День памяти Кунаева был многолюдным и насыщенным

День памяти проводится 22 августа — в день его кончины. Программа была насыщенной — не только возложение венков, но и посещение музея Кунаева, его мемориальной квартиры, поминальный обед и премьера документального фильма.

В этом году день памяти Кунаева (он скончался в 1993 году) прошел, кажется, более торжественно, чем когда бы то ни было. Вероятно, это объясняется тем, что нынешний год совпал со 100-летием со дня его рождения. По традиции в Алматы к памятнику Кунаеву возлагают венки. На этот раз это происходило с участием почетного караула республиканской гвардии «Улан».

К памятнику в центре Алматы пришли соратники Динмухамеда Кунаева, его родственники (в том числе две сестры — Роза и Сара), просто те, кто с уважением относится к Кунаеву. Особый интерес журналисты проявляли к Саре Кунаевой, за интервью с которой, можно сказать, выстроилась очередь.

КУНАЕВ ГЛАЗАМИ ВЕТЕРАНОВ ПОЛИТИКИ

Один из участников дня памяти Кунаева — профессор-правовед Мурат Баймаханов. В 1984–1990 годах он возглавлял Институт философии и права Академии наук Казахской ССР. Он занимал в 1992–1995 годах должность председателя Конституционного суда Казахстана.

Мурат Баймаханов говорит Азаттыку, что Кунаев уделял очень большое внимание развитию науки:

— Тогдашние сессии Академии наук обязательно проходили с членом бюро ЦК Компартии Казахстана во главе с Кунаевым. Раз Димаш Ахметович присутствует, то и председатель правительства, и крупные государственные деятели присутствовали и как-то стремились войти в курс дела.

Отметил наш собеседник и то, что тогда роль науки была очень весома.

— Решения сессии Академии наук Казахской ССР по значимости занимали место после постановления правительства и чуть выше актов министерств и ведомств. И ЦК Компартии Казахстана, как штаб всех направлений жизни республики, очень внимательно прислушивался к мнению Академии наук.

На вопрос, прислушиваются ли сейчас к мнению ученых, Мурат Баймаханов ответил:

— По-моему, очень мало. Академию наук почему-то сделали общественным клубом и резко принизили выводы, рекомендации ученых, которые не имеют обязательного значения для министерств и организаций. И каждый пробивает только благодаря тем связям, которые у него имеются с высшим руководством министерств, ведомств и так далее.

Ныне 81-летний Мурат Баймаханов — директор Института научной экспертизы и анализа при Казахском гуманитарно-юридическом университете в Астане.

Корреспондент Азаттыка имел возможность побеседовать в тот день с Серикболсыном Абдильдиным — бывшим лидером Коммунистической партии Казахстана (1996–2010), бывшим председателем Верховного Совета Казахстана (1991–1993). При Кунаеве он занимал высокие должности в Госплане, в министерстве сельского хозяйства, был членом ЦК Компартии Казахстана.

— Мы, строя независимое государство, хотим быть похожими на Ататюрка, Рузвельта, еще кого-то. Но у нас глыба находится здесь. Его фамилия — Кунаев. Его стиль работы, управленческий талант надо было использовать и это пропагандировать. Я хорошо помню систему управления того времени. Во всём, что происходило тогда и что происходит сейчас, — огромная разница. Притом эффективность управления того времени значительно выше была. Мы не достигли того экономического потенциала, который Кунаев создал.

На вопрос, почему сейчас эффективность управления ниже, Серикболсын Абдильдин ответил:

— Государственного менеджмента сейчас в Казахстане не хватает. Сейчас коррумпированный менеджмент, неэффективный.

Затронули мы и такой вопрос: насколько свободен был Кунаев в своих действиях от Москвы.

— Я не могу сказать, что Москва решала всё. Москва держала два вопроса —
финансирование в экономике и идеологию. Всё остальное умелые руки сами делали. Сейчас говорят для красного словца: нам не давали тогда самостоятельно решать то, другое, третье. Но если не давали решать, то откуда появился город Алма-Ата, громадные здания, культура и образование? «Изм» не имеет значения. Значение имеет, как управлять своим достоинством, богатством. Вот это умел Кунаев.

Было ли всё так несправедливо в критике в адрес Кунаева, развернувшейся в период до и после его отставки, спросили мы у нашего собеседника.

— Критиковать можно что угодно и как угодно. Но критиковать то, что сделал Кунаев за время его руководства, нет основания. Когда он ушел в 1986 году, он сдавал Казахстан справным, богатейшим, организованным. И потом шатание началось — перестройка дошла, Декабрьские события и другое. Я думаю, история должна быть справедливо написанной и пропагандированной. И достоинство, и вклад Кунаева мы должны пропагандировать среди будущего поколения.

КУНАЕВ ГЛАЗАМИ КРИТИКОВ

О Динмухамеде Кунаеве написано много статей, воспоминаний. В том числе писали и те, кто хорошо его знал лично, работал с ним бок о бок. Многие пишут о том, что Кунаев был исключительно порядочным человеком, высокого интеллекта, не стремился к личным благам. В то же время есть публикации, в которых бывшего многолетнего руководителя Казахстана обвиняют во многих недостатках. Мол, и трайбализм при нем начал расцветать, и нынешняя коррупция при нем зарождалась, и отправлял своих оппонентов на пенсию ровно в 60 лет, и предавал неугодных деятелей забвению…

Люди из близкого окружения Кунаева, хорошо отзывающиеся о нем, говорят, что отрицать недостатки Кунаева в работе – значит кривить душой. Так, Михаил Исиналиев как-то выразил надежду, что когда-то напишут книгу «Кунаев без глянца». У Димаша Ахметовича он отметил такую черту, когда по отношению к отдельным деятелям личная неприязнь иногда брала верх над объективностью.

