В своей речи, длившейся полтора часа, президент Казахстана рассказывал о предлагаемых им мерах по выводу страны из текущего кризиса, в который ее погрузили, в частности, пандемия коронавируса и падение цен на нефть. Токаев много говорил о том, что «следует» сделать: сократить число госслужащих, но создать новые ведомства и восстановить МЧС; выбирать сельских акимов и упразднить «конфликтующих с министрами» ответственных секретарей в министерствах; поддерживать отечественное производство и сельское хозяйство и диверсифицировать экономику. Известный казахстанский политолог Досым Сатпаев, директор Группы оценки рисков, в беседе с Азаттыком рассказывает, что он почерпнул из выступления президента.
«КОРОНАВИРУС ВЫТАЩИЛ ВСЕ СКЕЛЕТЫ ИЗ ШКАФОВ»
Азаттык: В «послании» президента Касым-Жомарта Токаева, темой которого были заявлены «цели посткризисного развития страны», часто встречалось слово «следует». Оно повторялось десятки раз. Почему глава страны с президентской формой правления, в распоряжении которого широкие полномочия, говорит, как кажется, неуверенно?
Досым Сатпаев: Давайте исходить из того, что Токаев до сих пор не является главным игроком на вершине политического олимпа. Это не Узбекистан, где президент Шавкат Мирзияев после смерти Ислама Каримова сразу четко стал демонстрировать себя хозяином в стране. Не стоит забывать, что в Казахстане существует два центра власти: Библиотека (официальное название: Библиотека Первого Президента Республики Казахстан — Елбасы, служит офисом экс-президента Нурсултана Назарбаева. — Ред.) и Акорда. Есть и третий центр власти, о котором говорят меньше. Но он может взять в заложники и Библиотеку, и Акорду. Это — бюрократический аппарат Казахстана. Он мощный, большой, неэффективный, неповоротливый. Заставить его работать очень тяжело. Это не получалось у Назарбаева. Мы видим, что это в принципе не получается и у Токаева. Естественно, есть определенная неуверенность в заявлениях. Потому что то, что он озвучил в «послании», должен реализовать тот самый бюрократический аппарат, который до этого и так провалил всё, что можно было провалить.
Азаттык: Но Токаев, наоборот, хвалит правительство, в том числе в этом «послании». Говорит, что оно «справилось» с эпидемией коронавируса…
Досым Сатпаев: Эпидемия, наоборот, показала, что все предыдущие «послания», которые когда-то озвучивались, с красивыми целями, задачами, установками, — они все провалились. Именно коронавирус вытащил все скелеты из шкафов, показал, что у нас ничего нет: ни экономики, ни эффективного госаппарата, ни запасов, ни медицины. Хотя все эти годы в «посланиях» по этим пунктам давались установки: «развить», «увеличить финансирование», «создать импортозамещающие производства», «сократить бюрократический аппарат», «сделать аппарат более близким народу», — ничего не работает. Общество оказалось само по себе, в состоянии человека, который тонул, и никто его не спасал. И люди сами стали себя спасать. Все вдруг увидели, что этому государству, мягко говоря, наплевать на своих граждан. Был период, когда было безвластие: люди не знали, к кому обратиться, требовали ответов, их никто не давал. Это показывает, что «послания» предыдущих лет на самом деле были просто красивыми словами, которые не сделали страну ни конкурентоспособной, ни экономически эффективной, ни политически ориентированной.
«ВСЕ ХОТЯТ ОПЯТЬ НАЧИНАТЬ С НУЛЯ»
Азаттык: Вы написали на своей странице Facebook’е, что увидели схожесть в «послании» Токаева и прежних речах Назарбаева. В чем она выражалась?
