На сайте радио Азаттык 7 августа 2009 года было опубликовано интервью пресс-секретаря КНБ Кенжебулата Бекназарова «КНБ уверяет, что в деле «Казатомпрома» тотальной прослушки нет и не предвидится». Данияр Канафин считает, что содержание этого материала в некоторой части носит неоднозначный характер и даёт основания предположить, что он отказался оформить допуск к государственным секретам из-за возможных ограничений для выезда за границу. Адвокат Данияр Канафин согласился ответить на вопросы нашего радио Азаттык в письменной форме.
- Господин Канафин, в адресованном в нашу редакцию письме вы выражаете несогласие с высказываниями Кенжебулата Бекназарова. В чем вы конкретно не согласны с Бекназаровым?
- Уважаемый Султан-Хан, если вы внимательно проанализируете ответы Бекназарова на ваши вопросы, то заметите, что он ни разу мою фамилию не назвал. Он говорит о неких «адвокатах», но меня при этом не упоминает. Просто сам контекст этой публикации позволяет предположить, что это я отказался оформлять допуск, так как не хочу иметь проблем с выездом за границу.
Если честно, из самой статьи не совсем понятно, по чьей воле получилась эта двусмысленность: самого интервьюируемого или журналиста, который поставил вопрос так, что из более чем трех тысяч казахстанских адвокатов прозвучала именно моя фамилия.
Я не согласен с возможным выводом о том, что отказываюсь получать допуск по соображениям свободы выезда из страны. Для меня в данном случае неважно, кто конкретно читателя к этому выводу подталкивает. Потому персонально с Бекназаровым спорить не собираюсь.
- С какими еще высказываниями Бекназарова вы не согласны?
- Я не хотел бы в настоящий момент вступать в подобного рода дискуссию, поскольку пока не уверен, что она необходима с точки зрения тактики защиты по делу. Однако если в будущем прозвучат высказывания в мой адрес, с содержанием которых я не согласен, буду вынужден отвечать публично.
- По вашему мнению, будут ли со стороны следственных органов КНБ какие-то ограничения действиям адвоката, допущенного к защите Джакишева? Имеет ли этот адвокат доступ ко всем материалам по делу Джакишева?
- Поживем - увидим. Доступ ко всем материалам дела защитник может получить только по окончании предварительного расследования. В данный момент следствие еще не завершено.
- Чем вы можете объяснить ваше нежелание беседовать или отвечать по телефону? Вы боитесь прослушки или у вас есть телефонофобия, или что-то другое? По словам Бекназарова, КНБ не прослушивает телефоны ни жен бывших топ-менеджеров «Казатомпрома», ни адвокатов. А вы как считаете?
- Я не хочу беседовать по телефону, потому что, как юрист, знаю потенциальную цену и силу произнесенного слова. Устная речь не всегда формируется безупречно, и ее содержание, неточно или неполно изложенное, может быть искажено и применено против самого говорившего.
Я не уверен, что какие-то из моих высказываний не будут использованы моими противниками в своих интересах. Особенно сейчас, когда за выступления на пресс-конференциях меня хотят лишить адвокатской лицензии. Потому я вынужден соблюдать осторожность при даче интервью. Надеюсь, вы, как разумный человек, понимаете, что в той ситуации, в которой я сейчас пребываю, эта предосторожность вполне уместная.
- Допуск не только собственных родных и близких, но и адвокатов, особенно к арестованному Джакишеву и бывшим топ-менеджерам «Казатомпрома», находящимся на конспиративных квартирах КНБ, строго ограничен. Тем временем КНБ организовывает интервью с Джакишевым прямо в СИЗО КНБ. При этом резко ограничивает тему разговора. Как вы можете это прокомментировать?
- Сам факт этого интервью вещь, безусловно, позитивная. Нам удалось прорвать изоляцию Джакишева. Но почему это было сделано в такой специфической форме - если честно, я сам не понял.
Странно, когда к арестованному сначала приходят журналисты из газеты, а уже потом правозащитница, жена и адвокат. С юридической точки зрения последовательность визитеров более, чем удивительная. Конечно, можно строить версии и выдумывать объяснения, но голословно рассуждать не хочу. На этот вопрос лучше отвечать тем, кто это все организовал.
- На ваш взгляд, может ли Джакишев рассчитывать на проведение открытого судебного процесса по своему делу? Есть ли у него законные основания требовать проведения открытого судебного процесса над собой? Что, на ваш взгляд, требуется, чтобы добиться этого своего права на открытый суд?
- Как адвокат, я хотел бы, чтобы процесс был открытым. На остальные вопросы без доступа к подзащитному и материалам дела я ответить пока не могу.
