«ЛГБТ — это не просто буквы, за ними стоят люди». Жизнь гея и лесбиянки в Казахстане

10 декабря — Международный день прав человека. Живущие в Казахстане представители ЛГБТИК+ хотят, чтобы в стране соблюдались и уважались их права. В интервью Азаттыку они рассказывают о том, как проходит их жизнь, в которой они всеми силами скрывают правду о себе, и о чем они мечтают.

«Я УСТАЛ». ИСТОРИЯ САНЖАРА

35-летний Санжар (имя изменено по соображениям безопасности) занимался наукой и отучился в одном из ведущих зарубежных университетов. Потом вернулся на родину, но теперь вновь хочет уехать — в одну из западных стран. Парень-гей говорит, что в Казахстане никому нет дела до его научной деятельности и навыков, но всех волнуют его поведение, речь и манеры.

— Трудно представить, что произойдет, если узнают, что я гей. Потеряю работу, от меня отвернутся родственники, меня могут избить на улице. Я стану ничтожным человеком в обществе. Чтобы этого не произошло, выходя утром из дома, мы надеваем «вторую маску», играем роль. Я устал. У меня от природы тонкий голос, я говорю, как девушки, хожу, как они. Я даже хотел пройти курс актерского мастерства, чтобы соответствовать требованиям общества и изменить свою походку. Но не смог, потому что это дорого. Пробовал ходить в спортзал, чтобы «исправить» походку, но не вышло... Я понял, что такова моя природа.

Прожил два года в стране, где права ЛГБТ хорошо защищены, и все время хочу вновь уехать туда. Я не чувствую себя полноценным человеком в Казахстане. Хочу жить не прячась.

Я бы использовал свой научный потенциал и знания, полученные за рубежом, для развития страны и общества, потому что я прежде всего учитель. Среди тех, кто прочитает это, уверен, найдутся те, кто скажет: «Такой человек не должен развивать общество». Из-за этого я не могу спокойно жить в Казахстане. Сейчас я больше думаю о своем благополучии, чем о повышении уровня знаний, развитии науки.

Я родился в южном регионе, родом из консервативной сельской семьи. Очень немногие родители принимают природу своего ребенка. Только те, кто учился, видел мир, поддерживают своих детей. Многие готовы отказаться от своего ребенка, если узнают, что он представитель ЛГБТ. Это страшно.

Сейчас родители настаивают на моей женитьбе. Я им говорю: «Буду заниматься наукой, хочу добиться успеха». Так обманываю их. У меня нет другого выбора. Планирую учиться в докторантуре за границей. Но иногда думаю, нужна ли мне эта степень? Может, я вбил себе в голову мысли о докторантуре, чтобы избавиться от давления?

Под таким давлением некоторые геи женятся. Потом разводятся. У меня есть такие знакомые. Если бы права ЛГБТ не нарушались и мы не жили бы скрытной жизнью, возможно, сократилось бы и количество распавшихся семей. Под давлением общества, родителей представители ЛГБТ создают семьи и разрушают жизни своих супругов, детей. Я содрогаюсь от одной мысли об этом...

Помню, в университете мы писали научную работу и для сбора материала поехали в очень консервативный район. В дороге обсуждали мою походку и постоянно придирались. «Почему ты разговариваешь как женщина? Ходи как мужчина!» — говорили мне, устраивали допрос. Пугали тем, что попаду в ад. Эти слова напомнили мне о детстве. Я был напуган и уволился.

ЛГБТ — это не просто буквы, за ними стоят люди. Никто в обществе не должен жить скрытной жизнью из-за своей сущности. Мы испытываем сильное эмоциональное, психологическое давление. Я несколько раз думал о суициде. Думаю, мой внутренний мир и знания спасли меня.

К примеру, недавно один родитель пришел на урок и потом спросил у меня: «Почему ты ломаешься, когда разговариваешь?» Это тяжело было слышать. Я не мог уснуть три дня. Почему важны моя речь и походка? Разве знания, которые я даю, не важней?

Сильное давление я испытывал и в школе, и в институте. Одноклассники, старшеклассники и ребята с округи постоянно придирались к моей походке и манере речи. В то время я мечтал уехать из села в город. В университете тоже обсуждали мою походку, говорили разное за спиной.

Однажды пара парней в кафе пыталась меня избить. Тогда я бежал на такси. Как-то меня пытался избить пьяный мужчина. В такие моменты чувствовал себя униженным и раздавленным.

Когда я был за границей, обратился к психологу, чтобы признаться себе в том, что я гей, вылечить душевные травмы, полученные в детстве. Позднее хотел сказать родителям, был готов к этому. Но однажды мой отец очень резко высказался об ЛГБТ. Тогда я обрадовался, что не признался.

Моя ориентация влияет на мое общение с родственниками, я сильно себя ограничиваю, прежде винил себя в несчастьях и проблемах в семье. Все еще испытываю чувство вины и не могу это контролировать. Это очень сложно и влияет на мою уверенность в себе.

В целях собственной безопасности в Казахстане я совершил каминг-аут перед несколькими знакомыми. Теперь, если у меня возникают сложности, я могу позвонить им и попросить о помощи. Если я буду скрывать, кто я, у меня не будет таких людей. Друзья, которые знают, помогают мне полюбить себя как личность, они на моей стороне.