Досым Сатпаев: Это все излюбленные изречения: «создать», «сократить», «увеличить», «взять под контроль», «поддержать», «повысить», «поручаю разработать», «обеспечить», «прекратить», «исправить» и тому подобное. Такое ощущение, что они берутся из прошлых посланий и вставляются в новые. Задача — показать, что в Казахстане президент всё держит под контролем, он дает указания, ставит определенные задачи. Но при этом никто ничего не контролирует. Сейчас в стране не нужны «послания». Нужны кардинальные изменения и реформы.
Азаттык: При существующих условиях, которые вы описали, не являются ли такие ожидания утопией?
Досым Сатпаев: Пример Беларуси и других стран показывает, что невозможно долгое время сидеть в состоянии абсолютного контроля. В любом случае в обществе появляются протестные настроения. И в этом году они увеличатся. Опять же из-за ухудшения социально-экономических условий. Всемирный банк заявил о том, что может появиться 800 тысяч новых бедных в Казахстане. Новых! Прибавятся к старым. От правительства в совокупности помощь получили почти пять миллионов человек. Они находятся в уязвимом положении. А трудоспособное население — девять миллионов. Получается, больше половины трудоспособного населения в Казахстане нуждается в поддержке. Это тоже показатель того, что кризис, пандемия, локдаун, падение цен на нефть, ухудшение положения бизнеса приведут к росту протестных настроений, и в этом году, и в следующем.
Азаттык: Вы увидели в речи Токаева какие-то попытки снизить протестные настроения или как-то повлиять на них?
Досым Сатпаев: Нет, только какие-то общие формулировки: «здесь немного увеличить», «здесь немного продлить» и так далее. Но ответа на самый главный вопрос — что власть будет делать, если опять все провалится, — нет. Где ответственные за провал всех этих программ? Ни одной персоны! Берут каких-то условных руководителей, отдельных министров. Но весь аппарат так работает. Возникает ощущение, что никто не хочет делать разбор полетов и анализировать ошибки, которые были совершены. Все хотят опять начинать с нуля. И под это выделять новые деньги, создавать новые структуры, которые якобы должны помогать.
Вообще все «послания», которые озвучивались в Казахстане, ставят целью обнулить то, что в прошлом делала власть: «Вот новое послание, и мы открываем новую страницу». Извините, а прошлые страницы вы почему не читаете?
«Послания» сами по себе не работают. Кому они адресованы? Населению? Мне кажется, 90 процентов казахстанцев их не слушают. А те, кто слушает, могут относиться скептически.
Азаттык: Почему?
Синдром временщика — вот что мешает госаппарату Казахстана работать. Это когда многие чиновники мыслят только близким горизонтом планирования: «пока я сижу».
Досым Сатпаев: За эти 30 лет столько наслушались. «Послание» обсуждают эксперты, экономисты, Facebook — узкий круг людей. Что касается бюрократического аппарата, видно же, что он давно привык, четко понимая, что половина этих пунктов реализовываться не будет. Поменяют министров, акимов, даже тех людей, которые сегодня сидели в этом зале и слушали Токаева. Синдром временщика — вот что мешает госаппарату Казахстана работать. Это когда многие чиновники мыслят только близким горизонтом планирования: «пока я сижу». Его не волнуют интересы государства, долгосрочные планы. Только очень узкий сегмент — его собственная позиция.
«НИКТО НЕ НЕСЕТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПРОВАЛ»
Азаттык: Токаев высказался за выборность сельских акимов, добавив, что к вопросу надо подходить «тщательно». Что вы думаете по этому поводу?
Досым Сатпаев: Выборность акимов — один из вариантов сделать власть ближе к народу. Предложение избирать сельских акимов выдвигал и Назарбаев. Были даже эксперименты. Ну и где результаты? Власть просто поиграла в демократию. И потом заявили: «Народ к демократии не готов». Это был любимый тезис Назарбаева. Токаев говорит «можно было бы избирать сельских акимов», потому что это всё нужно будет согласовывать. С одной стороны, нужно понравиться обществу определенными заявлениями. Но все же понимают, что для этого нужна четкая политическая воля. А ее Токаев пока делит с Библиотекой. Рано или поздно это закончится, тогда, может, у Токаева будет больше возможностей и желания что-то изменить. [Но] даже когда не будет фактора Библиотеки, останется фактор бюрократического аппарата.
