Сломать хребет неоимпериализму. Активисты на вилле Путина

Биарриц. Курорт на атлантическом побережье Франции, издавна популярный у российской элиты, — ​здесь отдыхали императоры и русские писатели, здесь же, по данным французских СМИ, располагаются как минимум три виллы, возможно связанные с Владимиром Путиным. Вилла «Сюзанна», оформленная на Артура Очеретного, которого называют новым мужем Людмилы Путиной; вилла на рю де ля Фрегат, принадлежавшая когда-то Игорю Стравинскому (Радио Europe 1 со ссылкой на французские спецслужбы сообщало, что Владимир Путин купил её ещё в 1996 году); и вилла «Альта Мира», ранее принадлежавшая дочери Владимира Путина Екатерине Тихоновой, а сегодня записанная на её бывшего мужа Кирилла Шамалова.

На прошлой неделе три активиста проникли на виллу Шамалова, сменили там замки и приготовились принимать украинских беженцев, но не утерпели и разместили в интернете видео с украинским флагом на балконе дома, развевавшимся под гимн Украины: «Победа в Биаррице, Франция — дворец Путина взят», — написали они. Среди «победителей» — француз Пьер Хаффнер, гражданин Беларуси Сергей Савельев, вывезший во Францию пыточный архив российского ФСИН, а также россиянин Вячеслав Кривоносенко — бежавший во Францию сторонник Алексея Навального и Вячеслава Мальцева (главы запрещённого в России движения «Артподготовка»). Беженцев они, впрочем, не дождались: после публикации видео информация о сквоттинге разлетелась по миру, Хаффнера и Савельева задержала полиция. За проникновение в чужой дом им назначили самое лёгкое наказание: они должны будут явиться в мэрию Биаррица, где их предупредят о недопустимости нарушения законодательства и зачитают нарушенные ими статьи.

25 лет из своих 78 Пьер Хаффнер прожил в России — занимался бизнесом, наблюдал, как страна скатывалась в авторитаризм, и уехал из-за угроз ФСБ. Он прекрасно говорит по-русски и намерен вернуться в Россию (или в другое государство, которое может появиться на её месте), как только станет возможно. Русская редакция Азаттыка, Радио Свобода, поговорила с Пьером о «полупобеде» над дворцом Путина и о полном провале западной политики в отношении России.

Пьер Хаффнер: Я начал учить русский язык, когда мне было 40 лет. Тогда в Париже было много русскоязычных интеллектуалов, были книги, было интересно. И в России все разговаривали: я приехал в Москву в 1992 году, и знаешь, на Пушкинской площади собирался народ и разговаривал, и я с ними разговаривал. Теперь в России диктатура, все молчат, уже не поговоришь, но я изучал русский язык, чтобы на нём разговаривать, я слишком много денег и времени на него потратил, чтобы молчать. Пусть я сейчас не могу говорить по-русски в России, ну хоть вот по скайпу могу говорить.

Радио Свобода: Почему в России-то не можете?

Пьер Хаффнер: Меня там ждут!

Радио Свобода: Кто?

Пьер Хаффнер: ФСБ. Я с 1992 года занимался бизнесом, продавал заводам сварочное оборудование. Дела шли хорошо до войны в Грузии в 2008 году — потом у моих клиентов стали плохо идти дела, и мой бизнес пошёл на спад. В 2012-м, когда в Москве были протесты, я ходил снимать их на телефон. Меня несколько раз задерживала полиция, один раз ударили даже, я упал на асфальт, и мне говорили, чтобы я прекращал всё это снимать. В 2017-м мне уже сделали последнее предупреждение, и я уехал. Уехал из России в июле, а в сентябре поехал в Черногорию и забрал оттуда Вячеслава Мальцева и ещё двоих [его соратников], отвёз их во Францию. Так что теперь меня, наверное, могут посадить за пособничество терроризму.

Радио Свобода: Мальцева многие осуждают за то, что он призывал своих сторонников нарушать закон, хотя сам находился за границей, в итоге многих посадили.

Пьер Хаффнер: Я помог Мальцеву, но я его не уважаю, это я вам точно могу сказать. Но в любом случае лучше быть здесь, чем в русской тюрьме. Я никогда не жалею о сделанном добре.

Радио Свобода: А как же сварочный бизнес?

Пьер Хаффнер: Я его передал моим бывшим сотрудникам. Сначала там один им управлял, потом он уехал навсегда в США, сейчас другой. Я с ним никакой связи не поддерживаю, чтобы его не поставила на карандаш ФСБ, но по интернету слежу за фирмой и вижу, что дела у неё идут плохо.

Радио Свобода: Вот вы в Россию приехали сразу после распада СССР. Ельцинские времена видели, потом путинские. Как вы думаете, где мы ошиблись, почему не получилось построить демократическое общество?

