран, к которым обратилась Турция, есть Казахстан и Кыргызстан — партнеры Анкары в Совете сотрудничества тюркоязычных государств.
Но правительства Казахстана и Кыргызстана школы закрывать не стали.
Почему же эти две страны не поспешили последовать призыву Анкары и каково отношение к связанным с Фетхуллахом Гюленом школам в странах Центральной Азии — эти вопросы обсудили участники круглого стола, организованного Азаттыком. Вел дискуссию пресс-менеджер Мухаммад Тахир.
Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев довольно быстро принял меры для разрядки обстановки, встретившись с президентом Реджепом Эрдоганом в Анкаре. Назарбаев не согласился закрыть связанные с Гюленом школы в Казахстане, но пообещал вести наблюдение за руководством и преподавателями этих учебных заведений. По словам профессора Американского университета в Центральной Азии Эмиля Жороева из Бишкека, Назарбаев объяснил Эрдогану, что Казахстан принял к сведению предупреждения турецкого правительства, и если будут обнаружены достаточные основания, то он готов принять меры.
ЗНАЧИМОСТЬ ШКОЛ
Анкара также призвала Кыргызстан закрыть «гюленовские» школы, предупредив об их опасности, однако Бишкек категорически отказался это делать.
По мнению Эмиля Жороева, это не удивительно.
— Эти 20 или около того школ, связанные с Гюленом, действительно имеют одни из самых лучших показателей и высоко ценятся в стране, эти школы в настоящее время дают образование многим тысячам детей, — говорит он.
Преподававший в Казахстане и Кыргызстане преподаватель Алан ДеЯнг из Университета штата Кентукки в Лексингтоне отметил, что «гюленовские» школы в Кыргызстане были открыты в тех местах, где они были очень нужны.
Эмиль Жороев и Алан ДеЯнг считают, что «гюленовские» школы, по всей видимости, дают качественное образование. Жороев также отметил, что после распада СССР, когда государства Центральной Азии, большую часть населения которых составляют мусульмане, получили независимость, было много вопросов о том, какое направление ислама лучше всего подходит для этих стран.
— Я думаю, что Казахстан и особенно Кыргызстан не имели определенной политики насчет того, какому именно исламу будут учить, и в этой связи я думаю, что версия ислама Гюлена, открытого для науки, модернизированная версия ислама, прозвучала как приемлемый вариант, — предполагает Эмиль Жороев.
Участники дискуссии отметили, что в Узбекистане, Таджикистане или Туркменистане на это смотрят иначе.
НЕДОВЕРИЕ К ШКОЛАМ
Идеи Фетхуллаха Гюлена об исламе навеяны жизнью и творчеством суфийского ученого Саида Нурси. Ташкент первым углядел опасность в работах Нурси. В августе 1997 года президент Узбекистана Ислам Каримов напомнил всем студентам, обучающимся в школах Нурси в Турции, что эти учения запрещены в Узбекистане. За членство в этой группе некоторые получили тюремные сроки.
Таджикистан закрыл последнюю из своих школ сторонников Гюлена в 2015 году, хотя это можно было бы объяснить как часть более широкой кампании по борьбе с исламскими группировками в Таджикистане, которые не полностью подконтрольны правительству.
Туркменистан в начале августа закрыл единственную, имеющую отношение к Гюлену школу.
— Это, скорее всего, нравственные учения о движении, которые встревожили чиновников в каждой из этих республик, — считает Алан ДеЯнг.
По словам Эмиля Жороева, когда в Кыргызстане в 1990-е годы начали появляться «гюленовские» школы, «было много слухов о том, что эти школы, как правило, зомбируют и промывают мозги детям». Однако отсутствие доказательств о скрытых мотивах убедили многих в стране, что эти школы не представляют никакой угрозы.
Конечно, сомнения всё еще остаются. По мнению Эмиля Жороева, самый насущный вопрос этих дней — конечная цель движения, которое связывают с Гюленом.
Алан ДеЯнг отмечает, что, когда он находился в Центральной Азии, имеющие отношение к Гюлену школы были темой разговора, особенно это касалось вопроса профессиональной подготовки руководства школ. Ответ на это всегда был неизменным: «…подготовку они не проходили, они просто добровольцы».
Для некоторых отсутствие ясности в вопросах подготовки учителей и других аспектов подогревает недоверие к школам Гюлена.
Участники обсуждения согласились, что связанным с Гюленом школам, функционирующим в Казахстане и Кыргызстане, было бы целесообразно продемонстрировать полную прозрачность в отношении их организации и учебных планов. Но неясно, насколько далеко готовы пойти школы или какая информация понадобится властям этих двух стран, чтобы быть уверенными в намерениях школ.
