Типичный рассказ истории распада Советского Союза начинается с многообещающих реформ Михаила Горбачева до несбывшихся надежд Бориса Ельцина и авторитаризма Владимира Путина. На этом фоне история Андрея Сахарова — физика, правозащитника, лауреата Нобелевской премии мира 1975 года, скончавшегося 14 декабря 1989-го, — стала одним из мучительных «могло бы быть».
— Если бы идеи Сахарова реализовались даже наполовину, мы бы жили в другой стране, абсолютно другом государстве, — сказал Азаттыку в мае российский политолог Валерий Хомяков.
В интервью американскому телевидению в феврале 1990 года некогда советский диссидент, а в то время уже президент Чехословакии Вацлав Гавел сказал, что «смерть Сахарова стала настоящей трагедией для Советского Союза, поскольку он мог бы вскоре стать президентом. Насколько я вижу, он был единственной интегрирующей личностью в современном Советском Союзе».
Подъем Сахарова начался в первые дни Холодной войны, когда он играл ведущую роль в совершенно секретном проекте по разработке водородной бомбы. На протяжении 1950–1960-х годов он собрал беспрецедентное количество советских наград за свою работу: был трижды Героем Социалистического Труда, имел четыре ордена Ленина, был лауреатом Сталинской премии за 1953 год и Ленинской премии за 1956 год. В 1951 году в возрасте 32 лет он стал самым молодым ученым, когда-либо избранным в Академию наук СССР. На пике своей карьеры у него было больше денег и привилегий, чем у многих членов политбюро.
Однако его карьера диссидента берет начало с участия в программе по созданию водородной бомбы. «Мое положение позволило мне многое узнать и увидеть. Оно побудило меня почувствовать мою ответственность, и в то же время я мог посмотреть на всю извращенную систему в какой-то степени как аутсайдер», — написал Сахаров в предисловии к сборнику его публикаций на английском языке в 1974 году.
Обеспокоенный влиянием ядерных испытаний на окружающую среду, ученый заявил правительству Никиты Хрущева, что с технической стороны испытания не были нужны, а затем осознал, что их используют в политических целях. После этого Андрей Сахаров стал самым известным лоббистом будущего запрета на проведение ядерных испытаний в атмосфере, космосе и под водой. Он также одним из первых выступил за запрет противоракетных систем, в итоге одобренный в 1972 году.
УЧЕНЫЙ И ДИССИДЕНТ
После ухода из власти Хрущева и относительного либерализма его режима Андрей Сахаров всё отчетливее становился диссидентом. При Брежневе он выступал против реабилитации Сталина и начал поддерживать многих политзаключенных.
В 1968 году он опубликовал свой первый манифест. Бывший советский диссидент Вячеслав Бахмин написал, что его особенно впечатлил тот факт, что «человек, который имел всё от власти… совершил этот подвиг… Человек такого уровня решил, что для него правда важнее, чем все личные выгоды».
После публикации его книги за рубежом Андрея Сахарова убрали из всех секретных проектов. С тех пор он без устали боролся с советской властью за свободу слова, освобождение политзаключенных, открытые суды и права этнических меньшинств. Почти все свои существенные сбережения он отдал на благотворительность, однако после сказал, что сожалеет об этом, так как он мог бы использовать эти деньги, чтобы помогать семьям политзаключенным.
Российский политолог Марк Урнов отметил, что «Сахаров кардинально изменил отправную точку — гуманизация страны, гуманизация общества». В советском контексте это было «другим способом мышления».
На протяжении столетий российской истории интересы государства всегда преобладали над правами личности, и Сахаров осмелился сказать, что это являлось одновременно безнравственным и основным препятствием успешного развития страны.
«За 56 лет наша страна пережила огромный шок, страдания и унижения, физическое истребление миллионов лучших людей (как морально так и интеллектуально), десятилетия официального лицемерия и демагогии. Мы всё еще живем в духовной атмосфере, созданной той эпохой», — написал Сахаров в 1975 году.
В 1970 году Сахаров познакомился с диссидентом Еленой Боннэр, с которой в 1972 году создал семью, и этот не только личный, но и политический союз продлился всю жизнь. Также в 1970 году совместно с другими диссидентами Сахаров основал Комитет по правам человека, который вел наблюдение за правами человека по всей стране.
В 1975 году он получил Нобелевскую премию мира за устойчивое сопротивление «злоупотреблениям государственной власти и всем формам нарушения человеческого достоинства». Год спустя председатель КГБ Юрий Андропов назвал Сахарова «домашним врагом № 1». После того как в 1980 году Сахаров выступил против вторжения СССР в Афганистан, его лишили всех медалей и сослали в город Горький (ныне Нижний Новгород). К приходу к власти Михаила Горбачева Сахаров стал символом советского угнетения. 19 декабря 1986 года Горбачев лично позвонил Сахарову и сказал ему, что он освобожден из ссылки и может продолжить свою «патриотическую работу» в Москве.
НЕРАЗГАДАННАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ
К удивлению многих коллег и несмотря на ухудшающееся здоровье Сахаров был избран депутатом в недавно созданный Съезд народных депутатов как представитель Академии наук. «Сахаров пошел во власть, зная, что человек его статуса может повлиять и ускорить процессы, происходившие в стране. Он понимал, что вещи, которые он мог сказать с подиума — и это слушали десятки миллионов людей в России и за рубежом, — не мог сказать никто другой», — сказал бывший диссидент Вячеслав Бахмин.
Главным требованием Сахарова было отменить статью 6 советской конституции о монополии Коммунистической партии. Она была изменена в марте 1990 года, когда съезд провозгласил равенство всех политических партий. Однако к тому времени Андрей Сахаров уже умер. Он скончался от сердечной недостаточности 14 декабря 1989 года в возрасте 68 лет, перед очередным выступлением на съезде. Попрощаться с ним пришли сотни тысяч советских граждан, включая Горбачева и всё политбюро.
«Если бы Сахаров был жив, возможно, в 1991 году у нас бы появился такой президент. Но нам не повезло. Этот человек умер в 1989 году, и никто с такой репутацией и властью не пришел на его место», — написал бывший диссидент Валентин Гефтер.
«Сейчас и навсегда. Я намерен придерживаться своей веры в скрытую силу человеческого духа», — сказал Сахаров в 1975 году на вручении Нобелевской премии мира.
