«ХОТЬ НА РАССТРЕЛ»
«Вся страна сидит, в СИЗО места нет», — сказал в феврале 2024 года министр культуры и спорта Арыстанбек Мухамедиулы, когда его судили за «покушение к даче взятки». Это было второе обвинение для экс-министра — сидя в тюрьме, через свою жену и адвоката он пытался сохранить в собственности отель «Дипломат» в Астане.
В 2023 году Мухамедиулы уже был осуждён за коррупционное преступление на восемь лет — гособвинение доказало, что подсудимый похитил сотни миллионов тенге, выделенных бюджетом на проведение международной выставки «Шествие Золотого человека по музеям мира».
Мухамедиулы вину не признавал, заявив в последнем слове, что «согласен на любое наказание, хоть на расстрел, только не на хищение». Общий срок лишения свободы Мухамедиулы — 11 лет.
Экс-министр культуры Казахстана — далеко не первый высокопоставленный чиновник, осуждённый в последние годы. В местах заключения сейчас находится почти вся верхушка силовых органов страны. Их задержания начались после Январских событий 2022 года, в результате которых, по официальным данным, погибло 238 человек.
Сначала срок получил министр обороны Мурат Бектанов. Его отправили в отставку через две недели после Кровавого января, а через месяц задержали по обвинению в бездействии.
Суд по делу Бектанова был закрытым, к нему не допустили ни журналистов, ни правозащитников. Процесс закончился в 2023 году — Бектанову дали 12 лет. Сестра подсудимого в социальных сетях рассказывала, что родственники и осуждённый не согласны с вынесенным приговором.
«Для него большим шоком было предъявленное ему обвинение. Тем более что сначала предъявили обвинение по статье "Бездействие", а потом поменяли на "Превышение власти". То есть получается, что он сначала ничего не делал, а потом подумали и решили, что он что-то много чего понаделал? Никакой логики», — писала Айгуль Бектанова.
Закрытым был суд и над председателем комитета национальной безопасности Каримом Масимовым и его тремя заместителями. Масимов на протяжении 20 лет занимал высшие посты в правительстве Казахстана.
С высокого поста главу КНБ сняли 6 января 2022 года, а 24 января 2023 года приговорили к 18 годам тюрьмы за «государственную измену», «попытку захвата власти» и «превышение должностных полномочий». Защитники заявляли, что процесс политически мотивирован. В июле 2023 года Масимова включили в список лиц, связанных с финансированием терроризма.
«МЕНЯ ОБОЛГАЛИ»
«Правительство в тюрьме» может пополниться и должностью главы МВД. 30 апреля этого года в Казахстане прошло ещё одно громкое задержание — под арест взяли бывшего министра внутренних дел Ерлана Тургумбаева. Его отстранили от должности в 2022 году. И спустя два года следствие посчитало, что генерал-лейтенант также связан с Январскими событиями.
Арестован также снятый с должности после Январских событий министр юстиции Марат Бекетаев. Его подозревают в причинении «крупного ущерба государству». По версии следствия, министр лоббировал интересы аффилированной компании и ежегодно заключал с ней контракты на ненужные услуги.
В тюрьме сидит вице-министр индустрии и инфраструктурного развития Тимур Токтабаев. Его в 2023 году осудили на семь лет за передачу контракта на разведку, хотя, как утверждало обвинение, должны были составлять контракт на добычу полезных ископаемых без аукциона.
Такой же приговор — семь лет лишения свободы — и у вице-министра экологии, геологии и природных ресурсов Ахметжана Примкулова. К тюремному сроку его приговорили вместе с тремя руководителями курировавшей утильсборы компании «Оператор РОП» 2023 году. Всех осудили за хищение путём «необоснованной оплаты услуг аффилированной компании по утилизации вышедших из эксплуатации транспортных средств по завышенной стоимости».
Примкулов выражал несогласие с вынесенным приговором в письме президенту.
«Кроме Вас мне не к кому обратиться, прошу Вас вмешаться, поскольку, прикрываясь политическим окрасом этого дела, и прокуратура, и суд, закрывая глаза на очевидное, приговорили меня к 7 годам, оболгали меня, назвав коррупционером», — писал бывший вице-министр.
«С САНКЦИИ ПРЕЗИДЕНТА»
Уголовные дела на высокопоставленных лиц в Казахстане заводят с санкции президента, считает политолог Димаш Альжанов.
— Причины могут быть разные. В одних случаях это может быть связано с балансом интересов в окружении президента, в других — наказание и результат интриг, в третьих — имитация борьбы с коррупцией, — говорит Димаш Альжанов.
При этом он считает, что фигур, имеющих политические амбиции, среди госаппарата сейчас нет, так как руководители первого уровня назначаются президентом. Из ранних приговоров политически мотивированными он считает дела в отношении Акежана Кажегильдина, Мухтара Аблязова, Алтынбека Сарсенбаева и Галымжана Жакиянова.
— Уровень нынешних ограничен кулуарной борьбой за ресурсы и бюджеты, — уверен он.
В период президентства Назарбаева тяжесть приговора зависела о того, кто подсудимый — «свой» или нет, говорит политолог Бурихан Нурмухамедов. Тот период он называет «елбасизмом».
