Полтора года ограничения свободы, трехлетний запрет на общественно-политическую деятельность, в том числе на публикации в соцсетях и участие в митингах. Когда в июле прошлого года активисту из города Сатпаева Буркутбаю Насырханову вынесли приговор, он не предполагал, что его ждет и другое наказание. Закрытие доступа к банковским счетам, лишение возможности снимать и отправлять денежные переводы и даже получать зарплату.
— Мне заблокировали счета, я не могу получить заработанные деньги, которые начисляет работодатель за вычетом всех налогов. Почему я должен себя ограничивать, если я эти деньги заработал законным путем? На меня накладываются дополнительные санкции, не оговоренные судом, — говорит Насырханов.
«ОГРАНИЧЕН ВО ВСЕМ»
О блокировке счетов бывший шахтер узнал, когда решил снять деньги в банке. Там ему сообщили об ограничениях по операциям. Насырханов обратился к адвокату, и юрист направил запрос в государственные органы.
Агентство по финансовому мониторингу (АФМ) сообщило адвокату, что Насырханов включен в список лиц, «связанных с финансированием терроризма и экстремизма». Основание — приговор по 405-й статье. Ее используют в том числе в отношении активистов, которые выходили на протесты и писали в социальных сетях посты с критикой в адрес властей. За три с половиной года десяткам человек вменили «участие в деятельности запрещенных организаций» — движений «Демократический выбор Казахстана» и «Көше партиясы», которые в Казахстане признаны «экстремистскими», но в резолюциях Европейского парламента указаны как «мирные оппозиционные объединения».
Насырханова, автора критических публикаций в Facebook’е, тоже обвиняли в причастности к этим движениям. Сам он обвинения в суде отверг, заявив, что его преследуют за стремление организовать общественно-политическое движение в поддержку горняков и инвалидов производства.
— Мне не предъявляли обвинение, что я от кого-то получал деньги или финансировал. Даже в моем приговоре, который считаю незаконным, не было ограничения по зарплате. Я ограничен во всем из-за этого списка. У меня семья, дети. А как в таком случае жить? Это унижение человека, необоснованное ущемление прав, — считает Буркутбай Насырханов.
Осуждённый решил пойти в суд. Но даже при подаче иска столкнулся с препонами — не смог оплатить пошлину. Это пришлось сделать адвокату. Иск предъявлен к филиалу Народного банка, где у Насырханова открыт счет. Третьими лицами проходят Генпрокуратура и АФМ. Гражданское дело рассматривают в Жезказганском городском суде Улытауской области. Исковые требования — признать незаконными действия банка по наложению ограничений на проведение банковских операций и обязать банк отменить эти ограничения.
— Человек, получив один вид наказания, сейчас получает дополнительный. В подобном перечне должны быть только те лица, которые так или иначе связаны с финансированием терроризма. Но финансирование терроризма или экстремизма Насырханову никогда не вменяли. И других видов уголовного наказания приговор не содержит. Нахождение Насырханова в перечне парализовало его возможность реализовывать свои права, гарантированные Конституцией. Полагаем, что ограничения в совершении банковских операций наложены незаконно, — заявила в суде адвокат Инара Масанова.
По мнению адвоката, казахстанское законодательство о противодействии финансированию терроризма не соответствует международным стандартам и международным обязательствам, которые взяла на себя Астана. Масанова просит суд направить в Конституционный совет обращение, чтобы проверить некоторые нормы закона «О противодействии финансированию терроризма и экстремизма» на соответствие положениям Основного закона. Суд отказал.
Ответчик в лице филиала банка с предъявленным иском не согласен. Банк сообщил, что обязан «незамедлительно принять меры по замораживанию операций с деньгами» не позднее 24 часов со дня размещения на интернет-ресурсе АФМ информации о включении в «перечень лиц, связанных с финансированием экстремизма и терроризма». Поэтому банковские операции Насырханова заморозили. Прокуратура тоже просит отказать в удовлетворении иска.
АФМ утверждает, что Насырханов был включен в список 7 октября 2021 года на основании письма комитета по правовой статистике и специальным учетам Генпрокуратуры, опирающегося на приговор. Заморожены операции с деньгами и имуществом. Средства могут использоваться только для погашения займов.
МАЛО КТО РИСКУЕТ БОРОТЬСЯ И «ВПРЯГАТЬСЯ»
В «перечне лиц, связанных с финансированием терроризма и экстремизма» значится свыше полутора тысяч фамилий. Правозащитники говорят, что на обжалование включения в список идут единицы.
— Происходит это потому, что никто не хочет этой проблемой заниматься. В суды мало кто обращается. Обычно люди сталкиваются и пытаются сами как-то выживать. Мало кто рискует сам бороться, и мало кто рискует за них «впрягаться», — отмечает ведущий правозащитник Евгений Жовтис, директор Казахстанского бюро по правам человека.
