НОЧИ ПОД ОТКРЫТЫМ НЕБОМ У ЗДАНИЯ АКИМАТА
Жительница столицы Манзура Тагай — многодетная мать. В начале июля она вместе с четырьмя детьми, старшему из которых 13 лет, а младшей дочери два года, провела несколько ночей у здания акимата города.
— Мои дети были очень напуганы. Один сын попал в больницу с простудой. Потом заболела моя дочь. Я мать-одиночка. Хозяин дома отобрал у меня свидетельства о рождении детей, потому что я не смогла уплатить квартплату за два месяца. Потом он выгнал нас из дома. Мне пришлось с четырьмя поехать в акимат, — рассказывает Манзура.
Двухлетняя дочь женщины во время разговора матери с журналистом постоянно плачет. Манзура говорит, что это из-за бедственной ситуации. Здоровье детей ухудшилось, сама женщина стала раздражительной.
Многодетная семья ночует на улице и обивает пороги инстанций:
— Мы печем хлеб из небольшого количества муки, которая осталась с прошлого месяца, питаемся только этим. Не помню, когда в последний раз ели мясо и овощи. Что тут говорить? Едим только хлеб, и то понемногу. За те три дня, что мы провели в акимате, один человек дал 200 тысяч тенге. Я отдала эти деньги хозяину квартиры и забрала документы на детей. Затем активисты собрали 70 тысяч тенге. На эти деньги мы сняли квартиру на месяц. Сейчас на питание трачу деньги из 41 тысячи тенге, которые получила в этом месяце, — объясняет мать.
Многодетная мать говорит, что пошла ночевать перед акиматом из-за безысходности и взяла с собой детей, потому что их не с кем и негде было оставить.
КЕТТЛИНГ НА ПУТИ К АКОРДЕ
41-летний Баглан Орынбеков вместе с двумя женами, с которыми заключил брак по шариату, и десятью детьми намеревался попасть в Акорду — резиденцию президента. Однако спецназ применил прием, известный как кеттлинг, и взял семью в окружение. По словам Орынбекова, он переехал из Шымкента в Железинский район Павлодарской области «в рамках программы переселения из южных регионов на север», но обещанных при переселении льгот не получил: его отправили обратно, заявив, что «срок действия программы истек».
Семья — старшему ребенку 14 лет, младшему полтора года — провела в кольце спецназа больше часа. Старшие сыновья помогали своим матерям и держали младших братьев и сестер на руках. Некоторые из детей пытались сопротивляться, толкали бойцов спецназа, преградивших им путь. Пока их отец рассказывал о своих проблемах приехавшим журналистам и чиновникам, дети передавали друг другу бутылку с водой и сидели на бетонном покрытии.
— Пришлось ехать с детьми. Мы всей семьей переехали в Павлодар. После того как нас выселили из обещанного жилья, мы сели на такси и сразу направились в Акорду. Мы столько времени провели в оцеплении спецназа. Мы просили помощи, но никто не помог, — рассказывает многодетный отец.
Орынбеков говорит, что в прошлом его подвергали задержаниям. Он утверждает, что это происходило, когда он пытался довести до чиновников свои проблемы.
— Когда берем с собой детей, нас хоть выслушивают, обращают внимание, а так просто берут под стражу. Некоторые называют меня нарушителем спокойствия. Но если не поднимешь шумиху, то не получишь полагающееся, не сможешь решить свою проблему, — говорит Баглан Орынбеков.
Сейчас Орынбековы вернулись в Шымкент. Дети из этой семьи всё еще вздрагивают при виде полицейских.
НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ В ИЗОЛЯТОРЕ
9 мая 2019 года алматинку Оксану Шевчук задержали во время мирного собрания в городе и продержали в изоляторе временного содержания до вечера. В ИВС ее водворили с семимесячной дочерью. Однако после жалобы ее адвоката Галыма Нурпеисова ее были вынуждены освободить.
— Оксану Шевчук задержали, привезли в департамент полиции и направили в ИВС. Я подал жалобу, что, принимая решение о процессуальном задержании Оксаны, они не имели право ставить вопрос также о задержании ребенка. Ребенок является субъектом права. Конечно, мать и ребенка разделять нельзя. Но какова целесообразность применения меры пресечения в виде задержания на тот момент с грудным ребенком? Во-первых, кормящая мать, условий нет. Во-вторых, ребёнок в изоляторе, где абсолютно отсутствуют элементарные бытовые условия, такие как горячая вода, чистое белье, гигиена. Ребёнок никакого отношения ни к каким делам не имеет, и водворять несовершеннолетнего, грудного ребенка в ИВС — это грубейшее нарушение прав человека, в частности ребенка, — говорит адвокат.