— Если преступление совершали «свои», были мягче приговоры или вообще освобождались от ответственности, – заявляет он.
Приговоры после смены президента Бурихан Нурмухамедов считает объективными.
— Сейчас идёт борьба с коррупцией и формирование иного отношения к институтам государства, — говорит он.
В Казахстане с 2000 года под суд попало по меньшей мере 51 высокопоставленное лицо. Не все из них получили тюремные сроки, были ограничения свободы, штрафы и даже оправдательные приговоры. Судом были оправданы вице-министры энергетики Гани Садиков, Бакытжан Джаксалиев и Анатолий Шкарупа (2021 год) из-за отсутствия состава преступления. Шкарупе даже удалось отсудить у государства 10 млн тенге в качестве компенсации.
Больше половины приговорённых к лишению свободы чиновников из тюрем вышли раньше срока.
Среди тех, кого осудили, были два премьер-министра. Первый — Акежан Кажегельдин(1994–1997), второй — Серик Ахметов (2012–2014).
Кажегельдина к 10 годам лишения свободы приговорили в 2001 году и объявили в международный розыск. Через год вся информация о приговоре была удалена из системы Интерпола по решению генерального секретаря Интерпола. В тот же день во время сессии Европарламента критик Нурсултана Назарбаева получил «Паспорт свободы» — почётный знак, выдаваемый преследуемым по политическим причинам оппозиционным деятелям. Он стал 27-м обладателем такого «паспорта».
Второй премьер министр — Серик Ахметов — случай противоположный. В 2015 году его приговорили к 10 годам лишения свободы за коррупцию в бытность акимом Карагандинской области. По этому делу признали виновным и акима Карагандинской области Бауржана Абдишева, которого приговорили к пяти годам лишения свободы. Ахметова обвиняли в том, что он получил два с половиной миллиона долларов от компании, строящей объекты в индустриальной зоне в Карагандинской области, хищении, завышении стоимости работ и ряде других преступлений.
В своём последнем слове премьер не признал свою вину, но попросил прощения у на тот момент президента Нурсултана Назарбаева — нередкая практика в то время.
«Я искренне прошу прощения у Нурсултана Абишевича Назарбаева за то, что не оправдал его доверие. Я понимаю, что несу моральную ответственность за то, что в том числе из-за меня в Карагандинской области создана такая атмосфера и главе государства приходится об этом думать и переживать», — говорил Ахметов.
Судя по всему, просьба о прощении ему помогла. Во время апелляции Ахметову смягчили наказание с 10 лет лишения свободы до восьми. 11 декабря 2015 года он был осуждён, а 21 сентября 2017 года вышел из тюрьмы в связи с заменой лишения свободы на ограничение. Перед этим ему сократили срок на один год по амнистии.
В 2022 году в интервью СМИ Ахметов рассказал, что не считает и не считал себя виновным, «надеялся на непредвзятость суда» и не понимает, почему с ним «так обошлись».
Амнистирован, кстати, был и вице-министр сельского хозяйства Муслим Умирьяев. В 2014 году его приговорили к 10 годам лишения свободы, а в 2017 году отпустили домой по амнистии. Его обвинили в получении взятки в особо крупном размере. Сам Умирьяев настаивал на своей невиновности и заявил, что на свидетелей оказывалось давление.
«Нет большей обиды и мучений, чем понимать, что можешь быть наказан за те действия, которых не совершал, по прихоти кого-либо или по злой воле кого-либо», — говорил вице-министр в суде.
УДО ДЛЯ ЧИНОВНИКОВ — РАСПРОСТРАНЁННАЯ ПРАКТИКА
Большинство чиновников из высших кругов власти выходят по УДО, отбыв примерно половину срока. Исключения — бывший министр экономики Куандык Бишимбаев, который пробыл в тюрьме чуть меньше двух лет вместо назначенных 10, и бывший глава нацкомпании «Казатомпром» Мухтар Джакишев, который пробыл в тюрьме 11 лет из 14 и вышел из-за ухудшающегося состояния здоровья. Прошения об УДО, как сообщал адвокат Джакишева, отклонялись несколько раз.
Бишимбаев вновь оказался в тюрьме. В мае он получил 24 года лишения свободы за убийство жены Салтанат Нукеновой — процесс над ним в прямом эфире смотрели миллионы людей по всему миру.
Три года вместо 10 лет пробыл в колонии осуждённый в 2012 году председатель комитета таможенного контроля и бывший глава МВД Серик Баймаганбетов. Его признали виновным в получении 80 тысяч долларов в качестве взятки за должность в управлении. Перед выходом Баймаганбетов заявил, что подвергается пыткам со стороны оперуполномоченного колонии.
Те же три года вместо 11 лет пробыл в колонии и начальник главного управления вооружений министерства обороны Алмаз Асенов. В 2013 году его приговорили к тюремному заключению за получение взятки в размере 200 тысяч долларов от сотрудников государственной украинской военной компании, занимающейся экспортом и импортом военной продукции.
