Бухтарминское водохранилище — самый крупный искусственный водоем в Казахстане. Мост через него до сих пор не построен. Десятки тысяч людей в нескольких районах Восточно-Казахстанской области, граничащей с Китаем, вынуждены объезжать Бухтарму или переправляться на старом пароме, чтобы добраться до других городов. Три года назад в акимате области заявляли, что мост возведут с привлечением иностранных инвестиций. Однако проект всё еще не профинансировали ни заграничные инвесторы, ни государство.

Два часа в дороге, и автомобиль, на котором мы отправились в путешествие из Усть-Каменогорска, тормозит у небольшого причала на Бухтарминском водохранилище.

Отсюда паром уходит на противоположный берег — это маршрут протяженностью более пяти километров, который пассажиры преодолевают на тихоходе.

К причалу съезжаются всё новые машины. До прибытия следующего парома еще есть время, и водители вступают в разговоры. Изредка раздаются крики чаек. Взглянуть на противоположный берег можно только прикрыв глаза. Солнце слепит, отражаясь в водах Бухтармы, которая отделяет от Усть-Каменогорска, административного центра области, несколько районов и тысячи их обитателей.

«НА ХУДОЙ КОНЕЦ ХОТЬ БЫ ПАРОМ НОРМАЛЬНО КУРСИРОВАЛ»

Через полчаса прибывает паром с пассажирами из Курчумского и Зайсанского районов. Судно свежеокрашенное, но это не скрывает его изношенности. Женщина с кассовым аппаратом в руках собирает плату за проезд и пропускает людей внутрь. Пассажиры, припарковавшись, поднимаются на верхнюю палубу. Один из них, пожилой мужчина, глядя в сторону Курчума, говорит нам: «Природа прекрасна, но жизнь теряет свои краски».

С 70-летним Турсыном Толыбаевым завязывается разговор.

— Столько лет жизнь здесь зависит от парома. Он ездит только днем. Ночью стоит. Вот откуда все аварии. Торопятся, едут со скоростью. Всем нужно успеть на паром. Люди даже ночуют на берегу. Разве это хорошо? Можно же создать условия?! Сколько лет прошло, как обещают построить мост, каждый год обещают. На худой конец хоть паром бы нормально курсировал, — говорит он.

Толыбаев едет из Усть-Каменогорска, где был на поминках по старшей сестре, умершей во время эпидемии коронавируса этим летом. Когда скончалась сестра, говорит он, курсировал только один паром.

— Я недавно здесь проезжал. Вдоль всей дороги тянулась очередь. Люди борются за место. Нервы у них не выдерживают. Так ведь не должно быть, — сетует аксакал.

По его словам, вопрос о строительстве моста поднимали и в советское время. Но он не появился и за 30 лет независимости. Отсутствие моста, считает Толыбаев, тормозит жизнь в глубинке.

Желающие уехать на пароме первым рейсом встают в два или три часа ночи, говорит он.

— Всё происходит из-за этого парома. Аварии. Затем паром останавливается, когда осенью начинает замерзать лед. Люди начинают ездить по льду. Многие тонут. Сколько машин и людей ушло под воду?! Те, кто сидит наверху, почему не подумают обо всем этом? Можно же. Возможности позволяют, — рассказывает аксакал.

С ним соглашается мужчина, сидящий по соседству.

— Это происходит два раза в год: когда застывает лед и когда тает. Тяжело. Тогда мы ездим по объездной через Алтай, бывший Зыряновск. Расстояние вдвое больше. Разница есть все-таки: или ты три часа по этому пути едешь, или пять часов в объезд. Если будет мост, можно ездить хоть днем, хоть ночью. Сейчас ночью здесь проезда нет. Бывает, возникают какие-то срочные дела. Тогда остается только ждать утра или ехать через Алтай...

— Вы спешили, чтобы успеть на этот рейс?

— Конечно. Вы, наверное, не заметили. Я заехал последним. Если бы опоздал на две минуты, прождал бы еще час.

Поездка длится более получаса. С кем бы мы ни заговорили, все рассказывают об отсутствии моста и возникающих из-за этого проблемах.

СТАРЫЙ ПАРОМ, ВЫСОКИЕ ЦЕНЫ

Мы беседовали с пассажирами парома, когда заметили направляющихся в нашу сторону людей.

— Как вы, парни? Что вы тут снимаете?

— Мы расспрашиваем жителей о проблеме с мостом. А вы кто?

— Я руководитель парома. У вас есть разрешение?

Изучив документы, они предупреждают нас: снимать так, чтобы «ничего не навредило» их работе.

— Когда ввели второй паром?

— Прошло две недели. Паром «Иртыш» сломался в прошлом году. Недавно отремонтировали и спустили его на воду.

— Что за поломка произошла?

— Генератор. Год простоял. Сейчас всё хорошо. Работает.

