«Нас обманули». Как приезжающие на заработки в Чехию казахстанцы попадают в тупик

Прибывающие в Чешскую Республику в поисках работы граждане Казахстана нередко становятся жертвами мошенников. Казахстанцы въезжают по туристическим визам и просят статус беженца, многие работают нелегально в течение длительного времени. Представитель Международной организации по миграции (МОМ), которая помогает оставшимся без документов мигрантам в Европе, говорит, что число обращений от казахстанцев растет. Репортеру Азаттыка удалось поговорить с тремя женщинами, которые нелегально работали в Чехии.

«ЕСЛИ РОДСТВЕННИКИ УЗНАЮТ, БУДЕТ СТЫДНО»

«Не указывайте мое имя, — говорит женщина за 40, с изможденным лицом и грустными глазами. — Достаточно того, что напишете мою историю. Если родственники узнают, будет стыдно. Скажут, что бродяжничаю в Европе». Так начинается наш разговор с Самал (имя изменено). Мы беседуем в одном из торговых центров в Праге. В Чехию она приехала год назад в поисках лучшей доли.

— Я родилась в Карагандинской области. Потом мы переехали в столицу. Жила в Нур-Султане. Замужем, четверо детей. Они учатся в школе. Я повар. Готовила в кафе, где проводили банкеты, различные торжества. Из-за пандемии всё пошло на спад. Муж работал таксистом, выезжал каждый день, зарабатывал немного. Тоже потерял работу. На нас три кредита. Поэтому мы решили поехать в Европу. Это моя вторая поездка в Чехию. Я приезжала сюда в 2019 году по туристической визе, три месяца работала поваром и за короткое время неплохо заработала. В надежде заработать опять мы с мужем прибыли в марте 2021 года. В туристической фирме нам сказали, что сделали визу на два года. В этой же фирме нам пообещала найти работу.

Обещали, что нас тут встретят. Сначала будут языковые курсы, затем меня устроят швеёй, а мужа на автозавод. Всё это оказалось враньем. Нас обманули. В документах указали, что я не швея, а каменщик, а виза была оформлена не на два года, а на 60 дней. Никто нас не встретил. Мы нашли дешевую гостиницу, обустроились и сами пошли искать работу. Вышли на парня по имени Максим. Он украинец. Договорились, что он найдет нам работу. Около 20 дней просидели без работы. К тому времени у нас закончились деньги, их было немного. Максим на пару дней отправил нас на работу по посадке деревьев. Потом на завод в городе Литвинов. Мы пробыли там три месяца, изготавливали автомобильные чехлы. Зарплата была очень скромной. Получали на руки всего 15–18 тысяч крон (около 300–350 тысяч тенге). С нами работали и другие казахи. С приближением лета нас всех уволили: не было заказов.

Мы рассматривали и другие варианты через Максима. В июле приехали в Прагу, перебивались случайными заработками. Постоянной работы не было. Выходили на «фушку» (так гастарбайтеры называют поденную работу. — Ред.). Было нелегко. Однажды для нас нашлось место в крепости в городе Добржиш. Я готовила еду, муж выполнял во дворе черную работу: подметал, убирал мусор... Как оказалось, это очень оживленное место, где часто бывают гости, проводятся праздники, свадьбы. Нам с мужем платили по 25–26 тысяч крон (около 550 тысяч тенге). Мы довольствовались этим и продолжали работать. Поначалу я была там горничной, через некоторое время я перешла работать на кухню. До ноября находились там.

Когда наступили холода, свадеб стало меньше, работы тоже поубавилось. Нас честно предупредили, что денег будет очень мало. В декабре мы вернулись в Прагу. Мы звонили в агентства по трудоустройству, не сидели сложа руки. Ходили по разным складам и просили работу. Хотели продержаться так до марта. В одном агентстве по трудоустройству сказали, что на склад на окраине города нужен водитель для перевозки рабочих, и нас направили туда. Мужу в тот же день дали ключи от машины и сказали утром отвезти людей из города на склад. Мне сообщили, что на складе есть работа упаковщицы. Мы согласились на эту работу, — можно сказать, рискнули. На следующее утро мы прибыли в назначенное место и стали ждать рабочих. Пришло человек пять-шесть, мы посадили их в машину и отправились в путь по адресу склада. У нас был только навигатор. Но склад был далеко от города, и мы заблудились. В Чехии много извилистых дорог. Люди в машине опоздали на работу. Мы позвонили координатору, объяснили ситуацию и отказались от этой работы. Другой работы они нам не нашли. Тогда мой муж сказал, что вернется на родину. В Чехии нам как-то удавалось не сталкиваться с полицейскими, работодатели относились с пониманием к отсутствию документов. Они знают, что таких нелегалов, как мы, много. В конце 2021 года мой муж уехал домой.

