«ОТЫРАР — ЭТО НЕ ТОЛЬКО МОГИЛЫ, К КОТОРЫМ ЛЮДИ ПРИЕЗЖАЮТ ПРОЧИТАТЬ КОРАН»
«Отырар — это не только могилы, к которым люди приезжают прочитать Коран. Отырар — это район! Здесь тоже есть старики, есть дети. Есть народ, есть фермеры! Есть люди из плоти и крови! Есть граждане Казахстана!» С таким обращением к парламентариям на своей странице в Facebook᾽е обратился 32-летний фермер Бекжан Кенжегулов, пригласив депутатов в село, чтобы они своими глазами увидели, как живут люди. Пост завершается списком из 135 местных жителей, поддержавших обращение.
Бекжан Кенжегулов некоторое время жил и работал в городе, занимаясь бизнесом. Два года назад вернулся на малую родину, выращивает люцерну и кукурузу. Он переживает за судьбу родного края и активно участвует в решении общественных проблем. В мае принял участие в курултае фермеров в Нур-Султане. Активистов, которые открыто говорят о проблемах, в глубинке немного.
«Положение крестьян Каргалинского сельского округа удручающее. Воды нет. Наш район расположен выше Сырдарьи. Сложно сказать, что вообще "есть" в этом районе, где нет насосов для подачи воды», — пишет Бекжан Кенжегулов. По его словам, в Отырар давно обещали провести газ, но не сдержали обещание.
Это не первое обращение Бекжана к властям. Он выступает не только в социальных сетях, но и на местных сходах с участием руководства.
По словам фермера, осенью прошлого года ряд жителей села Каргалы Отырарского района Туркестанской области выдвинули его в члены общественного совета при акимате Отырарского района, чтобы он «поднимал вопросы от их имени».
Но он не смог участвовать в конкурсе.
После январских событий аким района стал часто говорить о «новом Казахстане» и привлечении молодежи к общественным делам. Поверив в это, Бекжан Кенжегулов в феврале решил подать документы на участие в конкурсе на членство в общественном совете. По его словам, организаторы сказали, что «конкурс состоится в апреле». Но позже выяснилось, что конкурс провели раньше.
— В Отырарском районе живет 55 тысяч человек. Информация о конкурсе была опубликована в газете «Отырар алкабы», выходящей тиражом 2,5 тысячи экземпляров, но в интернете не публиковалась. Я не успел подать документы, потому что не был правильно проинформирован ранее, — говорит он.
Согласно закону «Об общественных советах» от 5 ноября 2015 года, информация о проведении конкурса должна быть опубликована в районной газете и на сайте районного акимата.
«МЫ ЗНАЕМ, ЧТО ТЫ СКАЖЕШЬ»
Решение о допуске или отказе в допуске к конкурсу принимает созданная при маслихате рабочая группа путем голосования. Треть рабочей группы составляют представители государственных органов, субъектов квазигосударственного сектора, а остальные — представители гражданского общества. По каким критериям они выбирают кандидата, непонятно.
Рабочая группа «задает вопросы как на экзамене», принимает «субъективное» решение и пропускает в общественный совет людей, которые ей понравились, считает Нартай Аубакиров, который подавал документы, но не вошел в совет.
Он тоже простой фермер из села Мыншункыр Отырарского района.
— Рабочая группа пригласила меня на собеседование, где мне сказали: «Нартай, мы знаем, что ты скажешь». С этими словами меня и выпроводили. Наверное, хотели намекнуть на то, что я активно поднимаю проблемы беззакония в селе, — говорит он.
Нартай Аубакиров рассказывает, что его кандидатуру в общественный совет Отырарского района выдвинуло сообщество сельского округа, в который входят сёла Талапты, Когам и Мыншункыр. Он выслал в редакцию Азаттыка копию протокола сообщества.
