Специализированный межрайонный экономический суд Карагандинской области в апреле удовлетворил иск областного департамента экологии к металлургической компании Monopoly-SSA о возмещении предполагаемого ущерба за «нарушение экологического законодательства» в полном объеме. Иск был предъявлен после проверки на предприятии. Как сообщили Азаттыку в суде, в бюджет государства с компании Monopoly-SSA взыскивается сумма ущерба в размере 36 миллионов 807 тысяч тенге.
«По результатам внеплановой проверки по соблюдению экологического законодательства были выявлены нарушения экологического законодательства, а именно, в части превышения нормативов эмиссии концентрации вредных веществ в атмосферу от выбросов, невыполнения плана мероприятий по охране окружающей среды на 2015-2018 годы, отсутствия паспортов опасных отходов», — сообщается в решении суда.
Компания Monopoly-SSA иск о возмещении ущерба не признаёт, заявив о «несогласии с экономической оценкой расчета ущерба». Здесь жалуются, что и расчеты контрольного ведомства заморожены, что и деятельность предприятия теперь лихорадит.
НЕ СОГЛАСНЫ С СУММОЙ «УЩЕРБА»
Офис компании расположен в Караганде, а сама металлургическая печь, за превышение выбросов из которой на компанию и был подан многомиллионный иск, — в городе Балхаш Карагандинской области.
Мы подтверждаем, что в определенной степени выбросы, превышающие нормы, были, но расчет слишком завышен, хотя мы представляли подтверждающие документы, что мы загрязняли не в том объеме, который нам вообще приписали.
— Когда департамент экологии подал на нас иск, само предписание мы не обжаловали, мы были не согласны непосредственно с суммой. Мы подтверждаем, что в определенной степени выбросы, превышающие нормы, были, но расчет слишком завышен, хотя мы представляли подтверждающие документы, что мы загрязняли не в том объеме, который нам вообще приписали. По нашим данным, расчеты завысили в семь раз. На наш взгляд, суд необоснованно критически относится к нашим доводам, — комментирует Азаттыку ситуацию юрист Monopoly-SSA Максут Шарипов.
Предприятие существует с сентября прошлого года. Занимается переработкой медьсодержащего сырья и продает готовую продукцию в виде медного штейна, это промежуточный продукт при получении некоторых цветных металлов. Основным загрязняющим веществом компания называет диоксид серы. По словам юриста Максута Шарипова, ни одно предприятие не может на сто процентов соблюдать природоохранное законодательство. Многомиллионные штрафы и судебные тяжбы, говорит он, теперь привели к приостановлению работы предприятия.
— Поскольку нам такие штрафы выставили, мы начали перерассчитывать свою экономическую политику. Происходят задержки зарплаты. Чтобы людей просто так без зарплаты не держать, мы сейчас приостановили предприятие и ищем средства, чтобы запуститься, а там уже посмотрим, как будет работать. Компания юридически существует, но наши производственные мощности не работают. Часть сотрудников работает, а остальные пока без работы сидят. Надеемся, что ситуация разрешится. Уже на усмотрение судебной власти. Мы верим, что, несмотря на существующие реалии, идет защита не только интересов государства, но и малого и среднего бизнеса, — говорит Максут Шарипов.
По его словам, в компании, осуществляющей свою деятельность в рамках развития моногородов в Казахстане, насчитывается около 200 сотрудников, не считая администрации. Барботажная печь, из-за выбросов которой и идут судебные тяжбы, утверждает юрист, является единственной такой печью в Казахстане и относится к разряду «ноу-хау». Она позволяет делать так, чтобы содержание меди в медном штейне было больше 50 процентов. Максут Шарипов говорит, что ранее очистное сооружение не совсем справлялось с выбросами, но позже на предприятии наладили систему очистки и «превышений по выбросам больше нет».
Решение суда о взыскании более 36-миллионного «ущерба» компания собирается обжаловать. Параллельно идут судебные разбирательства по поводу второго, поданного властями иска — о возмещении ущерба на сумму более 50 миллионов тенге и иска о приостановлении деятельности компании Monopoly-SSA, с чем представители компании также не согласны.
