Егор Лесной очищает дно Байкала третий год подряд. Он поднимает с глубины автомобильные покрышки. Дайвер занимается этим в свободное время и совершенно бесплатно. Деньги он зарабатывает, снимая рекламу и документальные фильмы.

Лесной обычно ныряет один, рядом на гидроскутере его ждет друг. За несколько лет они разработали эффективную схему подъема шин со дна.

«Я вообще противник больших команд. Чтобы убирать мусор, толпа не нужна: напротив, ее даже сложнее организовать, чем пару человек. Я всегда всем говорю, нужно просто встать и пойти убрать самому мусор. Не нужно далеко ехать, если нет машины, — точка приложения сил найдется и в черте города», — говорит Лесной.

Он уезжает за 70 километров от Иркутска, в район Листвянки, чтобы поднимать шины со дна Байкала.

«Много лет я там ныряю, поэтому, когда темой мусора плотно занялся, подводную чистку начал именно с Листвянки. Конкретно на Байкале в этом году пришел к выводу, что вдвоем — самый оптимальный вариант: я креплю к покрышке на дне трос, напарник на гидроскутере ждет наверху, потом стартует с шиной до берега. Дело в том, что покрышки практически вросли в грунт, в ил», — объясняет дайвер.

«Раньше я их выдергивал вручную — это невероятно тяжелое дело, особенно с учетом того, что я ныряю на задержке дыхания. Без баллонов с кислородом. Снаряжение — оно хорошо, когда нужно долго идти по глубине и собирать мелкий мусор в мешок. А с огромными шинами нужно много и часто нырять, оперативно переговариваться с пилотом гидроцикла — тут лучше на своем кислороде. Выдирая покрышку из грунта, мощный гидроцикл на скорости провозит ее сквозь толщу воды, она заодно очищается от песка, ила, слизи, водорослей и подплывает к берегу уже чистой», — рассказывает Егор Лесной.

Егор говорит, что собранные покрышки они отвозят на Иркутский резиноперерабатывающий завод. «Сначала мы просто везли все в переработку, а в том году у меня появилась идея — сделать безопасное покрытие для спортивной либо детской площадки в поселке Листвянка», — продолжает дайвер.

«Тут есть множество гостиниц, кафе, туристический рынок, смотровая площадка и даже горнолыжная трасса, а детской спортивной площадки — ни одной! Вернее, есть две древние, но вы прекрасно понимаете, как выглядят эти типовые детские площадки. А мы хотим поставить профессиональную и, конечно, на берегу Байкала, из которого выловили шины. Это будет стопроцентно культовое место», — считает он.

«Когда предложил идею ребятам с резиноперерабатывающего завода — сразу пошли навстречу. Я нашел какие-то деньги у частных фондов, просто заинтересованных людей. Вообще, на одну такую спортплощадку нужно 15 тонн покрышек. За первый месяц мы вдвоем подняли в общей сложности четыре с половиной тонны», — рассказывает Лесной.

«Раз от раза "улов" отличается: например, вчера подняли около 200 килограммов, а перед этим где-то 1200. Некоторые покрышки весят по 120–130 килограммов. Вытащил три таких — почти полтонны есть. Но с десяток раз точно еще нужно съездить», — говорит дайвер.

Лесной полагает, что приближающиеся холода не помешают достичь цели: «Мы же и зимой ныряем, нам всё равно на погоду и температуру. Поэтому сроки конкретные мы не ставим, но стараемся побыстрее, конечно».

«Мы при помощи резиноперерабатывающего завода со строительным холдингом разработали проект, предложили фондам — они уже будут закупать спортивное оборудование, облагораживать территорию, докупать клей для покрытия. Сама резиновая крошка составляет только 50 процентов покрытия, остальное — это специальный немецкий полимерный клей, довольно дорогой. Он сохраняет эластичные свойства резины, но при этом блокирует разложение и выделение вредных веществ, потому что покрышки — это опасные отходы», — объясняет дайвер.

«На детской площадке должно быть на 100 процентов безопасное покрытие. Есть недобросовестные производители этих покрытий, которые покупают дешевые связующие клеи. Те не блокируют разложение остатков резиновой крошки — именно в таких случаях люди жалуются, что летом в жару от площадки воняет так, что подойти невозможно. Я был и на таких, и на площадке из хороших ингредиентов — там очевидная разница. Этот момент тоже надо будет тщательно проконтролировать», — рассуждает Егор Лесной.