Условно-досрочно в 2020 году из заключения вышел бывший глава КНБ Нартай Дутбаев. В 2017 году за разглашение государственных секретов и превышение должностных полномочий его приговорили к семи с половиной годам лишения свободы, а в 2018 суд признал Дутбаева виновным ещё и в хищении и отмывании денег и увеличил срок отбывания наказания до 12 лет, однако через год срок уменьшился до 11 лет по решению кассационного суда. Процесс проходил в закрытом режиме. Экс-глава КНБ отрицал предъявленные ему обвинения.
Параллельно проходило слушание по делу бывшего банкира и оппозиционного политика Мухтара Аблязова, по которому Дутбаев давал свидетельские показания — Нартай Дутбаев возглавлял спецслужбы с 2001 по 2006 год, именно тогда, когда в Казахстане были убиты оппозиционные политики Алтынбек Сарсенбаев и Заманбек Нуркадилов.
Если, по официальной версии, найденный с огнестрельными ранениями Нуркадилов совершил самоубийство, то убийство Алтынбека Сарсенбаева было доказано. В заказном убийстве сознался руководитель аппарата сената парламента Ержан Утембаев. В 2006 году его приговорили к 20 годам лишения свободы. В 2014 году он вышел по УДО. Родственники Алтынбека Сарсенбаева, которые сомневались, что Утембаев был истинным заказчиком убийства, были против его досрочного освобождения.
«НИЧЕГО, ПАРУ МЕСЯЦЕВ ПОДЕРЖАТ…»
В 2021 году на совещании в Акорде Касым-Жомарт Токаев призвал правительство усилить профилактическую работу по противодействию коррупции. Тогда он заявлял, что в 2020 году к уголовной ответственности было привлечено семь акимов различных уровней и их заместителей, а также 14 руководителей областных управлений и их заместителей. При этом президент отметил, что антикоррупционная служба должна «разумно подходить к выполнению стоящих перед ними задач».
— Если госслужащий ошибся при принятии решения, при этом не преследуя злого умысла похитить бюджетные средства или незаконно обогатиться за счёт взятки, он не должен привлекаться к уголовной ответственности. В противном случае мы парализуем госаппарат, — заявил Токаев.
Через год на похожем собрании Токаев сказал, что антикоррупционные меры меры «дали ощутимый результат, однако кардинальных изменений не принесли».
— Граждане по-прежнему сталкиваются с коррупционными проявлениями в повседневной жизни, — заявил Токаев, отметив, что борьба с коррупцией сводилась к поимке взяточников с поличным без глубокого погружения в тему. Тогда же президент поручил «особое внимание» уделить коррупции в таможенной сфере, строительстве, образовании и здравоохранении.
Отметим, что практически никто из осуждённых высокопоставленных госслужащих не признаёт вину, нередко сами осуждённые называют свои процессы политически мотивированными.
Бывший заместитель министра обороны Кажимурат Маерманов в интервью газете «Караван» спустя 12 лет после вынесения ему приговора в виде 11-летнего лишения свободы рассказывал, что признать вину его заставили под угрозами его жизни и безопасности жены и дочери.
«А Даниал Ахметов (на тот момент министр обороны — Ред.), после того как меня задержали, на аппаратном совещании в МО РК сказал буквально следующее: "Ничего, пару месяцев Кажимурата Нургалиевича подержат и выпустят". Больше я его не видел и не слышал. А ведь он мог тогда сказать своё веское слово в мою защиту, но не сказал. Промолчал», — рассказывал в интервью Маерманов.
В приговорах для чиновников, будь то коррупционные дела или «политические», политолог Газиз Абишев ставит вопрос о независимости судей.
— Насколько суды независимы от влияния государственного обвинения и исполнительной власти, способны ли они действительно объективно смотреть на дела с участием попавших в опалу политических служащих, трактуя любые сомнения в их пользу? Насколько политический аппарат, напрямую или опосредовано — через пропаганду и неформальные связи — может влиять на судебную систему? При этом, понятно, что многие СМИ ограничены государственным информационным заказом при освещении тех или иных процессов. В этих условиях правоохранители могут, погрузившись в детали, привлечь любого или почти любого политического чиновника, если перед ними будет поставлена соответствующая задача, — считает он.
По итогам 2023 года Международный фонд Transparency International отнёс Казахстан в список высоко коррумпированных стран. При этом страна улучшила свои позиции по индексу восприятия коррупции — 92-е место среди 180 стран. В 2022 году республика занимала 101-е место.
— Казахстан с 39 баллами демонстрирует определённые успехи в борьбе с коррупцией, в том числе путём проведения правовых реформ и возвращения похищенных активов. Однако эти усилия сводятся на нет в условиях авторитарного режима, наряду с недостаточной прозрачностью и независимостью судебной системы. Все это, вместе с непрекращающимся давлением со стороны влиятельных политических элит, создаёт благоприятную почву для процветания коррупции, — заявили в фонде.
Чтобы двигаться вперёд, Казахстану необходимы антикоррупционные инициативы, которые были бы всеохватными, прозрачными и свободными от политического вмешательства, а также более широкие демократические реформы, пришли к выводу в Transparency International.
КОММЕНТАРИИ