7 августа сразу в трех городах Казахстана прошли семь акций протеста, участники которых выступили с самыми разными требованиями. Никто из участников не подвергся задержанию. Подобная реакция казахстанских властей на протесты выглядит не совсем обычной: ведь всего три месяца назад один пост в Facebook’е обернулся для столичного активиста 15 сутками ареста — его обвинили в публикации «призыва» выйти на митинг.
СЕМЬ АКЦИЙ В ОДИН ДЕНЬ
Несколько человек в минувшую среду пришли к зданию представительства Организации Объединенных Наций в Нур-Султане с требованием освободить находящихся за решеткой людей, которых казахстанские правозащитники относят к политическим заключенным. Участники акции держали в руках портреты десятков осуждённых и оказавшихся под следствием лиц, а также баннер с надписью: «Свободу политзаключенным!»
Ближе к полудню в столице прошла еще одна акция. У здания железнодорожного вокзала 23-летняя жительница Нур-Султана Шолпанай Тангирова провела пикет за ужесточение наказания за сексуальное насилие. Она развернула плакат с надписью: «Сексуальное насилие — тяжкое преступление». Тангирова назвала слишком мягким вынесенный судом в Костанае приговор по резонансному делу об изнасиловании пассажирки в купе поезда «Тулпар-Тальго» двумя проводниками и призвала отправить в отставку судью.
Третью акцию протеста в столице организовала гражданский активист, инициатор создания движения по защите прав человека «Кахарман» Алия Избасарова. Активистку штрафовали в июне за участие в несогласованном митинге в день президентских выборов. 7 августа она вышла на одиночный пикет перед зданием Российского центра науки и культуры в поддержку задержанных на протестных акциях в Москве. Избасарова держала плакат со снимками задержаний в российской столице и пытающих деревьев и надписью: «Сажайте деревья, а не мирных людей» — с явной отсылкой к продолжающимся в Сибири масштабным лесным пожарам. Избасарова заявила, что в Казахстане и России немало экологических, социальных, экономических проблем. «Правительства двух этих стран, вместо борьбы с этим, направляют все свои силы на устрашение и преследование мирных граждан, которые выражают свое мнение, которые не хотят, чтобы их страной правила одна и та же кучка людей, которые желают, чтобы у всех была возможность избираться», — сказала она.
Такую же акцию солидарности с задержанными на протестных акциях в России провел и гражданский активист Данияр Хасенов. У алматинского Дворца спорта он развернул плакат с фотографиями с акций. «Так же как и власти двух стран поддерживают друг друга, так же гражданские общества двух стран должны друг друга поддерживать», — сказал Хасенов. Анонсируя акцию в Facebook’e, Хасенов написал, что граждане Казахстана стали активнее выходить в поддержку политзаключенных, в защиту своих прав, «но также важна солидарность гражданского общества разных стран». «В поддержку нас выходили в Москве, Киеве, Брюсселе», — заявил Хасенов.
Пятая акция в среду состоялась перед зданием партии «Нур Отан» в столице. Камилла Шоканова развернула плакат с надписью: «Мое оружие — мое слово» — и выступила с речью о пытках в тюрьмах и об активистах, находящихся в заключении на протяжении многих лет. Шоканова потребовала освободить бывшего главу компании «Казатомпром» Мухтара Джакишева, более десяти лет сидящего в тюрьме. Спустя некоторое время представитель «Нур Отана» пригласил Шоканову в офис партии для беседы.
В Семее одиночные пикеты с требованием освободить заключенного бывшего главу компании «Казатомпром» Мухтара Джакишева провели двое местных активистов. Акция Толкын Шауалиевой прошла у здания городской прокуратуры, Куат Уалиев пикетировал здание городского суда № 2.
Полиция не задержала ни одного из участников акций протеста в трех городах. За некоторыми акциями в Нур-Султане сотрудники полиции наблюдали на расстоянии. На пикете за ужесточение наказания за сексуальное насилие полицейских не было. По словам активиста Роллана Машпиева, он не видел на акции семейчан сотрудников полиции. «В двух местах, где прошли пикеты, ходили шесть человек в гражданской одежде. Они лишь снимали происходящее на видео», — говорит Машпиев.
