Нападение России на Украину 24 февраля значительно политизировало не только информационную повестку СМИ, но и дискуссии в казахстанском обществе. Многие казахстанцы разделились на два условных лагеря: кто-то яро осуждает действия России в Украине, не прячет ненависть ко всему русскому, кто-то, наоборот, твердо убежден, что Владимир Путин — молодец и российские войска избавляют Украину от нацистов, как об этом заявляет Кремль. Доходит до того, что ссорятся соседи, коллеги, друзья детства и даже близкие родственники.
До недавнего времени 35-летняя алматинка Елена Самойлова (женщина попросила не упоминать в статье ее настоящее имя) могла назвать отношения с мужем гармоничными, но война в Украине принесла в семью разлад: супруги придерживаются разных политических взглядов и часто спорят по этому поводу.
— Мы с мужем редко сходимся во взглядах, но если раньше это служило поводом для интересных дискуссий, то в последнее время всё чаще заканчивается скандалами со слезами и всеми вытекающими последствиями, — рассказывает Елена. — Он не любит искать информацию, рассматривать альтернативные точки зрения, которые идут вразрез с его представлениями, а от недостатка времени просто смотрит по вечерам то, что предлагает ему YouTube. Плюс ко всему он всегда поддерживал действия Путина, мог часами смотреть его выступления на федеральных российских каналах и обсуждать это с друзьями. На мои замечания о том, что я против любых военных действий, всегда отвечает «так было надо», «другого выхода нет».
Елена вспоминает, как после очередного эмоционального спора сказала мужу, что не может любить человека, который не видит никакой трагедии в гибели невинных людей в Украине.
— Потом, конечно, я пришла в себя, остыла и попросила больше не поднимать эту тему, — продолжает женщина. — Чуть хуже обстоят дела с папой. С ним я уже полтора месяца общаюсь только сообщениями. Слишком уж напряженно закончился последний разговор. А еще у меня мама и сестра живут в России. Они также поддерживают свое правительство и не видят в ситуации ничего страшного, даже осудили мое присутствие на антивоенном митинге в Алматы. В какой-то момент я решила, что больше ничего и никому не стану доказывать. Думаю, время всё расставит по местам.
История Елены и ее семьи — один из тысяч эпизодов, которые происходят с казахстанцами после нападения России на Украину.
«ОБЩЕСТВО ВО ВСЕХ СТРАНАХ НЕОДНОРОДНО»
В начале апреля бюро экспресс-мониторинга общественного мнения Demoscope опубликовало результаты опроса, что думают казахстанцы о вторжении российских войск в Украину (Азаттык упоминал об этом в материале «От «дядю Вову позовем» до «Путин, забери Уральск». Виртуальные баталии и риски сепаратизма»). Оказалось, что из 1348 респондентов 428 человек, или почти 39 процентов, поддерживают Россию (за Украину выступили лишь 105 опрошенных). Также 400 человек (36,3 процента) считают нападение России на Украину спецоперацией против нацистов. При этом 424 человека (38,5 процента) заявили, что информацию о войне в Украине они получают из казахстанских средств массовой информации, 258 человек (23,4 процента) читают и смотрят российские СМИ, а 387 респондентов (свыше 35 процентов) говорят, что для оценки войны в Украине они используют казахстанские, российские, западные и украинские СМИ. При этом 23 процента опрашиваемых отвечали на казахском языке, а 77 процентов — на русском.
Социолог Серик Бейсембаев считает, что результаты этого опроса не являются подтверждением того, что в казахстанском обществе назревает какой-либо раскол, поскольку большинство респондентов всё-таки придерживаются позиции нейтралитета.
— Оценки по поводу раскола, как мне кажется, преувеличены, — убежден эксперт. — Об этом говорят и результаты опроса: больше 45 процентов сказали, что не поддерживают ничью из сторон. И если отталкиваться от этой цифры, то это не про раскол, а про неопределенность в оценках, про отсутствие доминирующего представления о том, кто прав в этой ситуации. Вообще есть определенная идеализация некоего однообразия, к которому мы должны стремиться. Но в действительности общество во всех странах неоднородно, и когда в обществе распространены разные интерпретации того или иного события, это нормально.