Организация Жовтиса, старейшая правозащитная группа в стране, пыталась в 2018 году оспорить правила включения в перечень. Тогда юристы бюро действовали от имени четырех осуждённых, в том числе оппозиционного политика Владимира Козлова, бывшего лидера незарегистрированной партии «Алга». После кровопролитных Жанаозенских событий он был приговорен к тюрьме по обвинению в «возбуждении розни», статья относится к «экстремистским» (Козлов после освобождения переехал в 2019-м в Украину). Столичный суд отказался принимать иск, посчитав, что он не подлежит рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку «требования заявителей связаны с признанием правил [включения в список] не соответствующими международным обязательствам», а гражданско-процессуальный кодекс не предусматривает оспаривание таких вопросов. Юристы бюро дошли до Верховного суда, но не добились положительного результата.
В настоящее время, по информации бюро, кроме процесса по заявлению Насырханова, в Алматинской области идет суд по иску осуждённого по «экстремистской» статье. Ему отказали в страховании гражданско-правовой ответственности автовладельца. Без этой страховки истец не может сесть за руль. Машина ему нужна, чтобы зарабатывать на жизнь.
— Сейчас пытаемся судиться по двум делам. Но это непрошибаемо. Никакие ссылки на закон не помогают. Ни Генпрокуратура, ни КНБ не реагируют. Мы собираем эти материалы, чтобы потом обратиться в Комитет ООН по правам человека, — говорит правозащитник.
Человеку из перечня отказывают в обслуживании не только банки второго уровня и страховые компании, но и нотариусы. Невозможно легально вести бизнес: возникают проблемы с оформлением регистрации индивидуального предпринимателя.
Законодательство оговаривает, что человек из списка «в целях обеспечения своей жизнедеятельности и членов семьи, не имеющих самостоятельных источников дохода» вправе обратиться в банк, чтобы получить деньги за трудовой отпуск или зарплату в размере, «не превышающем минимального размера заработной платы». Минимальная зарплата в стране — 60 тысяч тенге (около 127 долларов).
«ПОДМЕНА ПОНЯТИЙ»
«Перечень организаций и лиц, связанных с финансированием терроризма и экстремизма» появился в стране на основании «Закона о противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма». Евгений Жовтис подчеркивает, что в названии закона и в ратифицированной Казахстаном Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма нет термина «экстремизм». В конвенции, по словам правозащитника, четко прописано, что борьба не должна касаться законного движения капитала. Однако в Казахстане в список автоматически включаются все лица, осуждённые за террористические и экстремистские преступления, независимо от того, участвовали ли они в финансировании терроризма или нет, в том числе лица, осуждённые за предполагаемые «экстремистские» высказывания и публикации.
— Недавно Генеральная прокуратура сообщала международному сообществу, как у нас борются с терроризмом и насильственным экстремизмом. Но это же подмена понятий! У нас не используется термин «насильственный экстремизм», а используется просто «экстремизм», где нет квалифицирующего признака насилия. И с этого начинаются проблемы, — убежден Евгений Жовтис.
Жовтис говорит, что нужно отделять случаи, когда человек совершил террористические преступления или прибегнул к насильственному экстремизму, от дел, когда речь идет о политической оппозиции, — например, в отношении людей, которые прямо или косвенно поддерживали движения вроде ДВК или «Көше партиясы» и не использовали насилие.
— Контролируйте, но оставьте их в покое с их собственными деньгами и собственной жизнью. То, что власти делают, контрпродуктивно. Как человек, отбыв наказание, сможет в нормальную жизнь включиться, когда ему вообще все экономические возможности передавили? Этим самым власти предлагают действительно чем-то незаконным заняться? Особенно что делать тем, кому «натянули» участие в какой-то экстремистской деятельности? Мы говорим властям: если уж так хотите, то сделайте квалифицирующий признак. Сразу половина людей отпадет, потому что ни к какому насилию они не призывали, — говорит Жовтис.
По словам Жовтиса, списки причастных к финансированию терроризма и экстремизма есть только в России и Казахстане. Правозащитник напоминает, что в 2020 году спецдокладчик ООН по борьбе с терроризмом Фионнуала Ни Аолаин в своем докладе жестко раскритиковала антитеррористическое и антиэкстремистское законодательство Казахстана.
— Она прямо сказала, что термин «экстремизм» юридически не определен и что этот перечень не соответствует международным обязательствам, — говорит Жовтис.
Международная правозащитная организация Human Rights Watch заявляла, что власти Казахстана за последние годы расширили практику использования «расплывчатых и избыточно широких» обвинений в экстремизме для притеснения и уголовного преследования критиков власти.
Сейчас основаниями для исключения физлица из «перечня лиц, связанных с финансированием терроризма и экстремизма» выступают отмена приговора либо документально подтвержденные данные о погашении или снятии судимости. После окончания срока наказания человек числится в списке еще несколько лет. В перечне до сих пор значится поэт и диссидент Арон Атабек, умерший год назад вскоре после досрочного освобождения из тюрьмы, он отбыл 15 из 18 лет, назначенных по «шаныракскому делу».
КОММЕНТАРИИ