НА ПРОТЕСТ — С ЛИЧНЫМИ ВЕЩАМИ И СРЕДСТВАМИ ГИГИЕНЫ
После того как 24 июля суд в Семее не удовлетворил ходатайство Джакишева об условно-досрочном освобождении, активисты в Нур-Султане, Алматы и Шымкенте провели десятки пикетов с требованием освободить бывшего главу «Казатомпрома» и других граждан, включенных казахстанскими правозащитниками в список политзаключенных.
Правозащитник, оппозиционный журналист Сергей Дуванов одним из первых провел одиночный пикет. 25 июля Дуванов, развернув плакат с надписью: «Свободу Джакишеву!» — около 15 минут простоял напротив здания акимата Алматы на площади Республики. Он осудил решение суда и рассказал о политических заключенных. К моменту завершения акции журналист, указывая на сотрудников полиции, которые стояли поодаль и наблюдали за ним со стороны, сказал: «Граждане имеют право проводить одиночные пикеты без получения разрешения. Полицейские даже не должны подходить к вам. Эти полицейские (указывает на сотрудников полиции. — Ред.) сейчас исполняют закон. И у меня нет никаких претензии к такой полиции, которая стоит и обеспечивает мое право на выражение своего мнения. Такая полиция нам нужна». Журналист, который во время акции стоял с большой сумкой через плечо, в беседе с репортером Азаттыка говорит, что готовился к задержанию.
— Я взял щетку, пасту, сменное белье, зная, что меня повезут в суд. Я рассчитывал где-то на суток десять ареста, как минимум. Не сомневался, что меня задержат. Потому что до этого была общая тенденция: задерживали всех, кто даже с листком бумаги выходил, не говоря уже о плакате, тем более содержащим такие требования. То есть сознательно шел на такую жертву для себя, — объясняет он.
Дуванов, работающий в Казахстанском бюро по правам человека и соблюдению законности, которое наблюдает за протестами в стране и тем, как власти наказывают активистов, считает, что власти начали наблюдать за протестами и не вмешиваться в их ход именно после его пикета.
— До меня всех задерживали. По нашим данным, задержания были общим трендом, была установка запрещать любые акции, даже одиночные пикеты, и никто не сомневался, что меня задержат. Когда я об этом писал в Интернете, каждый второй писал: «Значит идешь отдыхать» [в заключении], — говорит журналист.
Дуванов не единственный, кто подготовился к задержанию полицией и пришел на протест с вещами. 14 июля, в день 13-й годовщины Шаныракских событий, Айдана Айдархан провела литературную акцию перед памятником Абаю в Алматы с требованием освободить ее отца — поэта-диссидента Арона Атабека. 27-летняя Айдархан прочитала написанные в тюрьме стихи отца, которого приговорили к 18 годам тюрьмы по обвинению в «организации массовых беспорядков». Реакция полиции была предсказуемой. Через 20 минут после начала акции к памятнику подошли полицейские и попросили Айдану Айдархан предъявить удостоверение личности и поинтересовались, какую книгу она держит в руке. Ее посадили в машину и увезли в Медеуское районное отделение полиции. Спустя два часа Айдана Айдархан сообщила Азаттыку, что в полиции ей задали пару вопросов, в том числе имеет ли она отношение к движению Мухтара Аблязова (бывшего банкира и критика властей, создавшего движение ДВК, которое признано казахстанским судом «экстремистским» и запрещено в Казахстане), и отпустили, предупредив, чтобы она впредь не нарушала порядок проведения митингов.
— Я готовилась к худшему. Собрала сумку с вещами на тот случай, если меня посадят на какое-то количество суток. Я была уверена, что меня задержат и что будет суд. Поэтому удивилась, что меня отпустили через два часа, — говорит она.
Айдана рассказывает, что задержавшие ее сотрудники «не знали, что с ней делать»:
— Полицейские [в отделении] говорили, что сверху пришло указание не начинать дело в отношении меня. Спустя некоторое время пришел человек, который представился прокурором Медеуского района. Сказал, что он распорядился не выдвигать против меня никаких обвинений, — говорит дочь Арона Атабека.