— Жители трех сёл возлагали на меня надежды. Но рабочая группа выставила меня с теми словами. Это как экзамен, члены сами знают, какую оценку поставить — двойку или пятерку, — считает он.
По словам Бекжана Кенжегулова и Нартая Аубакирова, членами общественного совета Отырарского района стали 13 человек. Восемь из них — ветераны.
— Все восемь — ветераны труда, которые в свое время занимали высокопоставленные должности. В районе также есть организация, которая называется Советом ветеранов. Не выглядит общественный совет его частью? Где обещание районного руководства, которое оно дало во время январских событий, — о вовлечении молодежи в общественную жизнь? — говорит Нартай.
Информацию активистов подтвердил руководитель аппарата Отырарского районного маслихата, секретарь рабочей группы по отбору кандидатов в общественный совет Ерман Дайрабаев.
— Общественный совет утвержден районным маслихатом 25 марта. Пять человек выбирали членов совета. Это правда, что восемь из 13 избранных членов являются ветеранами. Это опытные люди. 11 из 13 человек являются представителями гражданского общества, двое других — работники акимата и маслихата района. Есть и недовольные люди, которые не прошли конкурс, — говорит он.
Закон не ограничивает возраст членов общественного совета. В последние годы казахстанские власти часто говорят о том, чтобы «молодежи уступали дорогу». В 2021 году в законодательство о выборах и политических партиях внесли изменения, которые предусматривали 30-процентную квоту для молодежи в избирательных списках партий.
По словам Ермана Дайрабаева, в общественный совет района вошли члены «двух оппозиционных партий».
— В состав общественного совета были включены члены Коммунистической партии (вероятно, имеется в виду Народная партия Казахстана. — Ред.) и ОСДП (Общенациональная социал-демократическая партия. — Ред.). Обе партии считаются оппозиционными, — говорит он.
По его словам, член ОСДП, вошедший в общественный совет, — пенсионер.
В 2020 году Коммунистическая народная партия Казахстана была преобразована в Народную партию Казахстана. Эта присутствующая в мажилисе политическая организация относится к провластным.
Общенациональная социал-демократическая партия, которую возглавлял оппозиционный политик Жармахан Туякбай, не проявляет активности, предыдущие выборы в мажилис она бойкотировала.
В национальном докладе о коррупции, опубликованном агентством по противодействию коррупции в марте, основными причинами неэффективности общественных советов указывались «отсутствие транспарентности при формировании их состава, недостаточная прозрачность процедуры определения состава, их автономности и самостоятельности». Несмотря на формальное соблюдение лимита гражданского сектора в составе общественных советов (не менее 2/3), он зачастую представлен бывшими госслужащими, экс-акимами, депутатами, руководителями социальных объектов, выражающими лояльность руководству региона, отмечено в докладе. Как правило, в советы не проходят представители общественности, оппонирующие позиции местных властей, подчеркнули составители доклада.
Практика подбора лояльных активистов приводит к «выхолащиванию» самой сути общественных советов. В них не представлены крупные эксперты и ученые с альтернативными мнениями, отсутствуют представители местной оппозиции и реальные лидеры общественного мнения, говорится в докладе о коррупции.
По словам активистов, доклад, похоже, не оказал большого влияния на ситуацию на местах.
ПОСЛЕ ЯНВАРСКИХ СОБЫТИЙ
Представители маслихатов в ряде регионов сообщили, что после январских событий им стали поступать из Нур-Султана «предложения» по составу общественных советов.
К примеру, в Жамбылской области не были утверждены итоги прошлогоднего конкурса, а в этом году прошел повторный отбор. В беседе с Азаттыком секретарь Жамбылского областного маслихата Махметкали Сабырбеков связал это с январскими событиями.
