«РОСТ НАСЕЛЕНИЯ, ПУСТЬ МЕДЛЕННЫЙ, НО НАБЛЮДАЕТСЯ»
Азаттык: Как менялась демографическая ситуация в Казахстане в этом году, на протяжении последних нескольких лет?
Алтын Уалтаева: Этот год очень важен для Казахстана, потому что с него начинается новый период развития страны и ее населения. Последние год-два наблюдаются резкие перемены в положительную сторону по всем направлениям воспроизводства населения. Это и рост рождаемости, и снижение смертности, и естественный прирост населения, который высчитывается из соотношения рождаемости к смертности. Это миграционная активность, особенно в этом году.
Если говорить о рождаемости, то в этом году она выше, чем за последнее десятилетие. Если сравнивать с предыдущим десятилетием, то с 1991 года почти до 2003 года наблюдался спад. Особенно в 1997, 1998 годы. Происходило суженное воспроизводство, когда в среднем на одну семью не рождался хотя бы один ребенок.
Если мы говорим про сегодняшний день, то ситуация улучшилась. На конец 2022 года на одну семью в среднем по стране рождается «полтора ребенка». То есть в какой-то семье может пять детей, в какой-то — один.
Если говорить про рост населения, то он, пусть медленный, но наблюдается. Сейчас численность населения Казахстана — более 19 миллионов человек (согласно озвученным в ноябре бюро нацстатистики данным, численность населения страны оценивалась в 19,7 млн человек. — Ред.). Темпы роста составляют 13 процентов к тысяче человек (в среднем, общие темпы роста населения оцениваются в 1,3 процента. — Ред.). Это говорит о том, что у нас нет отрицательного сальдо.
Естественный прирост идет за счет рождаемости. Только в этом году родилось около 250 тысяч детей, умерло 13 тысяч человек.
В России, например, «демографический крест» — это когда смертность превышает рождаемость. В Казахстане такой крест, но не резкий, наблюдался в начале 1990-х годов, но до критической точки мы не дошли. Мы были чуть-чуть в плюсе всегда. Почему? Население Казахстана традиционно многодетное. Семья и дети — это для нас аксиома, менталитет, национальный код. Для нас это важно.
Азаттык: А пандемия повлияла на численность населения?
Алтын Уалтаева: В городах в годы пандемии немножко выросла рождаемость, но дело в том, что возросла и численность умерших. Из-за того, что рождаемость была повыше, но и процент смертности тоже, средний коэффициент практически не изменился. Что касается браков, их число слегка уменьшилось, а разводов — чуть-чуть увеличилось. Но это незначительные изменения. Взрывов не было.
Азаттык: Скажите, среднестатистический казахстанец — кто он?
Алтын Уалтаева: Ему 29 лет. Он женат, есть один ребенок, ожидают второго. Он работает. С большей вероятностью городской житель. У него законченное среднее образование или два курса высшего. Или это человек, заканчивающий среднее специальное образование. Это человек, скорее работающий в госструктурах. Или занимающийся мелким частным бизнесом, не средним или крупным. У нас на все население 0,7 процента тех, кто занимается крупным бизнесом. Он «пассивно-активный политик» на уровне непрофессионала: берет информацию из слухов и интернета и яро в нее верит. Не скажу, что разбирается в политике. Даже те, кто более или менее проинформированы, не знают, кто у нас премьер-министр, какие законы рассматриваются, другие важные моменты. Основная масса населения аполитична.
«МАЛЫЙ ГОРОД – ЭТО ТО МЕСТО, ГДЕ ДОЛЖНО БЫТЬ СКОПЛЕНИЕ НАСЕЛЕНИЯ»
Азаттык: Как обстоят дела с миграцией в этом году?
Алтын Уалтаева: Мы говорим: «Ой, столько россиян мигрировало сейчас в Казахстан». Такие социально точечные процессы наблюдались и в годы Второй мировой войны. Ошибочно говорить, что сейчас бум переселения россиян в Казахстан. Да, действительно приезды есть, но есть и отъезды.