Пьер Хаффнер: Это очень просто, это исторический закон. Всегда после каких-то больших течений или государственных образований появляются такие же с приставкой «нео». Был российский империализм, сейчас мы видим российский неоимпериализм. С самого начала было очевидно, что многие люди будут скучать по Советскому Союзу, что будет эта ностальгия, что кто-то может попытаться собрать эту не существующую больше страну по кускам. Это и у нас так было, во Франции. Когда распадалась французская колониальная империя, ряд военных совершили путч в Алжире и хотели сместить президента де Голля, чтобы сохранить Францию в том виде, в каком они её видели. У них ничего не получилось. Путин пытается делать то же самое. Ошибка как России, так и мирового сообщества в том, что они не предугадали такого развития событий, хотя оно было очевидно. Нельзя было наделять Российскую Федерацию всеми полномочиями распавшегося СССР, нельзя было допустить, чтобы она осталась единственной ядерной державой [среди стран бывшего СССР]. Если бы Украина сохранила ядерное оружие, это было бы для неё дополнительной защитой. В начале 1990-х историки должны были рассказать политикам об этом феномене, но этого не произошло, и сегодня мы расплачиваемся за это.

Радио Свобода: Что же делать и что же будет?

Пьер Хаффнер: Сейчас надо сломать хребет этому неоимпериализму. К сожалению, это так. Знаете, народы, не только русские, но и мы, французы, — никто не меняет государственное устройство плавно. Есть люди, которые заранее меняют машину, а есть те, кто ждёт, пока старая совсем развалится, чтобы купить новую, вот так же и с народами. Для масштабных изменений нужен провал, нужна война, нужен полный распад, чтобы потом из обломков воссоздать что-то новое. Я думаю, это скоро произойдёт и с Российской Федерацией. На этой территории когда-то распалась Золотая Орда, потом распалась Российская империя, потом СССР — РФ тоже неминуемо распадётся, и остаётся только надеяться, что в каких-то её частях установятся демократические режимы, которые потом можно будет перенести на оставшиеся новые государства.

Радио Свобода: Ладно русские, а вот у меня есть родственники во Франции, они голосуют за Марин Ле Пен и очень уважают Путина. Раньше они говорили, что он настоящий сильный лидер, им бы такого во Францию, чтобы защищал их от американцев. Сейчас они, конечно, против войны, но спрашивают осторожно, не украинцы ли сами бомбят Харьков. Откуда это вообще?

Пьер Хаффнер: Франция — очень коррумпированная страна, тут всё покупается, и в первую очередь политические партии и СМИ. Агенты Путина тут повсюду, они купили общественное мнение. Вот, к примеру, здесь, в Биаррице: я уже несколько лет пытаюсь собрать местных басков перед дворцами Путина, чтобы требовать их конфискации, как это происходит в других странах. Ничего не получается! Один раз только я смог собрать анархистов, когда анархистов задерживали в России.

Радио Свобода: Как это агенты Путина повсюду?

Пьер Хаффнер: К примеру, Russia Today, которую теперь закрыли во Франции: раньше это была трибуна для всей французской оппозиции, от крайне правых до крайне левых, но помимо своих программ они же продвигали и путинскую пропаганду. Поэтому такая странная ситуация сформировалась, что и французские националисты, и коммунисты — за Путина. Мне многие говорят, что я агент ЦРУ и работаю на Сороса — ничего не напоминает? Сейчас они все выступают против войны в Украине, но говорят, что это НАТО спровоцировало Путина, вынудило его напасть, что если не было бы продвижения НАТО на восток, не было бы войны.

Радио Свобода: Но Russia Today — это не все французские СМИ.

Пьер Хаффнер: Во Франции всё продаётся и покупается, все СМИ. В 2018 году вышел фильм про Путина, его во всей Европе тут же показали, а на французском госканале он вышел с опозданием и в полночь, как порнография. Да что там говорить — личный охранник и близкий друг президента Макрона Александр Беналла был замечен в связях с путинскими олигархами, от которых он получил деньги в Марокко. Агенты Путина не только в газетах, они давно в Елисейском дворце! Впрочем, сейчас у них настанут тяжёлые времена, потому что у России на это больше не будет денег.

Радио Свобода: Так что с виллой Шамалова?

Пьер Хаффнер: Тут две основные виллы — Людмилы Путиной и Шамалова, куда мы проникли. На вилле Путиной уже 10 лет идёт ремонт, они там никогда не будут жить, потому что все её знают. Про виллу Шамалова раньше особо не писали, он туда приезжал каждое лето, я лично видел его в прошлом году с его любовницей-моделью. Раньше тут даже ходить мимо неё было невозможно, обязательно кто-нибудь подходил с претензией, что тут нельзя снимать. Сейчас никого нет ни около виллы, ни внутри.

Мы хотели заселить туда украинских беженцев, и если бы это получилось, то никакая полиция не осмелилась бы их оттуда выгнать. Они должны были буквально со дня на день приехать — женщины и дети. Но мы поторопились опубликовать видео в интернете, видимо, владельцы виллы узнали и сообщили в полицию. Теперь это можно осуществить, только если много народу придёт и устроит митинг, но пока никто не выйдет, общественное мнение против нас. В целом можно нашу операцию назвать провалом, хотя мне кажется, что это всё же маленькая виртуальная победа: фотография с украинским флагом над дворцом Путина разлетелась по всему миру. Мы таким образом смогли показать, что сопротивление Путину есть, мы поощрили российских оппозиционеров, которых задерживает полиция за антивоенные пикеты, мы высказали поддержку украинцам, которые защищают свою родину.