Азаттык: Токаев выступил за ликвидацию института ответственных секретарей в министерствах до конца года. Что это значит?
Досым Сатпаев: Это опять доказательство того, что наши любят заниматься имитацией бурной деятельности. Когда-то вводили ответственных секретарей как реформаторский посыл: «Вот, наконец-то появилась преемственность. Он [ответсек] будет сидеть, кто бы ни поменялся». И потом вдруг проходят к выводу, что это не работает.
Азаттык: Оказывается, ответственные секретари «конфликтуют с министрами»…
Досым Сатпаев: Да. «Их сегодня нужно отменить». Завтра они придумают еще что-то. Хорошо, а кто несёт ответственность за эту идею. Ведь кто-то предложил. Кто этот человек? Где эти люди? Тишина! «Поиграли и хватит». Это же как детские игры. А где отчёт? Что мы из-за этого потеряли? Никто не несет ответственность за провал.
ТЕ, «КТО ВОРУЕТ ВАГОНАМИ», И «СЛАБЫЕ ИГРОКИ»
Азаттык: Токаев сказал, что осужденных по коррупционным статьям теперь не будут освобождать досрочно. Насколько эффективна такая мера борьбы с коррупцией?
Досым Сатпаев: Это только половинчатая мера, часть решения. Во-первых, на скамье подсудимых оказываются не все коррупционеры. Проблема не в том, кто сидит в тюрьме. А в том, что у нас закон избирательно работает: «Этого можно посадить». И посадить его не потому, что он брал больше, а потому, что оказался слабым игроком и его смогли съесть. Более сильные игроки, которые воруют вагонами, ходят до сих пор. В Казахстане борьба с коррупцией точечная, фокусная, а не системная. Это всегда результат внутриэлитных столкновений.
Азаттык: В предыдущем «послании» было много обещаний по поводу политических реформ в стране. В этот раз Токаев почти не затронул эту тему…
Досым Сатпаев: В этом послании мы практически не видим политической составляющей. Там вкратце говорилось о местном соуправлении, но очень странно. Я постоянно везде говорю, что в Казахстане должны принять новый закон, чтобы появились институты местного соуправления. А что мы видели в послании? Он сказал, что необходимо модернизировать маслихаты, которые формируются по партийному списку, в котором доминирует «Нур Отан». Да какая разница, что будут онлайн-трансляции?! Люди всё равно не влияют на работу маслихата.
Азаттык: Это второе послание Токаева. Первое он делал год назад. Что можно сказать о содержании той речи сейчас?
Досым Сатпаев: Я вообще считаю, что «послание» как форма коммуникации — устаревшая методика. Есть большое количество разных стран, довольно экономически успешно развивающиеся, где глава государства или правительства не выступает с ежегодным посланием. Почему? Потому что людям не нужны слова и обещания. Им нужно видеть, что каждый день или каждый год повышается их уровень жизни, растут ее качество, зарплаты. Люди устали от этих «посланий». Потому что половина в них — повторение того, что было сказано ранее. Например, взять нынешнее послание Токаева. Он заявил, что мы хотим сократить на 20 процентов до 2021 года. Когда-то Назарбаев говорил, что нужно сократить на 30 процентов. Ну и что? Госаппарат не сократился, появились даже новые министерства.
«КАРАТЕЛЬНЫЙ, РЕПРЕССИВНЫЙ МЕХАНИЗМ ОСТАЛСЯ»
Азаттык: А чем они — два послания — отличаются?