Но, нужно отметить, впервые за много лет миграционный прирост был на стабильно положительном уровне. До 2021 года у нас было отрицательное сальдо внешней миграции. Мы теряли, люди постепенно уезжали. Но в 2022 году, начиная с января, у нас положительное сальдо. Въездов больше. Опять-таки это точечно, не надо думать, что всё, мы теперь привлекательная страна. Здесь много факторов, прежде всего, война в Украине.
Куда въезжают? В Алматы, в Мангистаускую область. Туда даже больше, чем в Алматы, потому что там граница и есть места приложения труда, особенно профессионалов: нефтяная промышленность, люди открывают свой бизнес. Меньше — в Астану. Казалось бы, она должна быть привлекательной, но нет. В Туркестан — как новый областной центр.
Сальдо внешней миграции по Казахстану на начало декабря составило плюс 397 человек. А на декабрь прошлого года было минус 559 человек, в начале 2022 года — минус 909 человек. В Мангистау сегодня — плюс 331 человек. Это официальные цифры Бюро статистики.
Начиная с 1990-х годов мы все время теряли население. Сейчас сальдо положительное, но на это есть две главные причины: первая — война между Украиной и Россией (согласно заявлению Минтруда от 13 декабря, с 21 сентября 2022 года, когда в России была объявлена мобилизация на войну в Украину, в страну прибыло 837 тысяч россиян. За этот же период выехало 780 тысяч человек. — Ред.). Вторая — более стабильная социальное-экономическая ситуация, чем в соседних странах.
Азаттык: А как обстоят дела с внутренней миграцией?
Алтын Уалтаева: Она стабильно минусовая. Это значит, очень активно мигрируют из сел в города. Привлекательные места: Астана, Алматы, Туркестан, Мангистау. Эти регионы наиболее миграционно активны в направлении из села в город.
У государства действуют разные программы переселения, например, с юга на север. Но они малоэффективны. Потому что все программы — по развитию малых городов, моногородов — носят декларативный характер. Они пишутся, но конкретного механизма проработки нет. Да, льготы есть, но они нестабильные и временные.
Вот человек приехал, получил жилье, отучился, но нет перспектив. Поехал обратно домой. Ты приезжаешь и тебе не создают условия — это ведь не только обучение и жилье. Если человека нужно оставить, ему нужно дать возможность обзавестись семьей, создавать условия для детей: садики, школы. Если этого всего не будет в документах прописано, программы не будут работать.
Мы отличаемся от западноевропейских стран. У нас если в городе живешь, ты человек. Менталитет такой. В нашем сознании жить в большом городе престижнее, чем в маленьком. Хотя именно малый город и моногород — это то место, куда поэтапно должно переселяться сельское население.
Что такое моногород? Это — городская инфраструктура, но традиционная жизнь. Тогда человек, даже если мигрирует из сельской местности, не должен сразу переезжать в большой город, жить на даче, вести почти нищенский образ жизни, детей подвергать голоду, нищете, буллингу в школе, в детсаду. Чтобы этого всего не было, он должен сначала переезжать в малый город.
Почему? Есть инфраструктура, колледжи, филиалы институтов, квартира благоустроенная, на работу можно устроиться, развивать подсобное, сельское хозяйство, малый бизнес и адаптироваться. Вот когда ты уже адаптировался в городе, для твоего ребенка следующий этап — большой город. Эта ступень должна соблюдаться.
Да, конечно, есть сельские жители, которые могут сразу купить квартиру, устроиться, но это очень маленький процент. Более 50 процентов не адаптируются.
Сельчане хотят ехать в развивающиеся города, тот же Туркестан, Алматы, Астану, но, переселяясь, они психологически себя насилуют. Они не готовы. И это становится проблемой. Должны действовать демографические программы. У ООН тысячи документов на эту тему, но наши чиновники, когда составляют эти программы, эти документы не изучают. Мы решим проблемы городского населения только тогда, когда решим проблемы сельского населения и малых городов.
О МНОГОДЕТНЫХ И КАНДАСАХ
Азаттык: Усилия по переселению казахов, осевших в других странах, стимуляция деторождения через выплаты многодетным — это одни из мер по повышению численности населения. Считаете ли вы их успешными?