По его словам, выход на протест — это крайняя мера, форма коммуникации человека с властью, когда он не может донести свои требования или добиться решения проблемы иным путем.
— Он [человек в безвыходном положении] идет и обращается к власти, показывая, что он столкнулся с неимоверными проблемами, которые создала определённая система, и он пытается решить ее. Эта форма — выражение его позиции. Должностные лица обязаны принять, выслушать и принять меры. Но если должностное лицо уклоняется от решения проблем и закрывается этими кеттлингами или применяет силу, то, я считаю, это относится к категории преступления против прав ребенка, — комментирует Нурпеисов.
Адвокат обратился с жалобой к уполномоченному по правам ребенка, в Генеральную прокуратуру и МВД, указав, что маленькая Ева на протяжении нескольких часов находилась в изоляторе. Омбудсмен направил жалобу в министерство внутренних дел. В министерстве ответили, что ребенок находился в «камере с необходимыми условиями» и его освободили менее чем через три часа. В прокуратуре провели проверку и сообщили, что фактов нарушения прав человека не выявлено.
МНЕНИЕ ПСИХОЛОГА
Психолог Салтанат Маусеитова говорит, что за последние три года случаи, когда дети становятся невольными участниками различных акций протеста, участились. От конфликтов страдают взрослые протестующие. «А как это может отразиться на психике детей с еще не полностью сформированным сознанием?» — задается вопросом психолог.
— К сожалению, родители используют ребенка как инструмент. Конечно, они могут сказать: «Мы делаем это для наших детей», но это не так. К примеру, спрашивает ли родитель своего ребенка, хочет ли он пойти куда-либо, прежде чем выходить с ним на протесты? Знает ли ребенок о том, что взрослый считает единственным способом решения проблемы выход на протест? Думаю, что часто детей вынуждают выходить. И одна из опасностей заключается в том, что ребенок начинает ощущать себя виновником сложной ситуации в семье. То есть родитель, показывая свое бедственное положение другим через ребенка, бессознательно определяет, что ребенок — корень проблемы. То есть у ребенка развивается чувство вины. Во взрослой жизни это вызовет у него недоверие, внутреннюю обиду, а со временем всё это может привести к агрессии, — считает психолог.
По словам специалиста, в любом случае лучше делать это по согласованию с ребенком и с его согласия. И в вопросе протестовать или не протестовать интересы ребенка должны преобладать над интересами взрослых.
— Понятно, что люди выходят на протесты не из-за того, что им нечего делать, и выходят с детьми потому, что оказались в сложной жизненной ситуации. Однако необходимо учитывать, что дети застенчивы и робки. Даже если для вас законно и нормально говорить публично на весь мир о своей проблеме и требовать от властей ее решения, для ребенка это может быть равносильно смерти, — говорит эксперт.
ВОПРОСЫ АЗАТТЫКА, ОСТАВШИЕСЯ БЕЗ ОТВЕТА
Уполномоченный по правам ребенка Аружан Саин не ответила на вопрос Азаттыка о вовлеченности детей в мирные собрания и протесты. Она посоветовала обратиться за комментариями в комитет по защите прав детей министерства образования и науки Казахстана.
В ответе главы комитета Азаттыку говорится, что, согласно статье 11 закона «О правах ребенка в Республике Казахстан», «каждый ребенок имеет право на свободу слова и выражение своего мнения, свободу совести, развитие своей общественной активности, получение и распространение информации, соответствующей его возрасту, добровольное участие в общественных объединениях, а также в других формах некоммерческих организаций и мирных собраниях, разрешенных законодательством.
В письменном ответе Азаттыку за подписью исполняющего обязанности председателя комитета по защите прав детей Дулата Жекебаева говорится также, что «правоохранительные органы принимают все необходимые меры для обеспечения безопасности и прав несовершеннолетних в случае их участия в мирных собраниях».
Не является ли нарушением прав ребенка взятие его в кеттлинг на мирном выступлении, куда он приходит добровольно? Можно ли взятие детей в окружение считать обеспечением их безопасности? Эти вопросы Азаттыка комитет оставил без ответов.
КОММЕНТАРИИ