При этом социолог обращает внимание на то, что у казахстанцев нет возможности обсуждать в публичном пространстве различные точки зрения и получать объективную информацию из казахстанских СМИ, которые во многом проигрывают своим российским аналогам.
— Из-за того что наша политическая система законсервирована и не предполагает публичных дискуссий, все дискуссии у нас проходят в социальных сетях и в узком кругу знакомых людей, — продолжает Серик Бейсембаев. — Мне кажется, если бы у нас было больше независимых СМИ, больше тех же результатов опроса, то, возможно, мы бы не так остро воспринимали происходящее. Когда говорят, что наше общество объединяет очень разные точки зрения, то само по себе это не проблема. Но тут возникает очень важный вопрос — вопрос пропаганды, в частности российской, которая, как мы увидели, может формировать определенные представления и создавать предпосылки для вражды. И это является проблемой в условиях, когда у нас слабое информационное пространство, а средства массовой информации очень сильно зависимы от государственной политики. При этом российские СМИ более активны, более влиятельны по некоторым вопросам и более технологичны. И я думаю, на это стоит обращать внимание.
«НАШЕ МЕДИЙНОЕ ПРОСТРАНСТВО ОККУПИРОВАНО РОССИЙСКИМИ СМИ»
Конфликт на почве войны в Украине происходит не только в казахстанском обществе, но и по всему миру, потому что российские власти вливают в пропаганду очень много средств и пропаганда эта действует успешно, считает журналистка Асем Жапишева.
— Я бы не сказала, что это раскол, но это показатель того, насколько сильно наше медийное пространство оккупировано российскими СМИ, — делится мнением Жапишева. — В перспективе это может быть опасно. Во-первых, потому что отдельные российские депутаты в своих выступлениях намекают на дальнейшую «денацификацию» Латвии, Эстонии, Казахстана и прочих стран. Во-вторых, мы все читали последние исследования Demosсope. Учитывая, что в Казахстане и так множество своих проблем с раздробленностью общества и отсутствием единства по многим вопросам, это вобьёт еще больший клин. Я понимаю, что это нисколько не показатель, но я вижу вокруг себя, как многие люди ругаются с близкими людьми по этому поводу.
Жапишева обращает внимание и на языковой момент всё того же опроса Demosсope: 77 процентов опрошенных отвечали на русском языке, а 23 процента — на казахском. При этом сторону России поддерживали 45 процентов русскоязычных респондентов и всего лишь два процента казахоязычных.
— Мне кажется, это интересный момент, потому что, если человек в опросах выбирает казахский язык, значит, он сто процентов им пользуется, значит, его медиапотребление, его культура — на казахском языке, — продолжает Асем Жапишева. — И я думаю, что эти люди боятся, потому что мы же видим, как людей в Украине убивают просто потому, что они украинцы. И я прекрасно понимаю этот страх, что завтра к нам могут точно так же зайти эти люди и начать то же самое делать просто потому, что мы говорим на другом языке.
По мнению журналистки, нынешние столкновения по поводу войны в Украине можно трактовать не только как спор между сторонниками и противниками Кремля, но и как конфликт поколений. Как правило, действия Путина поддерживают люди старшего возраста, многие из которых застали Советский Союз. «У них есть ощущение, что когда-то все мы были единой страной», — отмечает Жапишева.
— Среди молодежи я наблюдаю обратный процесс: если даже смотреть по трендовым темам в Tik-Tok, очень многие сейчас делают видео о том, что мы должны деколонизироваться, — говорит Асем Жапишева. — Я вижу растущий интерес к казахскому языку, и я вижу, что у молодых людей совершенно другой взгляд на события. Отчасти это связано с медиапотреблением. Они же всё равно выросли вдалеке от телевизора и умеют получать информацию из разных источников.