Сергей Дуванов предполагает, что на действия полиции, которая не стала его задерживать, повлияло «временное решение» властей, ожидающих заседания Национального совета общественного доверия, о создании которого объявил Касым-Жомарт Токаев в инаугурационной речи после президентских выборов, омраченных, по мнению западных наблюдателей, массовыми задержаниями на антиправительственных протестах и многочисленными нарушениями.
Айдана Айдархан эту ситуацию воспринимает как новый метод властей, которые поняли, что шума будет меньше, если не задерживать людей, выходящих на пикеты.
«ИЗМЕНЕНИЯ» VS «ОЧКОВТИРАТЕЛЬСТВО»
Эксперты, с которыми удалось поговорить репортеру Азаттыка, по-разному объясняют спокойную реакцию властей на акции протеста последних недель. По словам правозащитника директора Казахстанского бюро по правам человека Евгения Жовтиса и оппозиционного журналиста Жанболата Мамая, отсутствие задержаний протестующих нельзя считать долговременным трендом. Скорее это временная мера.
— Я это связываю с готовящимся посланием президента, которое он должен озвучить. Как я понимаю, он расскажет о направлениях своей деятельности с учетом того, что в течение какого-то времени после выборов он сигнализировал обществу о намерении осуществить какую-то либерализацию и какие-то реформы. Ждут послание, в котором это, видимо, будет озвучено. К тому же в конце месяца должно состояться заседание Национального совета общественного доверия — органа, созданного при президенте. Это было одним из первых указов [Токаева]. Полагаю, что также будут озвучены намерения властей, они каким-то образом должны реагировать на общественные волнения, недовольство. Думаю, что это такая подготовка. Поэтому это сигнал для общества, что «будут изменения». Это делается для успокоения общественного напряжения, особенно после событий в мае, после выборов, — говорит Жовтис.
По словам Жовтиса, несмотря на усилия со стороны Токаева, все политические шаги, реформы будут проводиться в узком коридоре. «Потому что сама элита, существующая власть, Совет безопасности, они имеют главную функцию — защита самих себя. Главная задача — обеспечить собственную безопасность, своих активов, своего имущества, которое главным образом было приобретено или сформировано в 90-е годы в ходе перехода к рыночной экономике и приватизации», — говорит он.
— Даже при большом желании Токаева, боюсь, что политический коридор будет достаточно узкий. Какие-то шаги будут предприниматься, но пока я не вижу никаких предпосылок и никаких оснований рассчитывать на какие-то кардинальные политические реформы и серьезные изменения, — считает Евгений Жовтис.
Журналист Жанболат Мамай тоже полагает, что изменения в реакции властей на протесты — «это спущенное сверху поручение администрации Токаева», вступившего на пост президента три месяца назад. По его словам, это временная политика окружения президента, которые хотят продемонстрировать, что «проявляют гибкость и устанавливают диалог с обществом».
— Власти, которые дают разрешение на пикеты с небольшим количеством участников, пошли бы на массовые задержания протестующих, если бы на улицы вышли сотни, тысячи человек, — говорит Мамай.
Политолог Талгат Калиев придерживается иного мнения. Он говорит, что с момента вступления Токаева в должность «произошло много изменений», власти начали разрешать митинги, во время проведения которых не ожидают правонарушений.
— Полиция не задерживает участников пикетов, — думаю, изменения есть. Токаев говорил о необходимости изменения закона о митингах. С его приходом к власти происходит много изменений. К примеру, Интернет стал доступным. Наблюдается доступность ресурсов. Дали разрешение на проведение митингов, пикеты проходят. Нет жесткой реакции [со стороны властей] на них, — говорит Калиев.
Токаев говорил о необходимости изменения закона о митингах. С его приходом к власти происходит много изменений.
Член гражданского движения «Oyan, Qazaqstan» журналист Асем Жапишева не согласна с мнением Калиева относительно «разрешений на проведение митингов».