Досым Сатпаев: Они были озвучены в разных условиях. В прошлом году были оптимистические заявления касательно экономического развития. Но этот год очень четко показал, что мы находимся в стадии серьезного кризиса во всех сегментах: социальная сфера, экономическая, добывающая, из-за низких цен не нефть. Страна вступает в фазу роста безработицы, повышения уровня бедности, увеличения закредитованности. Кризис только начинается. И следующий год тоже будет кризисный. Что касается политического сегмента, то в прошлом году Токаев заявил о целом пакете реформ, которые якобы хотят реализовать. По факту что вышло? Те законы, которые были приняты, не изменили систему. Да, сократили количество обязательных членов для регистрации партии. Но сам процесс регистрации под контролем. Партию до сих пор тяжело зарегистрировать.
Азаттык: Ну «уведомительный» порядок организации митингов у нас теперь есть…
Досым Сатпаев: Но ведь это неправда. В любом случае нужно взять определенные разрешения, ты не можешь проводить где хочешь. Я это называю «удлинили поводок». Но не убрали его. Он до сих пор в руках власти. По поводу декриминализации статьи «Клевета» (закон принят в июне 2020 года. — Ред.). Да, убрали ее. Но ведь другие статьи остались, по которым могут судить. [Гражданского активиста] Альнура Ильяшева осудили условно на три года за якобы распространение ложной информации. Это при Токаеве было. 174-я статья — «разжигание розни» — осталась.
То есть карательный, репрессивный механизм остался. Это большая проблема. Какая была главная задача Токаева? Снизить социальную напряженность, которая появилась после президентских выборов, вызвавших мощную волну протестов. Пообещать, что он что-то изменит. Но при этом было понятно, что госаппарат не позволит. Библиотека не позволит это сделать. И в принципе, сама элита не нуждается в реформах. Ему нужно было повысить легитимность в глазах общества. А для этого нужно было что-то пообещать. И поэтому пообещал политические реформы. Нужно было поднять его легитимность и в глазах элиты. Для этого не надо было ничего менять. И тут столкнулись две легитимности. И он пытался это совместить. Что из этого вышло? Ничего.
«НЕ ХОЧЕТ ГОСУДАРСТВО ДЕЛИТЬСЯ»
Азаттык: В соцсетях вы писали: «Давно нужен новый общественный договор (на основе политических и социально-экономических реформ) между властью и обществом, когда лояльность к политической системе со стороны граждан идет только в обмен на ее эффективность». «Национальный совет общественного доверия» (НСОД) был создан, как заявлялось, именно для этих целей…
Досым Сатпаев: Создание НСОД было частью политтехнологии Токаева. В прошлом году ему нужно было что-то предложить, показать, что он создает некий канал коммуникации. Было очень много заявлений по поводу этой структуры, но гора родила мышь. У меня сложилось впечатление, что НСОД превратили в некий аналог Ассамблеи народа Казахстана при Назарбаеве, который тоже одобрял какие-то решения. НСОД одобряет решения Токаева, его «реформаторский» пакет, который изначально был принят с учетом интереса власти, а не народа. В стране не нужны новые нацсоветы, ей нужен новый парламент, однопалатный, и новые выборы в него с участием одномандатников.
Азаттык: Какие предложения не прозвучали из уст Токаева, которые, по-вашему, необходимы на фоне кризиса?
Досым Сатпаев: Не было социально-экономических пунктов. Нужно было объявить налоговый мораторий на рост любого вида налогов до тех пор, пока экономическая ситуация не улучшится. Еще важный момент — базовый доход. Те же самые 42 500 тенге государство могло бы выплачивать социально уязвимым слоям населения в течение года ежемесячно. На это ушло бы меньше, чем на LRT (проект системы легкорельсового транспорта. — Ред.) в столице. Для чего? Для того, чтобы поддержать покупательский спрос. Когда у людей нет денег, бизнес не будет работать. Нужно поддержать население. Это уже делали в разных странах: в Канаде, Финляндии, Иране, некоторых африканских и азиатских странах уже есть опыт по выплате базового дохода. Это повысит качество жизни уязвимых слоев населения. Этого не прозвучало. Не хочет государство делиться.
КОММЕНТАРИИ