«ЕСЛИ ПРОПАГАНДА ЛЬЕТСЯ НА ТЕБЯ СО ВСЕХ СТОРОН, ТЫ ОБРЕЧЕН В НЕЕ ВЕРИТЬ»
Ерканат Утепов — строитель с 30-летним стажем из Уральска. Он осуждает политику Кремля, поэтому отключил в своем доме кабельное телевидение с российскими каналами и следит за новостями в Telegram и YouTube, а также слушает выступления различных лидеров мнений. Мужчина признаётся, что за последние три месяца перестал общаться со многими друзьями и с немалой частью родственников. Причиной этому, как говорит сам Ерканат, стали «политические разногласия».
Смешно, когда в гости приходит жезде (муж старшей сестры) и называет меня бандеровцем.
— Большая часть моих друзей — это люди в районе 50 лет, у которых нет собственного мнения, его формирует телевизор и российские пропагандисты. Я стараюсь получать информацию из разных источников, — конечно, читаю и официальные российские СМИ, потому что за политикой Путина нужно тоже следить. Я не ученый, не политолог, простой строитель, но мне хватает ума понять, что путинская Россия — это агрессор, который готов подмять по себя всё, что видит, — не только Украину, но и Казахстан. А многие друзья и родственники этого не понимают и даже не хотят понимать. Смешно, когда в гости приходит жезде [муж старшей сестры] и называет меня бандеровцем. Меня, казаха! Что у человека в голове, не понимаю.
Ерканат удивляется еще и тому, что самые отчаянные поклонники Путина среди его друзей — этнические немцы, которые переехали из Казахстана в Германию еще в 1990-х. Он объясняет это тоской по родине (в своих ностальгических порывах они не отделяют маленький казахский аул, в котором выросли, от «великого и могучего» Советского Союза), а также тем, что эти люди оторваны от информационной повестки.
— Я не знаю, есть ли раскол во всём обществе, но среди моих друзей и близких он действительно произошел, — говорит Ерканат Утепов.
Слова Ерканата косвенно подтверждает столичный психолог Айгуль Федорова. По мнению эксперта, разногласия по поводу политической повестки можно наблюдать прежде всего на бытовом уровне. Айгуль объясняет это тем, что люди боятся за свою безопасность и в итоге начинают верить в ту информацию, которая способна их успокоить, не вдаваясь при этом в глубокий анализ повестки.
— Что я наблюдала вокруг, когда были январские события и началась война в Украине? Людям становится страшно, а потребность в безопасности — базовая. И в этих стрессовых ситуациях люди начинают искать опору, чтобы почувствовать, что всё в порядке. Такой опорой часто является вера: кто-то верит в Бога, кто-то просто в какую-то идею. Это способствует появлению ложного чувства контроля ситуации, как будто бы я всё понимаю, а если понимаю, то и контролирую. Народ на самом деле чего-то боится и очень прямо заявляет мысль, которую я слышала от многих: что сейчас надо четко определяться со своей позицией. Я думаю, потому что всем страшно и людям важно понимать, ты свой или чужой.
При этом, продолжает психолог, подавляющее большинство казахстанцев совершенно некритично относятся к информации, которую получают из социальных сетей или средств массовой информации.
— Мы всё воспринимаем на веру, потому что так устроен наш мозг: делать то, что легко. Если говорить про пропаганду, то гораздо проще увидеть в Instagram’е картинку с коротенькой подписью, чем самому искать информацию, сопоставляя ее с публикациями из других источников. У нас нет навыков такого анализа, жизнь нас этому не научила. Ну а если пропаганда льется на тебя со всех сторон, ты обречен в нее верить.
Айгуль Федорова считает, что казахстанскому обществу (как и любому другому, впрочем) необходимо развивать навыки критического мышления, учиться думать по-другому. А это требует не только большой работы над собой, но и действий на государственном уровне. «Должна быть мощная перестройка всего, начиная с системы образования и заканчивая обществом: людям необходимо формировать собственную точку зрения и гражданскую позицию», — констатирует психолог.
— Я с горечью вынуждена признать, что сейчас наше общество инфантильно, — делится мнением Айгуль Федорова. — Когда человек находится в позиции ребенка, ему хочется, чтобы пришел кто-нибудь большой и сильный, защитил тебя и тогда всё будет хорошо.
КОММЕНТАРИИ