— 4 августа мы подали заявку на проведение митинга с лозунгом «Требуем реформу МВД!». Нам сказали [в акимате Алматы]: проводите за «Сарыаркой» (в сквере за одноименным кинотеатром. — Ред.), в противном случае митинга не будет. Мы начали настаивать на том, что хотим провести митинг в центре города. После этого полиция стала вызывать на допросы всех активистов, кто требовал реформы. Разрешение на одиночные пикеты — это никакой не признак гуманизации. Власть просто собирается с силами. Хотят показать Токаева в качестве реформатора. Это очковтирательство, — говорит она.
Алматинские активисты не единственные, кто не смог получить разрешение на проведение митингов. Люди, намеревавшиеся провести акцию протеста против «сертификата безопасности», установить который на устройства с доступом в Интернет рекомендовали власти, сообщили, что 4 августа акимат города Нур-Султана не разрешил митинг. Как пишет член движения «Республика» активист Бэлла Орынбетова, в постановлении за подписью акима Нур-Султана Алтая Кульгинова говорится, что «содержание заявки на проведение митинга не соответствует закону». При этом в акимате не указали, что именно оформлено некорректно
— Акимат должен был за пять дней нас предупредить, дадут нам разрешение на митинг или нет. В течение девяти дней с момента подачи заявки с нами никто не связался. Это грубое правонарушение, — считает Бэлла Орынбетова.
Власть просто собирается с силами. Хотят показать Токаева в качестве реформатора. Это очковтирательство.
По словам активистки Жапишевой, решение властей давать разрешение на проведение небольших пикетов, возможно, связано с усилившейся критикой международных организаций и зарубежных журналистов, которые осудили Нур-Султан за массовые задержания протестующих в день президентских выборов и последующие дни.
МЕЖДУНАРОДНАЯ КРИТИКА
Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе одной из первых отреагировала на массовые задержания протестующих до и после президентских выборов в стране. В заявлении, опубликованном на сайте организации, говорится, что «массовые задержания мирных протестующих на улицах, включая журналистов, нарушают конституционные свободы собрания и выражения». «Пренебрежение основными правами, включая аресты мирных протестующих, и многочисленные нарушения в ходе голосования в день выборов едва ли продемонстрировали уважение к демократическим стандартам», — отметили в ОБСЕ. По мнению организации, внеочередные выборы президента Казахстана продемонстрировали, что «необходима подлинная демократическая консолидация и значительные политические, социальные и правовые реформы». В ООН также подвергли критике Нур-Султан за применение силы во время задержания протестующих.
12 июня Управление ООН по правам человека выразило обеспокоенность массовыми задержаниями и арестами в Казахстане во время мирных акций протеста 9–10 июня и призвало власти страны выполнять обязательства в области прав человека. «Это явное противоречие обязательствам Казахстана перед международным законодательством о правах человека. Я призываю Казахстан выполнить свои правовые обязательства по уважению и защите прав на свободу мирных собраний, выражения мнений и обеспечения права на полноценное участие в политической жизни», — говорилось в заявлении главы Офиса ООН по правам человека в Центральной Азии Ришарда Коменда.
Нур-Султан подвергся критике за жесткую реакцию на протесты. 7 августа исполнительный директор международной организации Human Rights Watch по Европе и Центральной Азии Хью Уильямсон направил в адрес президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева письмо с призывом начать реформы и воплотить в жизнь обещания, озвученные в инаугурационной речи. «Вам известно, власти в Казахстане постоянно нарушают статью 32 Конституции, гарантирующую гражданам право на мирный протест», — написал Уильямсон и призвал Токаева начать реализацию инициативы по пересмотру крайне ограничительного закона.
Токаев пока не выразил реакцию на обращение Human Rights Watch. После выборов президента Казахстана в интервью западному СМИ Токаев пообещал разработку нового закона о мирных собраниях.
Активист Жапишева говорит, что «власти озаботились митингами, но конкретных изменений не произошло».
