Всего через несколько дней после подозрительной смерти Алексея Навального в российской тюрьме в Арктике 47-летняя вдова российского оппозиционера Юлия Навальная, сдерживая свои эмоции, пообещала продолжать деятельность своего мужа против всё более авторитарного правительства президента Владимира Путина.
«Я продолжу дело Алексея Навального, — заявила она в видеоролике. — Продолжать бороться за нашу с вами страну, и я призываю вас встать рядом со мной. Разделить не только горе и бесконечную боль, которая окутала нас и не отпускает. Я прошу вас разделить со мной ярость. Ярость, злость, ненависть к тем, кто посмел убить наше будущее».
«Я обращаюсь к вам словами Алексея, в которые очень верю: не стыдно сделать мало — стыдно не сделать ничего. Стыдно дать себя запугать», — добавила она.
Это был неожиданный, но чёткий и ясный призыв к россиянам не терять надежду на перемены, которую олицетворял Навальный, и внести свой вклад в то, чтобы они каким-то образом произошли в стране, где уже почти четверть века господствует Путин. Но в условиях жесточайших репрессий со времён советского диктатора Иосифа Сталина и продолжающейся войны против Украины Навальной предстоит нелёгкая борьба за возможность изменить ситуацию.
Оппозиционный политик Дмитрий Гудков назвал заявление Навальной «мужественным поступком» и «рискованным делом».
«Юля взяла на себя ответственность — сообщить, поддержать, вдохновить людей, — сказал Гудков в интервью «Настоящему Времени». — И она обратилась за поддержкой. Поэтому я отреагировал, и я надеюсь, что нам всем удастся уже после того, что случилось, объединиться, отбросить в сторону амбиции, отбросить в сторону какие-то обиды, которые накопились в оппозиции, в нашем гражданском обществе».
«Враг сильный, — добавил он. — И очевидно, я боюсь, к сожалению, что это не последнее политическое убийство».
Смерть Навального омрачила настроения в рядах и без того раздробленной и маргинализированной российской оппозиции, наиболее видные деятели которой в основном изгнаны за границу или отбывают тюремные сроки в результате постоянно ужесточающихся репрессий против инакомыслия. Преследования начались ещё до беспрецедентных антиправительственных протестов в 2011–2012 годах, частично возглавляемых Навальным. Репрессии усилились после президентских выборов 2018 года и ещё более ужесточились после начала полномасштабного вторжения в Украину в феврале 2022 года.
Политолог Екатерина Шульман говорит, что в России всё ещё есть значительное меньшинство недовольных, но смерть Навального, скорее всего, «деморализует» и «парализует» многих.
«Основания для недовольства самых разных групп людей в России разнообразны, — поясняет Шульман в интервью проекту «Сибирь.Реалии». — Кто-то недоволен войной, кто-то ее "неэффективностью", кто-то продуктовой инфляцией, а кто-то — запретом на свободу частной жизни и цензурой в интернете. Кто-то опасается репрессий для себя персонально или в своём кругу».
«Эти люди никуда не исчезли, но они рассеяны, — комментирует она. — Вопрос, кто их скоординирует и насколько успешно».
В стране, где институты, призванные служить обществу, вместо этого поддерживают государство, вопрос о том, как это сделать, также остаётся открытым.
«В России нет легальных механизмов превращения ярости в политические изменения», — заметил либеральный писатель и сатирик Виктор Шендерович.
ЛИЧНЫЙ КОУЧ
Хотя Юлия Навальная, экономист по образованию, во время бурной карьеры своего мужа как оппозиционного политика и борца с коррупцией в основном оставалась на втором плане, она всегда была на виду. Она была рядом с ним во время многочисленных судебных процессов и политических кампаний. Когда он внезапно почувствовал себя плохо во время перелёта из Сибири в Москву в августе 2020 года, она публично и успешно боролась за его освобождение для лечения от отравления нервно-паралитическим веществом в Германии. Пара утверждала, что отравление было совершено оперативниками Федеральной службы безопасности (ФСБ) по приказу Путина.
В совместном интервью с популярным видеоблогером Юрием Дудём незадолго до своего возвращения в Россию в январе 2021 года Навальные рассказали о своей приверженности политическим идеалам. Навальная заявила, что никогда не пыталась убедить мужа прекратить свою деятельность.
«Ты меня упрекал в радикализме, — сказал Навальный Дудю. — Но если бы ты послушал Юлины разговоры о политике, ты понял бы, что я очень умеренный политик».
Он добавил, что, по его мнению, его жену «радикализировал» опыт борьбы с бюрократами, пока её муж был тяжело болен.
В статье о Навальном, опубликованной в британской газете Independent в январе 2021 года, российская журналистка Евгения Альбац заявила, что Навальный «обсуждает с Юлией каждый свой шаг во всех деталях».
«Юлия — это его коуч, — сказала она. — Она делает его лучше».
В посте в соцсети X, бывшем Twitter’е, после заявления Навальной Альбац развила эту мысль.
«Я всегда думала: политик Алексей Навальный — это два человека: Юля и Алексей Навальный, — написала Евгения Альбац. — Как Юля сказала в своём заявлении, половина её убита. И это очень точно: Алёша убит. И если кто-то может продолжить его дело, то это именно Юля».
Однако, как именно она сможет это сделать, ещё предстоит выяснить.
ВЫВЕСТИ ИЗ «ПОЛИТИЧЕСКОГО АНАБИОЗА»
Последние пару лет Навальная жила за пределами России. Летом 2023 года российский государственный телеканал RT со ссылкой на источники в правоохранительных органах сообщил, что её арестуют по прибытии, если она попытается снова въехать в страну.
По мнению журналиста Deutsche Welle Константина Эггерта, самая важная задача — «каким-то образом сметь показать, что ты можешь вывести хотя бы значительную, конечно, не большинство, но заметную часть населения страны из состояния политического анабиоза» и создать «заметные кампании гражданского неповиновения».
Во-вторых, Навальной придётся «мобилизовать западное общественное мнение и западных политиков на более жёсткую позицию в отношении Путина», отмечает Эггерт. Самое главное, это будет означать необходимость значительного увеличения поддержки войны Киева против российского вторжения.
«Вот здесь для Навальной будет очень большой вызов, — говорит он. — Потому что до сих пор позиция поддержать Украину… вызывает сомнения у многих в российской оппозиции. Потому что, дескать, как Иван Петрович в Челябинске, Мария Сергеевна в Москве к этому делу отнесутся?»
По его мнению, невозможно обсуждать вопрос о свержении Путина, не обсуждая вопрос о поддержке Украины.
«Путин сделал эту войну ключевой в своей политике, и придётся занять позицию в отношении этой войны, — считает Эггерт. — В конечном счёте занять придётся позицию, радикально отличающуюся от позиции Путина».
Политолог Мария Снеговая согласна с тем, что широкая поддержка войны российским обществом ставит оппозицию перед дилеммой.
«Здесь у Юлии и у всех остальных оппозиционеров российских та же самая проблема, которая возникла ещё в 2014 году с Крымом, — поясняет она в интервью Азаттыку. — Как быть условным демократическим политикам в стране, где 80–90 процентов поддерживают аннексию и нарушение международных границ беспрецедентное? Так же и сегодня, не 80–90, скажем, 60–70 процентов продолжают поддерживать войну в Украине».
«Так или иначе, вся российская оппозиция сталкивается с этой сложностью», — добавляет Снеговая.
При подготовке материала использовались публикации Русской редакции Азаттыка и «Настоящего Времени».
КОММЕНТАРИИ