— После январских событий из администрации президента и министерства информации и общественного развития поступило письмо, в котором говорилось, что общественные советы не должны состоять из ветеранов-госслужащих, как это было прежде. В них должны входить представители не только партии «Аманат» (бывшая партия «Нур Отан». — Ред.), но и других оппозиционных партий, гражданские активисты, которые призывали к мирным митингам во время январских событий, блогеры и критики властей в соцсетях. Сейчас из прежнего совета остался только один человек, а остальные — вновь избранные, — говорит Сабырбеков.
Среди прошедших в советы есть представители активной молодежи, критикующей власть. Один из таких — активист Айсултан Жакупов, недавно ставший членом общественного совета в Карагандинской области. Жакупов, поднимавший различные вопросы в регионе, говорит, что был удивлен, когда власти, ранее преследовавшие его, пригласили его в общественный совет.
— Я подал заявку после получения приглашения властей и не ожидал, что пройду. Продолжаю говорить вещи, которые волнуют меня, но могут не нравиться властям. Думаю, что январские события оказали прямое влияние на то, что меня выбрали в областной общественный совет, — отмечает он.
По словам Айсултана, рабочая группа из 15 человек от областного маслихата спросила, какие вопросы он будет поднимать, если войдет в совет.
— Человека могут и не принять, если ответ не понравится. Говорят, что в этом году сменилось 70 процентов членов общественного совета. Однако я не могу сказать, что в совете много молодежи и активистов, принимавших участие в январских событиях, — говорит он.
Активист Исламбек Дастан, который почти шесть лет был членом Жамбылского областного общественного совета, в этом году не смог войти в состав.
В ноябре 2019 года на строительство школьных туалетов в Жамбылской области было выделено более миллиарда тенге после скандала, вызванного изнасилованием ученицы в уличном туалете в Таразе. «Я побывал во многих школах дважды, чтобы посмотреть, насколько хорошо были освоены эти деньги. Затем пригласил акимов, ответственных за это, на заседание общественного совета, и акимы пришли подготовленными к моим вопросам», — говорит Исламбек Дастан, добавив, что руководству, возможно, «не понравилась его активность».
КАКИЕ ПОЛНОМОЧИЯ ИМЕЮТ ОБЩЕСТВЕННЫЕ СОВЕТЫ?
Закон об общественных советах наделил эти консультативные органы определенными полномочиями. Они могут участвовать в деятельности государственных, квазигосударственных органов, делать запросы, приглашать представителей органов на свои заседания, участвовать в работе конкурсных комиссий по государственным закупкам. Они также вправе проводить общественные экспертизы и осуществлять мониторинг.
Члены совета работают на общественных началах, то есть им не платят за работу.
Согласно закону, государственный орган обязан рассмотреть предложение, поступившее от общественного совета. Однако по сравнению с маслихатом, который является местным представительным органом, общественный совет имеет меньше полномочий, являясь лишь консультативным органом, и не может принимать решения, обязательные к исполнению.
По словам политолога Армана Амира, закон «Об общественных советах» не смог создать сильный институт гражданского общества и основная причина заключается в том, что общественные советы являются лишь консультативно-совещательными органами.
«Часто общественные советы используются только для легитимации решений, принимаемых государственными органами. В материалах СМИ часто пишут, что то или иное решение обсуждалось членами общественного совета и принималось с учетом мнения гражданского общества. Это имитация того, что решения принимаются демократическим путем», — считает Арман Амир.
По мнению эксперта, если бы региональный представительный орган — маслихат — был сильным и выборы в него проводились честно, то на общественный совет не возлагали бы надежд.
«Если бы ветви власти в стране работали с соблюдением системы сдержек и противовесов, компетенции местного маслихата было бы достаточно для контроля за работой местных исполнительных органов. Избранные народом депутаты маслихатов были бы голосом народа и внимательно следили бы за каждым решением акимов. Этого нет, народ не доверяет парламенту и маслихату, поэтому политический режим продолжает искусственно создавать такие декоративные платформы для диалога, как общественные советы», — убежден политолог Арман Амир.
КОММЕНТАРИИ