ПРЕДЛОЖЕНИЯ ПО ЭКОЛОГИЧЕСКОМУ КОНТРОЛЮ
В Карагандинской области в «опасной зоне» находятся города Балхаш, Темиртау, Жезказган и Сатпаев. Экологи называют металлургическую промышленность и угольные электрические тепловые станции самыми опасными источниками загрязнений. Директор общественной организации «Карагандинский областной экологический музей» Дмитрий Калмыков в комментарии репортеру Азаттыка говорит, что функции экологического контроля в Казахстане сильно ослаблены, потому что «государство взяло приоритет на развитие экономики».
Плата за эмиссии загрязняющих веществ (выбросы в воздух, размещение отходов, сбросы сточных вод) должна быть такая высокая, чтобы загрязнителю было выгодно поставить очистное сооружение, вместо того чтобы вечно платить за загрязнение окружающей среды.
— Плата за эмиссии загрязняющих веществ (выбросы в воздух, размещение отходов, сбросы сточных вод) должна быть такая высокая, чтобы загрязнителю было выгодно поставить очистное сооружение, вместо того чтобы вечно платить за загрязнение окружающей среды. А у нас сократили список опасных веществ, за которые надо платить, — до 16 наименований, и платежи за их эмиссии у нас такие умеренные, что предприятию проще платить за загрязнение и ничего не делать для их уменьшения. Казахстану интереснее собирать эти платежи, чтобы формировать бюджет: строить дороги, оплачивать здравоохранение, образование, но только не охрану окружающей среды. У нас сейчас экономика завязана на платежах от загрязнения; получается, что экономика заинтересована, чтобы таких платежей было побольше, — говорит эколог Дмитрий Калмыков.
Калмыков приводит в пример такие развитые страны, как Германия, Нидерланды, США, где экологического инспектора свободно впускают на предприятие в любое время и он может видеть конкретные нарушения, чего, по его мнению, нет в Казахстане. Поэтому общественная организация «Карагандинский областной экологический музей» предложила властям внести изменения в экологический кодекс, усилить экологический контроль. В частности, предлагалось устанавливать на крупных промышленных предприятиях измерительные системы за счет государства, чтобы постоянно видеть объективные данные по выбросам токсичных веществ в атмосферу. И тогда не пришлось бы приходить на предприятия с проверками. Но это предложение экологов власти не одобрили.
— О плановых проверках предприятия извещаются заранее. Таким способом можно обнаружить только те нарушения, которые нельзя, как говорится, «спрятать за угол». А большинство нарушений предприятия просто успевают «скрыть», и опасного ничего обнаружить нельзя. Поэтому эффективность проверок сильно упала. Мы понимаем, что это сделано для борьбы с коррупцией, но мы считаем, что сейчас баланс сдвинулся уже в сторону ущерба окружающей среде, — говорит Дмитрий Калмыков.
О плановых проверках предприятия извещаются заранее. Таким способом можно обнаружить только те нарушения, которые нельзя, как говорится, «спрятать за угол». А большинство нарушений предприятия просто успевают «скрыть», и опасного ничего обнаружить нельзя. Поэтому эффективность проверок сильно упала.
Список выбрасываемых в окружающую среду опасных веществ, за которые предприятиям нужно перечислять платежи за загрязнения, говорит Дмитрий Калмыков, в Казахстане сильно сократился. Из списка исключили, в частности, ртуть, цианистый калий, мышьяк и сотни других опасных веществ. Но остались такие основные загрязнители, как оксиды серы и азота, оксиды углерода, пыль. Между тем, говорят экологи, промышленные выбросы сильно влияют на продолжительность жизни. Поэтому экологи в который раз обращают внимание властей на то, что в стране нужно усилить экологический контроль.
В департаменте экологии по Карагандинской области сотрудник Маруа Ибраева, отвечающая за работу со СМИ, а позже и специалист по имени Дархан обещали предоставить репортеру Азаттыка информацию о статистических данных по области: кто еще, помимо компании Monopoly-SSA, был оштрафован за выбросы и какую работу проводит департамент в данный момент по борьбе с предприятиями-загрязнителями. Но ответа пока не поступило. Специалисты ссылаются на «занятость и несогласованность с руководством».