Как покрышки оказываются в озере? Лесной говорит, что их «скидывают какие-то злодеи».

«Их используют на кораблях и на причалах. К бортам судов их прикручивают для того, чтобы амортизировать удар при швартовке судна к пирсу. А они иногда отваливаются, — говорит дайвер. — Эти судовые кранцы — давно устаревшая и, как видите, неэкологичная история, но у нас их всё равно привязывают. Навигации на Байкале не одно десятилетие, и никогда никому до этих покрышек никакого дела не было. В некоторых местах, где активная навигация, накопились просто огромные запасы».

«[Количество покрышек] непрерывно пополняется. С причала Рогатка в Листвянке мы ныряем третий год, и каждые полгода поднимаем оттуда в среднем 200–300 килограмм шин. Каждый сезон чуть ли не дочиста вычищаем его, а к следующему — они появляются заново», — утверждает энтузиаст.

Лесной говорит, что борется со следствием, а не с причиной проблемы: «Нет законодательного запрета на использование покрышек в качестве судовых кранцов. Хотя экологичные альтернативы есть, и совсем недорогие даже с учетом финского производства. Финны делают из эластичного ПВХ полые кранцы, которые не тонут. Стоят от 2,5 до 5 тысяч рублей (35-70 долларов. — ​Ред.)в зависимости от размера. Тем не менее весь коммерческий флот в России использует ядовитые покрышки. Это в основном старый флот, железные суда, оставшиеся от Советского Союза, раскупленные частниками. Чтобы обязать их ставить безопасные концы, необходим законодательный запрет».

«Мы начали общаться с областью, с чиновниками, которые принимают решения по теме, смогут продвинуть ее на федеральный уровень. На словах меня поддержали, но на этом пока всё. На сегодня любая наша встреча с государственной машиной заканчивается бюрократической волокитой — бумажки, отчеты. Поэтому мы предпочитаем просто сесть в машину, поехать и сделать», — объясняет дайвер.

До того как Лесной приступил к очистке дна Байкала от покрышек, он участвовал в других природоохранных проектах. Например, занимался очисткой Мраморного карьера в Бугульдейке и берега Иркутского водохранилища, расположенного на реке Ангаре, которая вытекает из озера Байкал.

«Берег водохранилища было стратегически важно очистить — около 100 тонн покрышек вывезли с него. Причем эти покрышки были забиты глинистым грунтом, который нужно было выколачивать, — на каждую уходило минут по 40», — рассказывает Егор Лесной.

Лесной говорит, что на Байкал, несмотря на загрязнение окружающей среды, приезжает много туристов. «В туристах проблемы нет: они едут на Байкал везде и в большом количестве. Просто я считаю, что та инфраструктура, которая создается, — несовременная. Отчасти я могу понять — порой не хватает человеческих ресурсов», — продолжает он.

Летом 2020 года Лесному предъявили обвинения в участии в несогласованном митинге, в ходе которого более тысячи жителей Иркутска протестовали против поправок к Конституции и против нового закона, разрешающего вырубку лесов у озера Байкал. На акцию Егор Лесной вышел с плакатом: «Володя, выпили себя, а не наш лес!»

Чуть меньше чем через год Лесного осудили на 80 часов общественных работ. Сам Лесной отмечает, что такой приговор в его жизни не меняет вообще ничего, так как он будет заниматься тем же, что регулярно делал и раньше, — бесплатно убирать мусор.

«Мне еще "повезло" — отрабатывал как раз в Листвянке, делал всё то же самое, что и до приговора, мусор собирал», — говорит дайвер.

Он не жалеет об участии в митинге.

«Я меняю отношение людей к экологии. Я в любом случае добьюсь своей цели. Заодно получу колоссальный опыт, который, возможно, в будущем станет очень нужным. Он и сейчас нужен, но… пока труднореализуем в крупных масштабах», — убежден Егор Лесной.

Материал Сании Юсуповой, корреспондента «Сибирь.Реалии», проекта Русской редакции Азаттыка (Радио Свобода).