- Каковы ваши шансы получить доступ к защите Джакишева?
- Примерно такие же, как у самого Джакишева на справедливое и объективное расследование и рассмотрение его дела.
- Господин Канафин, спасибо за ваши ответы.
- Господин Канафин, в адресованном в нашу редакцию письме вы выражаете несогласие с высказываниями Кенжебулата Бекназарова. В чем вы конкретно не согласны с Бекназаровым?
- Уважаемый Султан-Хан, если вы внимательно проанализируете ответы Бекназарова на ваши вопросы, то заметите, что он ни разу мою фамилию не назвал. Он говорит о неких «адвокатах», но меня при этом не упоминает. Просто сам контекст этой публикации позволяет предположить, что это я отказался оформлять допуск, так как не хочу иметь проблем с выездом за границу.
Если честно, из самой статьи не совсем понятно, по чьей воле получилась эта двусмысленность: самого интервьюируемого или журналиста, который поставил вопрос так, что из более чем трех тысяч казахстанских адвокатов прозвучала именно моя фамилия.
Я не согласен с возможным выводом о том, что отказываюсь получать допуск по соображениям свободы выезда из страны. Для меня в данном случае неважно, кто конкретно читателя к этому выводу подталкивает. Потому персонально с Бекназаровым спорить не собираюсь.
- С какими еще высказываниями Бекназарова вы не согласны?
- Я не хотел бы в настоящий момент вступать в подобного рода дискуссию, поскольку пока не уверен, что она необходима с точки зрения тактики защиты по делу. Однако если в будущем прозвучат высказывания в мой адрес, с содержанием которых я не согласен, буду вынужден отвечать публично.
- По вашему мнению, будут ли со стороны следственных органов КНБ какие-то ограничения действиям адвоката, допущенного к защите Джакишева? Имеет ли этот адвокат доступ ко всем материалам по делу Джакишева?
- Поживем - увидим. Доступ ко всем материалам дела защитник может получить только по окончании предварительного расследования. В данный момент следствие еще не завершено.
- Чем вы можете объяснить ваше нежелание беседовать или отвечать по телефону? Вы боитесь прослушки или у вас есть телефонофобия, или что-то другое? По словам Бекназарова, КНБ не прослушивает телефоны ни жен бывших топ-менеджеров «Казатомпрома», ни адвокатов. А вы как считаете?
- Я не хочу беседовать по телефону, потому что, как юрист, знаю потенциальную цену и силу произнесенного слова. Устная речь не всегда формируется безупречно, и ее содержание, неточно или неполно изложенное, может быть искажено и применено против самого говорившего.
Я не уверен, что какие-то из моих высказываний не будут использованы моими противниками в своих интересах. Особенно сейчас, когда за выступления на пресс-конференциях меня хотят лишить адвокатской лицензии. Потому я вынужден соблюдать осторожность при даче интервью. Надеюсь, вы, как разумный человек, понимаете, что в той ситуации, в которой я сейчас пребываю, эта предосторожность вполне уместная.
- Допуск не только собственных родных и близких, но и адвокатов, особенно к арестованному Джакишеву и бывшим топ-менеджерам «Казатомпрома», находящимся на конспиративных квартирах КНБ, строго ограничен. Тем временем КНБ организовывает интервью с Джакишевым прямо в СИЗО КНБ. При этом резко ограничивает тему разговора. Как вы можете это прокомментировать?
- Сам факт этого интервью вещь, безусловно, позитивная. Нам удалось прорвать изоляцию Джакишева. Но почему это было сделано в такой специфической форме - если честно, я сам не понял.
Странно, когда к арестованному сначала приходят журналисты из газеты, а уже потом правозащитница, жена и адвокат. С юридической точки зрения последовательность визитеров более, чем удивительная. Конечно, можно строить версии и выдумывать объяснения, но голословно рассуждать не хочу. На этот вопрос лучше отвечать тем, кто это все организовал.
- На ваш взгляд, может ли Джакишев рассчитывать на проведение открытого судебного процесса по своему делу? Есть ли у него законные основания требовать проведения открытого судебного процесса над собой? Что, на ваш взгляд, требуется, чтобы добиться этого своего права на открытый суд?
- Как адвокат, я хотел бы, чтобы процесс был открытым. На остальные вопросы без доступа к подзащитному и материалам дела я ответить пока не могу.
- Каковы ваши шансы получить доступ к защите Джакишева?
- Примерно такие же, как у самого Джакишева на справедливое и объективное расследование и рассмотрение его дела.
- Господин Канафин, спасибо за ваши ответы.