Аманжол Каликов, также работавший с Кунаевым, говорит, что крупные политики страдают излишней доверчивостью. И в этом, по его словам, Динмухамед Кунаев не был исключением, он иногда совершал ошибки, на которые толкали его те, с кем его связывала многолетняя дружба.

ПАМЯТНИК КУНАЕВУ ПРИХОДИЛОСЬ ОХРАНЯТЬ

Много споров было в свое время о памятнике Кунаеву в центре Алматы. Так было заведено — дважды Герою (Советского Союза или Социалистического Труда) ставить на родине прижизненный бюст. Поскольку Кунаев родился в Верном (прежнее название Алматы), то и бюст поставили в Алматы.

Не все восприняли положительно то, как это было сделано на практике — фактически рядом с особняком первого секретаря.

В январе этого года поэт и политик Олжас Сулейменов опубликовал по случаю 100-летия Кунаева большой очерк на страницах газеты «Экспресс-К». Из него можно узнать, что в период активной фазы травли бывшего первого секретаря в 1987–1988 годах в числе прочего готовились «требования народа по снесению бюста». И однажды кто-то облил бюст краской. Подобные акты вандализма для того этапа СССР были в диковинку. И пришлось некоторое время людям из органов охранять памятник.

В упомянутом очерке Олжаса Сулейменова есть любопытный рассказ о пленуме ЦК Компартии Казахстана в марте 1986 года, когда начали открыто обвинять в создании культа Кунаева. Первый секретарь одного обкома тогда заявил:

— Пусть Сулейменов доложит пленуму, на какие средства снимался фильм о Кунаеве. Полнометражный фильм!.. Вот с чего начинался культ!

Это был первый документальный фильм о Кунаеве, созданный к его 70-летию и не предназначенный для широкого показа. Тогда Олжас Сулейменов руководил Госкино и участвовал в создании этого фильма, который, по его словам, был нарезан за несколько свободных вечеров.

Последним же по времени создания фильмом о Кунаеве является работа Бахыта Каирбекова.

УЗЕЛКИ НА ПАМЯТЬ

Бахыт Каирбеков делал документальный фильм о Кунаеве по заказу «Казахфильма» к 100-летнему юбилею Кунаева. Как говорит режиссер, заказ поступил поздно и пришлось работать в авральном темпе. К тому же финансирование было скромным. Фильм к торжественному юбилейному заседанию в Алматы 12 января этого года сделать успели, но на самом вечере его так и не показали. Почему?

— Фильм длится 52 минуты. Мне предложили урезать до 5–10 минут. Я отказался, — отвечает Бахыт Каирбеков.

Фильм называется «Узелки на память», и его премьера состоялась как раз 22 августа этого года в очередной день памяти Кунаева.

— Конечно, масса людей могла бы рассказать о нем, но я подумал, почему в сто лет человек не может рассказать обо всём сам.

И режиссер взял книгу Кунаева «О времени и о себе». И на основе этого мемуарного материала сделал фильм. Многие фразы из этой книги озвучивал актер Анатолий Креженчуков, потому что подходили его хрипотца, возраст и даже прическа. В основном показана хроника тех лет, где есть Кунаев. Материал собирали везде — обращались в Санкт-Петербург, в Москву. И есть кадры, которые впервые показываются. В том числе интервью в Брюсселе на выставке, еще в советское время: Кунаев дает интервью на казахском языке, хотя в основном он зафиксирован в документальном кино на русском. Такой уникальный момент.

Первый показ документального фильма «Узелки на память» прошел в кинотеатре «Алатау» перед зрителями из числа тех, кто участвовал в дне памяти Кунаева.

— Самое интересное, — говорит режиссер, — меня сюда не пригласили. Мать узнала из газеты и спрашивает: «Не твой фильм будут показывать?»

Выйдет ли фильм на телеканалах? Бахыт Каирбеков развел руками. Авторские права принадлежат «Казахфильму», и он, как режиссер, ничего не решает.

МАРАФОНЦЫ ПРОБЕЖАЛИ 116 КИЛОМЕТРОВ

Большой алматинский канал (БАК), протяженностью 168 километров, — последний крупный проект, в реализации которого принял участие Кунаев. И БАК носит его имя. В этом году члены Алматинского клуба марафонцев решили по собственной инициативе пробежать марафон вдоль почти всего БАКа — всего 116 километров. От створа канала в Шелеке до памятника Кунаеву в Алматы.

Бежало 15 человек. Это был не совсем марафон, а эстафета. Как сказал председатель клуба Алим Шарипов, всё равно было очень трудно из-за жары. Стартовали в пять утра. За семь часов добежали и за пять минут до возложения венков были у памятника Кунаеву в Алматы.

Самое же трудное было — найти спонсора. Как рассказал Алим Шарипов, он обошел все компании, которые кормятся от БАКа. И все, говорит, отказали. Тогда он пришел в кабинет директора Института горного дела имени Кунаева и сказал, что просит денег на организацию марафона.

— Если бы отправили письмо, то отмахнулись бы, наверное. А так — сработало. И директор дал 50 тысяч тенге, — говорит Алим Шарипов.

Этих денег хватило и на аренду автобуса до Шелека, и на изготовление футболок с портретом Динмухамеда Кунаева.