Я интересуюсь, как муж Самал вернулся в Казахстан. Срок действия визы истек, официально чета не прошла регистрацию в Чехии, у него были проблемы с документами.

— Это долгая история. Нам в свое время не удалось получить временный вид на жительство в этой стране. Через две недели после приезда мы обратились в полицию. Там нас сфотографировали, сняли отпечатки пальцев. Мы сказали, что придем позже. Но затем приступили к работе, ездили туда-сюда и не смогли вовремя вернуться за документами. Позже мы узнали, что нас исключили из списка претендующих на получение временного вида на жительство. Для его получения необходимо прожить в одном месте не менее полугода. Не смогли помочь и в миграционной полиции. Мы сказали, что нас обманули, пообещав трудоустройство после въезда, и по совету полицейских обратились в антикоррупционную службу. Нашу заявку приняли, но пока не ответили.

Оставшись без работы, я узнала от знакомых о Международной организации по миграции, которая помогает людям в такой ситуации. Они договариваются с властями Чехии, защищают права мигрантов. Сотрудники организации открывают визу на несколько дней и оплачивают перелет. С их помощью мой муж вернулся в Казахстан. Но в его паспорте поставили отметку, запрещающую въезд в Чехию в течение года. Я осталась здесь, чтобы получить остатки по зарплате в крепости Добржиш, где мы раньше работали. Хотела еще найти другую работу. Деньги поступили. Потом я снова вышла на «фушку». Мыла посуду в кафе и ресторанах. В последний раз с трудом добилась, чтобы мне заплатили. Скоро вернусь домой. Мне разрешили покинуть страну. В моем паспорте не будет отметки с запретом на въезд. Наверное, больше сюда не приеду. В общем, накопить денег не удалось. Заработанного едва хватало на то, чтобы пересылать детям, и на наше с мужем проживание.

За 11 месяцев моего пребывания в Чехии я видела много казахов. Они работают в разных местах. У многих не решен вопрос с документами. Есть обманутые, но есть и те, кто, наоборот, нашел хорошую работу. Были и те, кто не смог получить вид на жительство и вернулся домой. Я хотела бы сказать желающим приехать в Европу на заработки, чтобы они вначале узнавали, куда едут, и убедились, что работа есть. Необходимо заранее лично связаться с работодателем и поговорить с ним. С посредниками много проблем. Из-за них можно остаться не у дел в чужой стране. Нужно быть очень осторожными с документами. Это всё, что я могу сказать.

«ПРИЕХАЛИ В ПОИСКАХ РАБОТЫ, А ЖИВЕМ ЖИЗНЬЮ БЕЖЕНЦЕВ»

Две другие казашки, с которыми корреспондент поговорил в Праге, тоже нелегально приехали на заработки. Они сразу же попросили не указывать их имена: «Нам стыдно перед нашими сватами, родственниками. Никто из них не знает, в каком положении мы оказались в Европе».

— Мы дружим с детства. В Чехию приехали в августе 2019 года. Мысль поработать за границей у нас возникла еще в 2015 году. Но как-то не получалось. Мы искали в интернете и нашли компанию, которая отправляла людей на работу за рубеж. Там работали наши знакомые, мы им поверили и оказались здесь. Они оформили туристическую визу в Европу, пообещали, что по приезде нас встретят и поменяют наши визы на рабочие, оформят временный вид на жительство. Каждый из нас заплатил по 500 тысяч тенге. Нас обманули. Мы прибыли в Прагу через Украину. Приземлились посреди ночи. Нас встретил молодой казах. Он просмотрел наши визы и сказал: «С вашими визами работать нельзя, единственный выход — подать заявление на получение статуса беженца в Чехии». Мы сильно переживали. Возвращаться домой было стыдно. Мы послушали этого парня и посреди ночи приехали в Брно. Он остановил машину у ворот какого-то учреждения. Затем начал объяснять: «Это место для беженцев, сейчас вы постучите в ворота и произнесете слово «азил» (Azyl происходит от латинского слова asylum — «убежище»). Вас сразу поймут и запустят внутрь и оформят вам документы. Многие казахи так работают в Чехии, не переживайте».