— Паром, кажется, старый?

— Старое есть старое. Происходят поломки. Ремонтируем ночами, чтобы к утру всё было готово. Наша задача — безопасно перевезти людей с одного берега на другой.

Второй паром, которым руководит Кадылбек Жармухамедов, — это «Курчум». Суда 1962 и 1964 годов выпуска, собранные в Томске, находятся на балансе акимата Восточно-Казахстанской области.

Кроме двух паромов, по водохранилищу курсирует частная баржа. По словам жителей, ее недавно привезли с переправы в Катон-Карагае.

Один паром вмещает около 35 автомобилей. Водители оплачивают проезд в зависимости от объема двигателя, поэтому владельцы машин схожих габаритов могут платить разную сумму. Большинство стоимость проезда на переполненном пароме считают высокой, но другого выхода у них нет. По словам Кадылбека Жармухамедова, цены были утверждены акиматом области.

Стоимость перевозки авто на пароме — от 1 300 тенге и выше. В зависимости от габаритов машины провоз большегрузов может обойтись в сумму до 38 тысяч тенге.

Примерно через 40 минут мы достигаем курчумского побережья. Машины, ожидавшие остановки парома и открытия пандуса, мчатся прочь.

«ДРАКА НАЧАЛАСЬ, ОЧЕРЕДЬ РАСТЯНУЛАСЬ НА СЕМЬ-ВОСЕМЬ КИЛОМЕТРОВ»

Этот небольшой порт называется Кызыл Ту. Здесь наш паром уже ждут выехавшие из Курчумского и Зайсанского районов. Но не все машины, стоявшие здесь в пробке, поместились на пароме. Им придется прождать еще час.

Пытаемся разговорить водителей. Житель Усть-Каменогорска Куандык Тондыбаев, который часто ездит в родной Курчум, недоволен тем, что обещание построить мост не выполняют.

— В прошлом году говорили, что деньги выделили и мост в апреле начнут строить. И где теперь эти деньги? Почему не начинают? Сами видите, люди даже в три парома не вмещаются. Все мы едем на мероприятия и похороны. Стало проблемой уехать и приехать. В те дни паром перевозил людей до пяти утра. Были драки. И сейчас чуть не подрались. Все хотят протиснуться, — говорит он.

— Почему до пяти утра перевозили? Паром ведь должен прекращать работу в девять-десять вечера?

— Да, должен, но драка началась. Очередь растянулась на семь-восемь километров. Поэтому и работал до пяти утра. Последних пассажиров в пять утра забрал паром.

— Вы во сколько переправились?

— Тем, последним, рейсом.

Прошло около пяти лет с тех пор, как жителям пообещали мост. Поэтому многие, когда речь заходит о проекте, испытывают смешанные чувства.

— Я не верю. Даже в самом Усть-Каменогорске мост пять лет строили. Если построят, то это, наверное, затянется на десять лет. Даже не начали. Все обещали построить, все об этом говорят, каждый год слышим, но ничего не делается, — говорит житель Курчума Жандос Ахметулы.

«ВЫ СНИМАЕТЕ, НО МОСТ И ПОСЛЕ ЭТОГО НЕ ПОСТРОЯТ»

В паромном порту много людей. Ожидающие паром, прогуливаются по берегу или идут в столовую. Со стороны села Кокпекты работает одна столовая, с курчумской стороны — три. Одна из них принадлежит Марии Айткалиевой

— Люди, успевшие на паром, не останавливаются, чтобы поесть. Они покупают воду и сигареты, — говорит она.

60-летняя Мария Айткалиева знает, что ее бизнес закроется, если построят мост. Однако она больше переживает за тех, чей заработок еще больше зависит от старого парома. «Для нас это не так важно. У нас уже возраст. Есть дети, подрастают внуки», — говорит она, переживая за молодежь.

— Шоферы на КамАЗах ночуют на улице. Не могут проехать на другую сторону. Не знаю, как это происходит. Мы же видим, как в других странах. Мосты у всех функционируют. Не знаю, почему именно у нас так происходит. Прошло три-четыре часа, как вы приехали и начали снимать. Но и после вас ничего не будет. Доверия нет, уже никто не верит. Все мечтают о том, чтобы хоть кто-то начал. Сами всё видите. Что тут хорошего? — возмущается женщина.

Жители дороговизну всего в Курчуме также объясняют отсутствием моста. Бензин, который в Кокпектинском районе, на другом берегу реки, стоит 152 тенге, в Курчуме продают по 170 тенге. «Здесь всё — начиная от хлеба, заканчивая углем — стоит дорого», — говорит водитель грузовика, успевший на последний рейс парома.

— Зимой разница в ценах на уголь в Курчумском и других районах достигает 10–12 тысяч тенге. Например, если я привожу уголь, то плачу за паром 30–40 тысяч тенге. Как он не будет дорожать? — говорит он.