35 лет я живу в мучениях. Я не был верен себе, жил в соответствии с чужими желаниями. Хочу уехать за границу и жить там открыто. Хочу внести свой вклад в развитие человечества. Хочу любить себя. Если не любить себя, жизнь кажется бессмысленной.

«В АУЛАХ ДЕВЧОНКИ ОСТАЮТСЯ СОВСЕМ ОДНИ». ИСТОРИЯ АЙГУЛЬ

С 25-летней Айгуль (имя изменено) репортер Азаттыка встретилась на мероприятии, организованном инициативной группой Feminita по правам женщин и ЛГБТ.

В разговоре девушка из обычной сельской казахской семьи, студентка последнего курса одного из университетов Алматы, раскрыла секрет, которым не может поделиться даже с самыми близкими людьми.

— В мае я потеряла свою девушку. Она была не просто моей подругой, но и моей возлюбленной. Ее смерть сломала меня, — говорит она, не скрывая горя.

Но демонстрировать свою скорбь открыто она не может. Когда любимую провожали в последний путь, Айгуль делала все, чтобы не позволить горю вырваться наружу.

— Мы хоронили её в родном селе. И друзья, которые знали, что мы были в отношениях, просили меня не отличаться, чтобы люди не заподозрили чего. Как же тяжело мне было! — говорит она.

После смерти любимой Айгуль впала в депрессию.

— Я обратилась к психологу, но она оказалась гомофобкой. Нашла другого. Она оказалась религиозной и начала меня убеждать, что я неправильно живу, потому такие вещи случаются. Я была в таком шоке, — говорит она.

По словам Айгуль, с дискриминацией она сталкивается со школьной скамьи. Ее унижали за внешность, подвергали кибербуллингу.

— Я девушка из самого обычного села. В том году я только-только начала принимать свою полноту. Я с детства полная, сколько ни старалась, не худею. Я решила снимать видео для ТikTok’а и таким образом бороться со своими комплексами. И был у меня один видеоролик. Их очень много девушек худых снимают, в лифчике, против бодишейминга (дискриминация людей, основанная на том, как выглядит их тело. — Ред.). Парни из моего села сделали запись, не поленились и разослали. Видео видели не только мои в ауле, но и жители соседних сел. Мама с братом так ругали и в конце меня выгнали меня из дома. У меня по сей день есть страх, и я не езжу в аул. Почему я не могу принять себя и, как другие, самовыражаться, даже если у меня лишний вес! — говорит Айгуль.

По словам девушки, поддержку она видела только со стороны отца. О нем она говорит с гордостью.

В этом году 8 марта, в Международный женский день, несколько таких общественных организаций, как Feminita, «КазФем», SVET, «ФемАгора», «ФемСреда», и активисты в Алматы провели марш с призывом к гендерному равенству. Шествие, которое впервые в истории страны прошло с согласия властей, некоторые осудили, назвав это акцией в поддержку ЛГБТ.

Айгуль говорит, что после этого марша совсем потеряла связь с родственниками, которые ее осудили, сказав, что она «не станет человеком». Но, добавляет девушка, оказавшись в среде, где не притесняют из-за гендерных или иных различий, она познакомилась с людьми с похожей судьбой и осознала важность уважения к себе и другим и защиты их прав.

— Я нашла психолога, который принял меня такой, какая есть, не осуждая, помог преодолеть боль, и я только-только прихожу в себя, — говорит Айгуль.

Ее особенно беспокоит судьба девушек с похожими историями из сельской местности.

— Мы в городе можем собраться, посидеть, обсудить, найти сторонников, а в аулах девчонки остаются совсем одни, и им помочь никто не пытается, — говорит она.

P. S. Накануне акимат города Алматы не согласовал марш и митинг за права женщин 8 марта 2022 года. Уведомление о намерении провести эти акции подавали фем-активистки. По их словам, власти города также просили отозвать заявку о марше. Активисты делать этого не стали, а также подали уведомление о проведении митинга за права женщин на 12 декабря текущего года. Аким Алматы Бакытжан Сагинтаев, отвечая на вопрос о причинах отказа в согласовании акций, заявил, что на этот день запланировано много других событий. «8 марта оккупировано другими организациями или мероприятиями», — заявил Сагинтаев. Марш 2021 года взбудоражил казахстанский сегмент соцсетей. У шествия нашлась масса противников, чьи аргументы в основном сводились к тому, что марш противоречит «национальным ценностям» страны.

В написании статьи принимала участие корреспондент Азаттыка Маншук Асаутай

Иллюстрации: @ai.dalada.art

«ЛГБТ — это не просто буквы, за ними стоят люди» Жизнь гея и лесбиянки в Казахстане

«Я УСТАЛ». ИСТОРИЯ САНЖАРА

«В АУЛАХ ДЕВЧОНКИ ОСТАЮТСЯ СОВСЕМ ОДНИ». ИСТОРИЯ АЙГУЛЬ

Читайте также:

«Мой первый каминг-аут» и другие истории. Быть представителем ЛГБТ в Казахстане

«Изгнание демона», или Кадры из жизни трансгендерной женщины в Казахстане