Алтын Уалтаева: Выплаты в Казахстане мизерные. Это не те деньги, которые будут стимулировать рождаемость. Но то, что сказал президент в Улытау, что будет национальный фонд, туда будут деньги собираться, — вот это стимул (в сентябре 2022 года Токаев предложил перечислять 50 процентов ежегодного инвестиционного дохода Нацфонда на специальные накопительные счета детей без права досрочного снятия до достижения 18 лет. — Ред.). Потому что вы ребенка родили и знаете, что в 18 лет он получит образование или купит квартиру, или откроет бизнес. То есть вы уже застрахованы на максимально длительный срок. Это действенная мера.
А то, что сейчас происходит, — выплаты копеечные. Тем более в среднем по стране у нас полтора ребенка на семью. Тех, у кого четыре, шесть, семь — единицы, и эти выплаты получают опять-таки единицы. Больше всего получают на первого и на второго ребенка. Примерно 30 процентов получают на третьего, 15 процентов на четвертого и ноль процентов на восьмого. Поэтому выплаты не решают проблему. Здесь должны быть долговременные программы, которые покажут молодежи, что их ребенок не будет нищенствовать.
Есть выражение «Зачем нищету плодить». Как бы обидно и больно ни было, это и есть суть. Каждый из нас думает, как прокормить себя, ребенка. Поэтому те меры, которые сейчас государство принимает, капитал для ребенка, могут стать одним из действенных механизмов. Но он принесет результаты, повысит рождаемость только через 10-15 лет.
Что касается кандасов, да, действительно в 1990-х годах мы были привлекательными. Но сегодня, извините за выражение, мы на них «забили». До сих пор есть люди, которые приезжают, хотят переехать, но их не видно-не слышно, сами выживают. Если раньше кандасы ехали в села, на юг, чтобы заниматься сельским хозяйством, скот разводить, то сейчас они все практически оседают в городах. Потому что они видят, что для нашей страны потенциально актуален город.
В основном они приезжают с территорий, которые более традиционные. То есть это большие семьи и большой процент рождаемости. Они нам нужны для того, чтобы поднять рождаемость. Они являются примером для нашего населения. Что да, можно жить, работать и детей рожать, обеспечивать их.
«В БЛИЖАЙШИЕ ГОДЫ РЕЗКОГО ПОВЫШЕНИЯ РОЖДАЕМОСТИ НЕ БУДЕТ»
Азаттык: Важно ли, чтобы численность населения возрастала?
Алтын Уалтаева: Конечно. Потому что чем больше население, тем эффективнее работают реформы, развивается государство, промышленность, торговля, строительство, медицина, образование. У нас плотность населения — семь человек на квадратный километр. Нам надо расти. Молодежи должно быть больше. Конечно, негативные могут быть последствия при нашей экономике, при нашем развитии, но без этого никак. Рано или поздно мы адаптируемся к большому населению. Тем более у нас площадь позволяет, есть возможности.
Но мы не строим долгосрочных планов. Мы должны были планировать вчера еще, чтобы сегодня были результаты. Но нет. Если через 10 лет нас станет 25 миллионов, что мы будем делать? Вот сейчас в кабинете нас два человека, а если 500 человек зайдут, что делать? Стоять? Извините, это неудобно. Вы скажете: «Я поехала в Узбекистан, в Россию. Зачем мне здесь быть, когда мне некомфортно».
Почему у нас более 200 тысяч детей рождаемость? Кандасы приезжают, мы с вами хорошо живем, но, нет, 250 тысяч рождается. Почему не 500 тысяч? Почему 13 тысяч умирают, почему не пять? Медицина-то развивается, вкладываем в нее немало, маски носим, аптеки на каждом углу. Почему? Потому что нет долгосрочности.
Поэтому резкого роста рождаемости в ближайшие годы не будет. Возможно, в 2030-х годах. Вообще в демографии не бывает быстрых и разовых мер. Все они — систематические, не равные, а все более увеличивающиеся вложения: социальные, политические и капитала. Действия, которые работают на стабильность, очень протяженные по времени.
КОММЕНТАРИИ