Он взял с нас по 150 евро, высадил из машины и уехал. На улице мы оставаться не могли, поэтому постучали в дверь. Вышел мужчина в полицейской форме. Мы не знаем чешского и просто повторяли слово «азил». Он тяжело вздохнул и впустил нас. Потом нас, как уголовников, сфотографировали со всех сторон, сняли отпечатки пальцев и заполнили какие-то документы. Они нашли кого-то, кто немного знал русский язык. Благодаря его помощи нам с трудом удалось всё объяснить. Один день мы провели там, а на следующий день нас отвезли в лагерь для беженцев.

В лагере для беженцев находилось много людей из Сирии, Афганистана и Африки. Были и казахи, но не так много, как других. Мы видели несколько семей. Ходили молодые люди, все они приехали в поисках работы. Тот парень, который привез нас в Брно, сказал: «Скажите, что участвовали в митингах в Казахстане и были заключены в тюрьму». Мы так и сказали, хотя не участвовали в митинге, даже рядом не проходили. Мы всё время рассказывали о взрывах в Арыси в 2019 году, говорили: «Бомба попала в наш дом, мы остались на улице». Они посмотрели в интернете, нашли эти события и, похоже, поверили. Но никаких фото- или видеодоказательств мы не предоставили, — рассказывает одна из женщин.

Одна из собеседниц когда-то работала в турфирме, а другая была учителем. В 2019 году они провели около 20 дней в лагере для беженцев в Брно. Затем их перевели в лагерь в местечке под названием Костелец, где они пробыли полтора месяца без работы.

— В середине октября мы поехали в одно село и две недели собирали помидоры. Когда сбор урожая был завершен, около месяца работали в гриль-баре. В декабре мы вернулись в лагерь за документами, которые позволяли нам работать. Однако документы оказались не готовы, наступил Новый год, а затем разразилась пандемия коронавируса, карантин усилили, и мы оказались запертыми в лагере до июня 2020 года. В лагере беженцам выдавали по 3600 крон (около 80 тысяч тенге) в месяц, мы жили на эти деньги. Лагерь похож на солдатскую казарму. Двухъярусные железные кровати. Там были врачи, они выдавали документы о медицинском страховании. Если заболевали, могли обратиться в государственную поликлинику. Некоторые лекарства можно было получить бесплатно по этой страховке. Мы ходили на курсы чешского языка. Выучили некоторые слова. В июне 2020 года вернулись туда, где собирали помидоры в прошлом году. Работали полтора месяца, но продолжали искать другую работу в интернете. Нашли молодого украинца. Он помог нам найти работу, отправил собирать черешню. Это был конец июля. Ночлежка была далеко. Каждое утро мы пешком проходили три километра до работы. Это было нелегко. Дождь шел каждый день, рабочее время сокращалось, и мы поняли, что денег будет немного. Поэтому решили уйти, — объясняет другая.

Казахстанки работали во многих местах, но постоянную работу так и не нашли. Где-то работали по несколько дней, иногда по несколько недель. Трудились на автозаводе и фабрике игрушек. В Праге мыли сиденья вагонов метро, собирали тыкву накануне Хэллоуина в городке Стратове, готовили сэндвичи в Теплице, работали на заводе автозапчастей в Опаве, мыли окна в здании университета в Брно и работали горничными в отеле в Пльзене. Большинство работодателей сквозь пальцы смотрели на их документы «беженцев», некоторые обращали внимание на их возраст и физическую выносливость.

— Мы везде получали по-разному. Где-то платили по 80–90 чешских крон (около 1700–1900 тенге) в час. Это очень мало. В других местах давали по 120–130 крон (2500–2700 тенге). В среднем мы получали 25 тысяч крон (525 тысяч тенге) в месяц. Самая большая сумма, которую мы получили, составила 30 тысяч крон (630 тысяч тенге). Нам не удалось накопить много денег, но это не значит, что мы уезжаем ни с чем. Вернемся в Казахстан при поддержке Международной организации по миграции. Там готовят наши документы, — говорит одна из подруг.