Нурсовет Аманбаев, который живет в Курчуме, говорит, что люди привыкают к проблемам.

— Дорого, а что делать? Нужно, поэтому и берем. Надо сено возить, чтобы скот кормить. А куда деваться? Если нет, приходится покупать по дорогой цене, — говорит он.

В настоящее время в Курчумском районе, граничащем с Китаем, проживает более 23 тысяч человек. За последние семь лет из района выехали пять тысяч человек, а за четверть века население района сократилось на 50 процентов. Жители переезжают не только из-за дороговизны, но из-за отсутствия моста. По словам Аманбаева, многие его знакомые говорят о готовности вернуться, если построят мост.

«ЕЖЕГОДНО ТОНЕТ ОКОЛО ДЕСЯТИ МАШИН»

На следующий день мы заранее договариваемся о встрече с другим местным жителем по телефону. В народе его называют «неофициальным сотрудником Курчумской службы по чрезвычайным ситуациям». И не зря. Жаксыбай Жаксыбеков участвовал в спасении десятков автомобилей, затонувших в Бухтарме.

— Путники на одном автомобиле заблудились, проезжая здесь. Спросили дорогу у рыбаков. Им указали. Они поехали к выезду, но машина начала тонуть. В машине находились водитель, двое мужчин и женщина с трехмесячным ребенком. Мужчины успели выпрыгнуть, а женщина с ребенком остались в автомобиле. Через некоторое время по воде пошли пузыри и на поверхность вынесло малыша, завернутого в одеяло. С ребенком всё было в порядке. Еще через пару минут выплыла сама женщина. Мы спросили, как так произошло. Утонувшая машина постепенно стала наполняться водой. Женщина не дала промокнуть ребенку и держала его в воздухе. Когда машина наполнилась водой, она разбила стекло двери и вытолкнула ребенка наверх. Затем, наполнив легкие оставшимся воздухом, сняла с себя одежду и выплыла сама, — рассказывает Жаксыбек.

— Почему не ездите в объезд, когда опасно ездить по льду?

— Во-первых, далеко. Во-вторых, это расходы. К тому же лед не везде одинаковый. Проваливаешься в неожиданном месте.

— Такое случается среди зимы?

— Да.

Жаксыбай Жаксыбеков говорит, что сейчас собирается вытащить грузовик, который затонул зимой.

— В середине февраля с другой стороны выехал большегруз. Лед был хороший, но ранее другой грузовик, видать, проломил лед. И этот ушел под воду. Он до сих пор под водой находится. Вот в этом месте. Мы хотим арендовать этот паром и поставить на него кран. Водолазы просят 300 тысяч тенге за то, чтобы зацепить машину. За кран тоже надо платить. Отдельно за паром. Поэтому на всё потребуется миллион тенге или больше, — говорит он.

Точных данных о том, сколько машин ушло под воду в Курчуме, нет. Спасатели часто предупреждают людей, чтобы они не ездили по льду. Но зимой, когда паром прекращает работу, жители всё равно отправляются в этот опасный путь.

ПРОЕКТ С НЕИЗВЕСТНЫМ СРОКОМ ЗАВЕРШЕНИЯ

О строительстве моста через водохранилище сообщалось еще в период президентства Нурсултана Назарбаева. В 2017 году в акимате Восточно-Казахстанской области официально объявили, что к проекту по строительству моста протяженностью 1,3 километра и стоимостью 30 миллиардов 180 миллионов тенге привлекут иностранные компании. Руководитель управления пассажирского транспорта и автомобильных дорог области Нуржан Жумадилов говорит, что пока иностранцы не подписывают устраивающий власти контракт. «Они хотят быстро вернуть свои инвестиции», — говорит представитель акимата.

Год назад действующий президент Касым-Жомарт Токаев через Twitter также поручил правительству выделить средства на строительство моста. В апреле этого года аким области Даниал Ахметов на своей странице в Instagram'е сообщил, что будет уточнено распределение средств из республиканского бюджета. Однако и поручение президента, и обещание акима остаются невыполненными. Правительство деньги пока не выделило, также не определена строительная компания, которая будет этим заниматься.

— Акиматом области выделено 500 миллионов тенге. Работа начнется за счет средств, выделенных на этот год. Конкурс проводится на средства, указанные в проектно-сметной документации. Есть две компании из Алматы и Нур-Султана. Обе — хорошо известные и крупные компании в Казахстане. Они не исправили ошибки в тендерной документации, поэтому конкурс не завершили должным образом, — говорит Нуржан Жумадилов.

Несмотря на начало в этом году подготовительной работы, трудно сказать, когда будет завершено строительство. Неизвестно, когда государство выделит основные средства. А до тех пор курчумцы продолжат переправляться летом на старом пароме, а зимой, рискуя жизнями, по опасному льду.