— Закон о мирных собраниях так и не пересмотрели. Нам вначале нужны законодательные реформы. Необходимо освободить политических заключенных. В прошлом году исключили возможность самовыдвижения для кандидатов в городские маслихаты. Сейчас кандидатов могут выдвигать только партии. Необходимо исправлять и ситуацию с профсоюзами. Если бы начали вносить изменения по этим трем вопросам, то можно было бы говорить о признаках начала реформ, — говорит журналист.
Журналист Жанболат Мамай и правозащитник Евгений Жовтис, говоря о том, что «изменение реакции властей на протесты не является оттепелью», приводят в качестве довода ситуацию с диссидентом Ароном Атабеком, активистом Максом Бокаевым и бывшим главой компании «Казатомпром» Мухтаром Джакишевым, признанными политзаключенными и всё еще находящимися в тюрьмах.
— Действительно, полиция только наблюдает. Такой тренд есть. Но вместе с тем одновременно выносятся приговоры якобы за экстремизм мусульманам, одновременно в местах заключения продолжают оставаться многодетные матери, которых связывают с запрещенным движением «Демократический выбор Казахстана». Не освободили Мухтара Джакишева, — говорит Жовтис.
ЧИСЛО МИТИНГОВ СОКРАТИЛОСЬ ЗА ШЕСТЬ ЛЕТ В ПЯТЬ РАЗ
Казахстанские власти в предыдущие годы изредка давали разрешение на проведение митингов с участием сотен людей. В начале 1990-х, когда в стране еще не установился жесткий автократический режим, полиция наблюдала за протестами на расстоянии, говорит Жовтис. Журналист Мамай вспоминает, что «с 2009 по 2011 годы он выходил два раза в месяц на одиночные пикеты».
В беседе с репортером Азаттыка эксперты обращают внимание на тот факт, что крупные акции протеста сошли на нет после Жанаозенских событий 2011 года и подавления земельных митингов 2016 года. В декабре 2011 года многомесячную забастовку нефтяников в городе Жанаозене Мангистауской области разогнали силой, полицейские открыли огонь по забастовщикам. По данным властей, во время этих событий погибли 17 человек, более ста были ранены. Во время земельных митингов сотрудниками полиции и спецназа провели массовые задержания протестующих, которых затем подвергли административному наказанию. Макс Бокаев и Талгат Аян, двое активистов из Атырау, организаторов первого стихийного митинга против земельной реформы, были приговорены к пяти годам заключения каждый.
В отчете о результатах мониторинга реализации права казахстанцев на мирные собрания в 2018 году, опубликованном Казахстанским бюро по правам человека в апреле этого года, говорится, что после Жанаозенских событий число митингов в стране сократилось. Авторы доклада пишут, что в течение шести лет число протестных акций сократилось в пять раз по сравнению с 162 мирными собраниями в 2011–2012 годы. Правозащитники сообщают о значительном сокращении митингов в 2018 году. Согласно отчету, в прошлом году в восьми городах Казахстана прошло 32 мирных собрания. Эти показатели ниже данных за 2017 год, когда в стране состоялось 36 митингов.
2018 год. Задержания на несанкционированных акциях с требованием «освободить политзаключенных»:
Задержания во время протестов
В статье 32 Конституции Казахстана говорится, что «граждане Республики Казахстан вправе мирно и без оружия собираться, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование». Однако в этой же статье отмечено, что «пользование этим правом может ограничиваться законом в интересах государственной безопасности, общественного порядка, охраны здоровья, защиты прав и свобод других лиц». В статье 7 закона «О порядке организации и проведения мирных собраний, митингов, шествий, пикетов и демонстраций в Республике Казахстан» от 17 марта 1995 года значится, что местные власти могут запретить митинги, если их проведение угрожает общественному порядку и безопасности граждан. Международные организации подвергли критике ограничительные нормы законодательства и призвали Нур-Султан внести в них поправки, однако мнение правозащитников не было принято во внимание. Казахстанские активисты на протяжении многих лет продолжают жаловаться на сложности с получением разрешения на митинги. Ежегодно десятки участников несогласованных митингов привлекаются к ответственности за «нарушение порядка проведения мирных собраний».
КОММЕНТАРИИ