— Если бы у нас была возможность, мы бы снова приехали в Чехию, — продолжает другая. — Но сейчас мы не в том возрасте, сложно тягаться с молодежью. При желании здесь можно найти работу. Не хочется, чтобы приезжающие в Европу в поисках работы сталкивались с Azyl, как мы. Если человек подает заявление на получение статуса беженца, то не сможет получить рабочую визу. Люди обманывают, обещая поменять визу. Это невозможно. Прежде чем покинуть Казахстан, нужно убедиться, что получили рабочую визу и что люди, которые вас встретят в Европе, действительно являются работодателями. Если приедете с туристической визой, станете жертвой мошенников. Мы поняли, что нужно быть аккуратными с документами. Мы здесь встречали казахов с рабочими визами. Они платят налоги, у них стабильная работа. Зарплаты у них тоже неплохие.

ЮРИСТ: БОЛЬШИНСТВО МИГРАНТОВ НЕ ИЗУЧАЮТ ИНФОРМАЦИЮ ЗАРАНЕЕ

Международная организация по миграции (International Organization of Migration, IOM) — структура, занимающаяся защитой прав мигрантов без документов, с просроченными визами, нелегалами. Она имеет сотни офисов в десятках европейских стран. Они по согласованию с местными властями помогают оформить временные визы нелегалам для прохождения границ и обеспечивают их жильем и питанием на этот период. Иногда организация оказывает финансовую поддержку и предоставляет юридическую консультацию мигрантам, чтобы они могли начать свой бизнес по возвращении на родину. Петра Седлачкова, юрист представительства организации в Чехии, говорит, что количество обращающихся за помощью казахстанцев растет с каждым годом. Репортер Азаттыка поговорил с ней об ошибках и проблемах мигрантов, прибывающих в Европу из Центральной Азии, в частности Казахстана.

Азаттык: Каковы самые распространенные ошибки, которые допускают граждане Казахстана? О каких проблемах они сообщают, обращаясь к вам за помощью?

Петра Седлачкова: Они обычно говорят, что у них не было достаточной информации о визах и условиях труда до приезда или после прибытия в Чешскую Республику. Бывало, им обещали визы, которые невозможно получить при определенных условиях. Например, они приезжают с туристической визой или другой краткосрочной визой, а им обещали оформить рабочую визу и возможность легально жить и работать. Эти обещания изначально были невыполнимыми, потому что очень сложно подать заявление на получение рабочей визы, находясь на территории страны. Вы не можете подать заявление как турист. Иногда обещания абсолютно ложны, людям говорят, что они должны подать заявление на получение статуса беженца, чтобы получить право остаться в Чехии и работать. Самая большая проблема — это отсутствие информации.

Азаттык: Как вы проверяете предоставленную информацию?

Петра Седлачкова: К сожалению, у нас нет возможности проверить. Мы должны им доверять. На данный момент мы собираем информацию для собственного анализа, чтобы увидеть закономерности, изучить потребности обращающихся, узнать, учтены ли они на уровне IOM или других неправительственных организаций. Иными словами, мы пытаемся узнать, какие моменты являются наиболее проблемными и можно ли начать информационную кампанию, кампанию по предотвращению негативных ситуаций.

Азаттык: Какую помощь вы оказываете мигрантам, оставшимся без документов?

Петра Седлачкова: На данный момент у нас есть лишь один большой проект по поддержке мигрантов в Чехии. Это программа помощи в добровольном возвращении и реинтеграции. Когда к нам приходят люди, они находятся в нелегальном положении, они либо хотят отказаться от своей визы, либо приходят с истекшим сроком действия визы. У большинства обращающихся к нам мигрантов нет разрешения на работу, нет денег. У них нет средств, чтобы вернуться в страну происхождения, они хотят вернуться, хотят, чтобы мы предоставили им авиабилеты. В такой ситуации мы помогаем с временным жильем до отъезда, в рамках предотъездной помощи предоставляется питание, мы помогаем с ПЦР-тестами. Затем мы сопровождаем их во время вылета в аэропорту. Многие вылеты в Казахстан осуществляются через Стамбул, поэтому наши коллеги помогают при транзитных рейсах.

Азаттык: Помимо оплаты проезда и проживания, вы также оказываете финансовую поддержку для открытия бизнеса.

Петра Седлачкова: Есть специальные гранты для возвращающихся в свою страну — пособие на реинтеграцию. Человек может получить базовую сумму, которая составляет 38 500 чешских крон (около 809 тысяч тенге), и может использовать эти деньги на конкретные цели — медицинскую помощь, оплату жилья, профессиональное обучение. Это пособие также можно использовать для открытия малого бизнеса. К примеру, люди могут арендовать место для открытия кафе, или шашлычной, или любого другого бизнеса, который им нравится. Могут также приобрести некоторые базовые инструменты для открытия бизнеса, например компьютер или швейную машину.